Страница 10 из 47
Н. В. Жогин и Ф. Н. Фаткуллин предприняли попытку отграничить судебно-медицинское освидетельствование от обычного и от судебно-медицинской экспертизы тем, что при производстве судебно-медицинского освидетельствования «не только обнаруживаются и фиксируются поддающиеся непосредственному восприятию факты, но дается медицинское обоснование или объяснение им», что «оно предназначено главным образом для установления фактов, не вполне доступных следственному освидетельствованию и, вместе с тем, не требующих применения специальных познаний из области медицинской науки и практики в том объеме, какой характерен для судебной экспертизы» [67]. Нетрудно заметить, что авторы указывают два признака, свойственные судебно-медицинскому освидетельствованию и отличающие его от судебно-медицинской экспертизы: непосредственное восприятие судебным медиком фактов и использование для их объяснения специальных познаний в объеме меньшем, чем при экспертизе.
По этому поводу в литературе не без оснований отмечается объем используемых врачом специальных познаний из области судебной медицины не может служить признаком, отличающим судебно-медицинское освидетельствование от судебно-медицинской экспертизы. Так, С. А. Шейфер считает, что «положение о «меньшем объеме» познаний не может быть принято в силу его неопределенности. К тому же результаты проведенных судебным медиком обследований (какими бы простыми они ни были) обязательно требуют обобщения и истолкования, а это существенный признак экспертизы» [68].
Есть и другие соображения, указывающие на слабость и противоречивость конструкции судебно-медицинского освидетельствования.
Первое из них связано с неизбежным дублированием работы судебных медиков. Как уже отмечалось, судебно-медицинское освидетельствование фактически решает задачи, отнесенные к компетенции судебно-медицинской экспертизы: о характере, давности, тяжести и механизме образования телесных повреждений. При этом по своей структуре акты судебно-медицинского освидетельствования не отличаются от заключения эксперта (этот момент прямо подчеркивается в п. 3.11 Инструкции), этот документ формально же считается заключением эксперта, поскольку исследование производилось без вынесения постановления.
Но так как для разрешения вопроса о характере телесных повреждений УПК всех союзных республик требуют обязательного назначения экспертизы, складывается парадоксальное положение: следователь, получивший от эксперта акт судебно-медицинского освидетельствования и не имея оснований усомниться в его полноте и обоснованности, вынужден назначать судебно-медицинскую экспертизу. Нередко эксперт судебный медик в подобной ситуации вынужден дублировать свои выводы, изложенные в акте.
Не случайно поэтому, что в следственной практике наблюдается устойчивая тенденция рассматривать «Акты судебно-медицинского освидетельствования» как заключение эксперта, каковыми они, однако, не являются.
Неопределенность правовой оценки судебно-медицинского освидетельствования порождает массу других трудностей. Неясно, в каком качестве судебный медик должен быть вызван в суд, когда в этом возникает необходимость, т. к. экспертом он не назначается (заметим, что согласно п. 3.5 и 3.11 Инструкции он обязан подписать «Акт» именно как судебно-медицинский эксперт), специалист же действует лишь в рамках следственного действия и не вправе давать заключения. Кроме того, неясно, какой вид исследования должен быть проведен судебным медиком, когда следователь или суд не соглашаются с выводами, изложенными в «Акте»: здравый смысл подсказывает, что нужна повторная экспертиза (с отстранением эксперта, составившего «Акт», от ее проведения), однако первичное исследование экспертизой не является и поэтому формально можно назначить первичную экспертизу, поручив ее тому же эксперту, который составил «Акт». А это недопустимо, т. к. поставлена под сомнение объективность эксперта [69].
К тому же, несмотря на важность решаемых при судебно-медицинских освидетельствованиях вопросов, обвиняемый, подозреваемый и потерпевший, чьи интересы затронуты самым непосредственным образом, оказываются полностью устраненными от производства исследования.
С учетом сказанного следует согласиться с позицией тех авторов, которые предлагают исключить из уголовно-процессуального закона и из судебно-медицинской практики возможность проведения судебно-медицинского освидетельствовании за рамками судебно-медицинской экспертизы.
Принципиальное решение данного вопроса содержится в УПК Армянской ССР, где судебно-медицинское освидетельствование рассматривается как разновидность судебно-медицинской экспертизы и производится с соблюдением правил, предусмотренных для экспертизы (ст. 181).
Отметим также, что отказ от искусственной конструкции судебно-медицинского освидетельствования уже обозначился в законодательстве: ни одна союзная республика не заимствовала опыт УПК УССР, Казахской и Азербайджанской ССР. Наоборот, из УПК Узбекской ССР в 1976 г. норма о судебно-медицинском освидетельствовании была исключена, что следует признать правильным.
