Трейлер Старика

-Вот именно! Родина, Отечество могут быть у народа, а народа нет уже как полвека. Есть русскоязычная популяция, обитающая на утрачиваемых ею территориях… Но, возможно, я не права, может быть и один в поле воин? Вы так считаете? Отлично! Давайте разберёмся. Против кого бороться собрались, воины? И как? Проколоть шину православной авточасовни? Выстрелить в полицая гвоздём из водопроводной трубы, набитой самодельным порохом?

Слушайте притчу. Не знаю, как сейчас, а прежде при бойнях состояли козлы. Стадо овец, гонимое на убой могло почувствовать запах крови и либо остановиться, либо даже броситься назад. Тогда козёл возглавлял овец и, бодро шествуя впереди, заводил стадо на бойню. Самих козлов, естественно, мясники не трогали и вовремя отводили в сторонку.

Так что же вы собрались делать в «Сопротивлении»? Бросить бутылку с бензином в козловоз, в смысле – в бронированную машину губернатора? Не думаю, что покушение удастся, но даже если бы… Что толку? Уверены в том, что если удастся свернуть башку главкозлу, тут же не найдётся другой, так же исправно прислуживающий мясникам? Бараны придут на избирательные участки, бросят бумажки в урну и выберут себе нового козла. А за моря-океаны до самих мясников вам ни при каких обстоятельствах не дотянуться, забудьте.

Ребята ошеломлённо моргали.

–Я не баран! –возмутился Славка. –Мы так жить не хотим.

–Вот только никому кроме меня так не говорите. –предупредила Светлана. –А то, знаете ли, ответ будет предсказуемым: «Ну и славно, не хотите – не живите».

–А что делать?

Тогда Светлана и предложила основать Коммуну. Вымерших деревень было сколько угодно, а в Туринской слободе - особенно много, приграничье всё-таки. Они перебрались в бывшую Лебедевку по последнему весеннему снежку. Ребята поразили Светлану трудолюбием и упорством. Почти сразу же к коммунарам под поднятый ими красный флаг потянулись последние из сохранивших человеческое обличье сельчан округи. Хорошо было то, что приходили они со своим скарбом и бесценными навыками выживания в деревне. Приехали родители Володи и Оли. За лето коммунары починили избы, поставили птичник, заготовили на зиму дрова, насушили грибов и ягод, навялили рыбы. А с какой гордостью смотрели ребята на мешки с картошкой, собранной в сентябре!

Через год число коммунаров перевалило за две сотни. Нашли врача и кузнеца с помощником. Сложились молодые семьи, у кого-то запищали дети. Все много работали, при коммуне появились конюшня и пасека. Предметом невообразимой гордости Славки и его нового друга Романа стал восстановленный ими пароэлектрогенератор. Правда, пока электричеством удалось обеспечивать посёлок только с обеда до полуночи. Но на пару лампочек и питание контрабандного китайского ноутбука в каждой избе - хватало. По окрестным заброшенным библиотекам и чердакам пустующих сёл собрали не вычищенные Службой Православной Нравственности книжки и компакт-диски со старыми фильмами и электронными библиотеками. По вечерам собирались в клубе, пили чай, допоздна беседовали, совместно просматривали старые советские кинокомедии. В города не выезжали, лишь продавцы периодически вывозили на стихийные базарчики овощи и мёд, там же приобретали необходимый ширпотреб и тут же возвращались.

Крепла простодушная надежда в то, что если коммунары не трогают Протекторат, то и он их не заметит, даст жить так, как хочется. Верили…

На второй год грянули нагрянули неприятности - толстомордые, в рясе, с крестом на глобусном пузе. Настоятель Министерства веры и благочиния по Туринскому дистрикту стал получать от местного священника мохнорылого отца Феодосия (в миру - Саввы Кузьмича Припадюка) регулярные доносы о существовании безбожного коммунистического логова в Лебедевке.

–Надо бы, Вадимовна, -сказал как-то вечером Пётр Климович, кузнец-золотые руки, -всем коммунарам серьёзно заняться изучением материальной части. Чую – пригодится.

–Какой части?

–Да вот этой самой. -кузнец извлёк из древнего чемодана завернутый в пахнущую машинным маслом ткань тяжёлый свёрток и развернул его на столе. Матово заблестела ухоженная воронёная сталь «Печенега».

