Страница 99 из 160
Для тяжёлой промышленности потребовалось много рабочей силы. За время первой пятилетки (1962–1966) в РК провели земельную реформу, место отжившей общины заняло фермерство, что резко повысило производительность труда и высвободило необходимые трудовые ресурсы для города.
Начинали, естественно, с импортзамещения. Но уже во вторую пятилетку (1967–1971) определились полюса роста — химическая промышленность, производство цемента, нефтепереработка.
Безработица рассосалась, люди получали зарплату, надо было дать им, на что её тратить. Ожил внутренний рынок. На экспорте страна заработала валюту. По истечении ещё двух пятилеток было решено: в связи с ростом доходов населения пора переходить на массовое производство товаров и для внутреннего рынка.
Влияние правительства на бизнес оставалось значительным, но это не было чиновничьим произволом. Договорённости о совместных усилиях по развитию производства проходили на правовой основе, обязательной и для бизнесменов, и для чиновников. В итоге на Западе стали говорить о Южной Корее как об одной гигантской корпорации «Korea Incorporated», где в работу по развитию экономики под единым началом вовлечена вся страна.
И корейцы в полной мере проявили свою способность превзойти самих себя, превысить все мыслимые и немыслимые пределы производительности и качества в кратчайшие сроки. Этот энтузиазм сочетался у них с тщательным изучением японского и американского опыта управления производством.
Ставка в РК была сделана на создание крупных отраслей, работающих на большой рынок с так называемой экономией на масштабах производства (в противоположность Тайваню, где едва ли не весь бизнес малый, и он ориентирован на «ниши» рынка и прекрасно себя при этом чувствует). Даже состав и структуры своих экономических министерств РК заимствовала у Японии. Ведь главная цель корейцев — делать то же, что сделали японцы, только быстрее и дешевле. Если КНДР для РК — главный военный противник, то Япония — главный экономический соперник, у которого корейцы неизменно выигрывали.
Именно после южнокорейского триумфа лопнул миф о превосходстве американского менеджмента. Только после этого американцы, используя опыт Японии и Южной Кореи, стали переходить к бригадной организации труда, чтобы преодолеть отчуждение работника от труда, его неудовлетворённость.
Основу экономики Южной Кореи составляют чэболы (их первоначально было около 50). Эти гигантские финансово-промышленные группы конкурируют между собой. Каждый чэбол имеет всё своё. Все отрасли изначально были ориентированы на экспорт.
О чэболах, с которыми ему удалось познакомиться, писал корреспондент газеты «Труд» Никита Ермаков.
Знаменитый южнокорейский гигант «Эл-Джи» («Life's good Electronic» начинался с такого малого бизнеса.
В 1947 году бизнесмен Ку Ин Хвой начал своё дело и наладил выпуск косметического крема. Изделие получило название «Лаки крим» — «Счастливый крем». Потом Ку решил разработать новую крышку для упаковки — все крышки старой конструкции быстро ломались. Так он занялся химическим производством. Позже начал выпуск радиоприёмников, а затем бытовой техники под маркой «Голдстар» («Золотая звезда»). Ныне этот чебол хорошо известен в России — реклама LG не сходит с экранов телевизоров, многие московские трамваи и троллейбусы также украшены этим символом.
Играют чэболы и политическую роль. Группа «Хёндэ», у которой главный бизнес — автомобилестроение, стала лидером в экономическом сотрудничестве с Северной Кореей, строит ведущие туда дороги и виадуки, развивает производство в СЭЗ в Кэсоне, налаживает туристические поездки с Юга на Север.
Но не все чэболы были столь успешны. Другой южнокорейский гигант «Самсунг» в своё время затеял выпуск автомобилей, но этот бизнес не «пошёл» и его пришлось продать.
Чэбол — это форма организации бизнеса, основанная на семейной собственности и объединении в одних руках разнообразных видов деятельности. На начальном этапе ускоренного промышленного развития, стартовавшего в 1960-е годы и продолжавшегося форсированными темпами при сменявших друг друга диктаторах-генералах, это давало неплохой результат. Теперь чэболы вырвались на просторы глобального рынка, столкнулись с его реалиями и вынуждены приспосабливаться к ним.