Глава 2
Виды судебно-медицинской экспертизы
2.1
Классификация судебно-медицинских экспертиз по объекту и предмету исследования
Судебно-медицинская экспертиза трупов, живых лиц, вещественных доказательств
Многообразие объектов, подвергающихся экспертному исследованию, существенные особенности оснований и порядка проведения, которыми одни экспертизы отличаются от других делают необходимым упорядоченный анализ различных видов экспертиз и их классификацию. Последней проблеме посвящено немало работ [70]
Для правильной классификации экспертиз различного вида большое значение имеет выбор оснований классификации. Такими основаниями, как отмечалось, являются объект, предмет и соответствующие ему методы экспертного исследования (т. е. совокупность методик, разработанных на основе специальных познаний). Кроме того, классификация возможна по последовательности проведения экспертного исследования, субъекту исследования (единоличному или коллегиальному) и другим основаниям.
По поводу объекта экспертного исследования в правовой литературе высказаны различные суждения. Так, некоторые ученые считают объектом обстоятельства дела, на изучение которых направлено экспертное исследование [71]. Другие исходят из более узкой трактовки, понимая под объектом исследования лишь те материальные предметы, которые подвергаются экспертному исследованию [72]. На наш взгляд объект экспертного исследования — это тот фрагмент окружающей действительности, в котором в скрытом виде содержится важная для дела информация, извлечь, осмыслить и истолковать которую можно лишь на основе специальных познаний, с применением методик, соответствующих обязанностям [73] исследуемого явления. Искомая информация образует в данном случае предмет экспертизы и отражает ту познавательную потребность и те возможности познания, которые существуют в данный момент.
Под таким углом зрения объектами судебно-медицинской экспертизы можно считать: труп, живого человека и вещественные доказательства. Своеобразным объектом исследования могут стать и материалы соответствующего уголовного дела, в которых отразились данные, характеризующие тот или иной из перечисленных объектов, при обстоятельствах, когда сам он реально не сохранился или существенно изменился [74].
Что же касается предмета исследования, то в общегносеологическом смысле под ним понимают не свойства познаваемого объекта, которые составляют цель исследования [75]. Применительно же к экспертному исследованию под предметом исследования понимают факты и обстоятельства (фактические данные), устанавливаемые посредством экспертизы [76] либо, что равнозначно, круг решаемых экспертизой вопросов (задач) [77].
67
67 См.: Жогин Н. В., Фаткуллин Ф. Н. Указ. соч. С. 141, 142.
68
68 См.: Шейфер С. А. Судебно-медицинская экспертиза и судебно-медицинское освидетельствование // Уголовно-правовые и процессуальные проблемы реализации уголовной ответственности. Куйбышев, 1986. С. 134.
69
69 Шейфер С. А. Собирание доказательств в советском уголовном процессе: методологические и правовые проблемы. Саратов. 1986. С. 146–147.
70
70 Арсеньев В. Д. Проведение экспертизы на предварительном следствии. С. 22–28; Шляхов А. Р. Указ. соч. С. 11–34 и др.
71
71 Арсеньев В. Д. Соотношение понятий предмета и объекта судебной экспертизы // Проблемы теории судебной экспертизы. Вып. 44. М., 1980. С. 8. Заметим, что В. Д. Арсеньев понимает объект экспертизы и в более узком смысле.
72
72 Галкин В. М. Средства доказывания в уголовном процессе; Ч. II. М., 1968. С. 45; Орлов Ю. К. Объект экспертного исследования // Труды/ВНИИСЭ. Вып. 8. М., 1974. С. 39–40. Одновременно автор утверждает, что в гносеологическом смысле в качестве объекта познавательной деятельности эксперта может выступить любой факт.
73
73 Особенностям? — Прим. OCR
74
74 Такое представление об объектах судебно-медицинской экспертизы вытекает из «Инструкции о производстве судебно-медицинской экспертизы в СССР» 1978 г. (п. 1.3.1, 1.3.2, 1.3.3, 1.3.4, 1.3.5). Аналогичных взглядов придерживаются Ю. К. Орлов и А. Р. Шляхов. См.: Орлов Ю. К. Объект экспертного исследования // Труды/ВНИИСЭ. Вып. 8. М. 1974. С. 40; Шляхов А. Р. Указ. соч. С. 15–16.
75
75 Петрухин И. Л. Экспертиза как средство доказывания в советском уголовном процессе. М., 1964. С. 68.
76
76 Философский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 525: Философский словарь. М., 1986. С. 379.
77
77 Попов Н. В. Судебная медицина. М., 1950. С. 30–33; Райский М. И. Судебная медицина. М., 1953. С. 28; Авдеев М. И. Курс судебной медицины. М., 1959. С. 81; Судебная медицина. М., 1982. С. 21; Судебная медицина. Л., 1985. С. 89; Судебная медицина. М., 1987. С. 18–19; «Инструкция о производстве судебно-медицинской экспертизы в СССР» от 21 июля 1978 г. (п. 1.3, 13.2, 13.3. 13.4, 13.5); Галкин В. М. Средства доказывания в уголовном процессе. Ч. II. М., 1968. С. 47; Шкляр Б. М. Судебно-медицинская экспертиза на предварительном следствии: Дис… канд. юрид. наук. М., 1972. С. 16; Орлов Ю. К. Объект экспертного исследования // Труды/ВНИИСЭ. Вып. 8. М., 1984. С. 49; Словарь основных терминов судебно-медицинской, судебно-психиатрической и судебно-психологической экспертиз. М., 1986. С. 30–31.