–Откуда оружие?!–Ну-у, Вадимовна, святая ты моя! –от души рассмеялся Пётр Климович. –Мы ж мужики деревенския, практишныя! Ежели огороды поглубже вскапывать, там кроме картошки еще кой-чего вполне нарыть можно. Думаешь, куда делось оружие во время Большого Конца? Так-таки полицаи всё изъяли? Ага, щас! В ту пору вполне можно было выменять эту машинку за бадью квашеной капусты, а за кабана – пару-тройку ящиков патронов. Или там гранаты… И меняли.

–Много такого добра?

–На всех наших найдётся. И, думаю, пора начать ночное патрулирование посёлка. Кузнец оказался прав: через пять дней после разговора была сделана попытка поджечь коровник. Злодеев отогнали. Подпиливших мостик через ручей, правда, не застали. А вот ограбить коммунарский обоз из нескольких телег, везущий овощи на базар, вовсе не удалось – бандитов в три ствола уложила охрана. Взяли трофейные пистолет-пулемёты «Гадюка», тщательно собрали свои стреляные гильзы, тела зарыли в овраге. Сообщники, похоже, искали пропавших, да ничего не нашли: шито-крыто, никаких улик. Не мудрено: в уральских лесах сгинуть легче лёгкого.

–Зачем же так? –возмущалась Светлана. –Разве нельзя было просто отпугнуть выстрелами?

–Нельзя. –словно маленькой терпеливо объяснял Пётр Климыч. –Вернулись бы и настучали: так, дескать, и так, у коммунаров – оружие. После чего и карателей ждать недолго. А полицаи церемониться не станут, вы же знаете.

На какое-то время всё затихло, видно, урок усвоили. Приезжал, правда, Феодосий с предложением о безоговорочной капитуляции. Слушать его ультиматумы не стали, патруль остановил поповский «Форд-кентавр» у мостика и настоятельно посоветовал возмущавшемуся батюшке в глухомань не соваться.

–А то мало ли чего… -посулил Володя, скучающе позёвывая и лениво стеля на дорогу перед носом самодовольного автомобиля тормозную ленту, утыканную острыми гвоздями. Взбешенный пастырь рыкнул водителю дать задний ход.

Наглость коммунаров оценили и стали заворачивать их с рынков. Попытка «экономической блокады» внезапно обернулась для коммунаров сплошной выгодой: покупатели стали сами добираться до Лебедевки и оптом скупать продукты. Платили по бартеру неплохо: одеждой и обувью, инструментами и лекарствами. А саму Последнюю Коммуну вдруг оставили в покое. Ключик к загадке отыскался не сразу. Один из оптовиков под большим секретом признался, что экологически чистые ядрёные лебедевские огурчики и капуста, сочные кабачки, душистая зелень, крупные яйца и нежная курятина пошли прямиком в столовую Правительства Протектората и даже (тсс!) на стол самого Протектора.

Всё закончилось внезапно и страшно. Сегодня ночью. …Лаптева осторожно вышла на окраину посёлка. Ранним утром на улицах было мало людей. Замечательно, можно будет незамеченной пробраться вон к тому двухэтажному кирпичному особняку под зелёной металлопластиковой крышей. Дом окружён плетёным из железных пик забором, но главное, что за оградой нет охраны, а собаки возятся только у ворот. Некоторое время Светлана присматривалась, потом решительно устремилась вперёд. Через забор, несмотря на угрожающие острия, получилось перебраться удачно и довольно быстро. Верно подмечено, домашнее животное похоже на хозяина: в данном случае – злобные, но жирные, тупые и чрезмерно самоуверенные псы, чем-то занятые на переднем дворе, даже не обратили внимания на лёгкий шум. До приоткрытого окна на втором этаже удалось пройти по фигурным выступам кирпичного орнамента. Нажатие на пластиковую раму – и Светлана оказалась не просто внутри дома, но – невозможное, сверхъестественное везение! – именно там, где нужно. В спальне.

Безмятежный сон слетел с отца Феодосия, когда его рот зажали ледяные пальцы, и такой же холодный ствол пистолета упёрся в лоб.

–Доброго утра, батюшка. –пожелала Светлана. –Хотите покричать?