Собственно в чэболах заняты только 3 процента рабочей силы, в некоторых из них практикуется пожизненный наём рабочей силы. Но с чэболами связаны сотни тысяч мелких предприятий.
В сфере малого и среднего бизнеса работают примерно 900 тысяч компаний, в них заняты 55 процентов рабочей силы, они производят треть ВВП.
После того, как экономика страны поднялась под сенью военной диктатуры, стала ощущаться потребность в большей свободе, и в 1993 году начался «южнокорейский нэп». Но очень скоро экономика РК столкнулась с большими трудностями.
Понадобился переход страны к более высокой стадии экономического развития.
Так, производство ЭВМ в РК считают уже пройденным этапом. Надо шире использовать информационные технологии. Однако на заимствованных НИОКР можно лишь подтянуться к лидерам, но превзойти, перегнать их нельзя.
Чэболы, эти гигантские корпорации, сыграли свою роль в развитии массового производства стандартной продукции. Но теперь на первый план выступает производство наукоёмкой продукции, для которого больше подходят гибкие формы организации. Прорыв ожидается в фармацевтической промышленности, в микроэлектронике и пр.
Своего научного задела у РК нет. А Япония продаёт ей технологии, с которых уже «сняты сливки». Американцы же вообще не раз предпринимали попытки в зародыше задушить южнокорейские новые технологии. За использование интеллектуальной собственности РК платит Западу громадные деньги.
Дополню картину, нарисованную исследователями, живыми впечатлениями тех, кто посещал Южную Корею.
Журналист Игорь Ротарь («Независимая газета», 29.05.97) удивляется тому, что на заводах южнокорейской компании «LG» царит типичная социалистическая атмосфера. Проходную украшает надпись: «Совершим большой скачок — и станем к 2005 году мировым лидером!». На плакате, изображающем группу радостных рабочих и служащих, лозунг: «Не думай о количестве, а заботься о качестве!». (Или: «Сэкономь десять минут сегодня — будешь счастлив завтра!»). Есть там и «Доска почёта» и стенгазета с графиками ежедневной выработки рабочих и сатирическим фельетоном, в котором клеймились лодыри.
Любая уважающая себя южнокорейская фирма проводит воспитательную работу со своими сотрудниками. Каждый рабочий день начинается с коллективного выкрикивания лозунгов, прославляющих родную фирму. А в специальных лагерях для вновь поступающих установлен такой режим: пробежка, завтрак, просмотр фильма о будущей работе и его обсуждение — и так до самого вечера.
Государство составляет пятилетние планы развития страны, регулирует цены на многие товары и вмешивается в дела частных компаний, которые знают, что в случае отказа от сотрудничества с властью их прижмут отказом в льготных кредитах или иным способом. Вообще, власть здесь может всё или почти всё.
Интересно, что и патриотизм южных корейцев тоже связан прежде всего с отечественными компаниями. «В Корее практически не встретишь иностранных машин. И связано это не только с тем, что и местные автомобили — высочайшего качества: решившийся поддержать иностранную промышленность будет заклеймён общественностью» (да и правительство перекрыло кран поступлению автомобилей всех зарубежных марок). Человек же, занимающийся бизнесом или политикой, даже не может позволить себе курить иностранные сигареты».
А вот корни корпоративного устройства корейского общества:
«Одиночество — самое страшное наказание для корейца. Вся жизнь здесь проходит на виду: работа, по её окончании — совместные вечера отдыха с сослуживцами…
Честь — понятие для корейца святое. Причём, по традициям ты отвечаешь не только за себя, но и за своего начальника, за свою фирму, которым до конца и при любых обстоятельствах должен хранить верность. И если ты попал в ситуацию, когда твоя честь или же честь твоего патрона оказалась запятнанной, то остаётся один выход: уйти из жизни. Человек, решившийся на самоубийство ради спасения чести, считается героем, и его дети никогда не останутся голодными — люди придут им на помощь. Тот же, кто согласился перенести позор, чтобы сохранить жизнь, автоматически делает отверженным не только себя, но и весь свой род».