Страница 83 из 160
Во время Великой Отечественной войны Сталин просил китайских коммунистов начать боевые действия против японцев, чтобы сковать войска Японии, сосредоточенные вблизи советской границы и готовые к нападению на СССР, но руководство КПК отказалось помочь нам.
От разрухи — к сверхдержаве
Победа СССР в Великой Отечественной войне коренным образом изменила обстановку в мире, в том числе и на Дальнем Востоке.
В 1945 году Советская Армия разгромила японскую воинскую группировку в северо-восточном Китае (численностью в миллион человек). СССР обещал Чан Кайши, что не будет вмешиваться в гражданскую войну в Китае и помогать коммунистам, если ГМД откажется от помощи США. Но Чан Кайши предпочёл союз с Америкой. Тогда СССР передал большую часть трофеев, в том числе множество современного вооружения, НОАК, что во многом предопределило победу коммунистов в гражданской войне. Остатки разбитой армии ГМД укрылись на острове Тайвань, где их взяли под свою защиту США. 1 октября 1949 года была провозглашена Китайская Народная Республика, взявшая курс на построение социализма с китайской спецификой. Возглавил КНР вождь КПК Мао Цзэдун.
СССР сразу же признал коммунистическое правительство в Пекине, которое действительно овладело материковым Китаем. А США продолжали считать законным правительством Китая кабинет Чан Кайши — своего (и советского) союзника в недавно окончившейся второй мировой войне. Представитель крохотного Тайваня ещё много лет якобы выражал мнение гигантского Китая в ООН, но в конце концов здравый смысл взял верх, и КНР заняла своё законное место в этом органе мирового сообщества.
Китай сразу после освобождения от японских оккупантов и гоминьдановцев представлял собой страну — воплощение разрухи, нищеты и бесправия.
СССР, сам ещё не оправившийся после разрушительной войны, оказал Китаю большую помощь в становлении его экономики. Здесь я позволю себе небольшое отступление личного характера, читатель затем убедится, что это нужно для понимания происходившего в Китае конца 40 — начала 50-х годов.
Как я указывал во введении, мне довелось много лет работать с бывшим личным представителем Сталина при Мао Цзэдуне и руководителем всех советских специалистов в Китае генералом И.В.Ковалёвым. Я помогал Ивану Владимировичу писать книгу воспоминаний о его миссии в Китае, к сожалению, так и не увидевшую света. Несколько глав, написанных по его рассказам, мне удалось напечатать в одной мало кем читаемой газете.
Ковалёв встретил Великую Отечественную войну в должности заместителя наркома государственного контроля СССР по транспорту, вскоре был назначен начальником Центрального управления военных сообщений наркомата обороны и в этом качестве постоянно, порой по несколько раз в день, встречался со Сталиным. На заключительном этапе войны он стал наркомом (с 1946 года — министром) путей сообщения СССР. Однажды, после очередного доклада Сталину, вождь протянул ему телеграмму Мао Цзэдуна примерно следующего содержания.
«Мы успешно боролись с японцами и гоминьдановцами, в основном в сельской местности. А теперь мы должны занять большие города со сложным хозяйством, которого никто из нас не знает. Нам нужно восстановить разрушенные войной железные дороги и мосты, а у нас нет соответствующих специалистов. Просим нам помочь».
Сталин сказал, что Китаю нужно обязательно помочь. Ведь это было время, когда у США уже было атомное оружие, а у СССР его не было. В этих условиях можно было ожидать, что в правящих кругах США возобладают горячие головы, которые развяжут войну против нашей страны. И нам очень нужны были союзники. Если, полагал Сталин, СССР и новый Китай будут вместе, им не страшен будет никакой союз империалистов. И Сталин попросил Ковалёва продумать, каких специалистов нам нужно послать к Мао, прежде всего восстановителей железных дорог и мостов. А следствием разговора в кабинете Сталина стало то, что Ковалёв и оказался руководителем советской миссии помощи новому Китаю.
Сложность проблемы заключалась в том, что СССР ещё поддерживал дипломатические отношения с режимом Чан Кайши, и любая информация о нашей помощи лидерам китайских коммунистов, находившихся в горах, в пещерах Яньани, вызвала бы большой дипломатический скандал. Поэтому первая поездка Ковалёва и представлявшего его китайскому руководству члена Политбюро ЦК ВКП(б) А.И.Микояна была нелегальной, для неё Сталин выделил свой личный самолёт, пилотируемый лётчиком высшей квалификации. С приключениями (их едва не обнаружила гоминьдановская авиация) они добрались до Яньани. (Для описания последовавшего банкета в пещерной резиденции ЦК КПК, полного уморительных сцен, и хода переговоров здесь просто нет места.)
Советские специалисты проделали в Китае громадную работу. В то время отношения между нашими странами и народами были тесными и дружественными, хотя Ковалёв регулярно сообщал Сталину (переписка была зашифрована и велась без посредников) о некоторых настораживающих моментах в поведении китайских руководителей, среди которых были сторонники ориентации Китая на США.
Ковалёв рассказывал, как он составлял схемы построения аппарата управления Китаем, положив в основу соответствующие советские структуры, и рекомендовал их Мао Цзэдуну.
Естественно, что и на местах, на предприятиях КПК устанавливала социалистические порядки, руководители предприятий и рядовые работники образовывали единые трудовые коллективы, в которых складывалось некоторое подобие корпоративных отношений, и можно было ожидать, что со временем весь строй жизни китайского общества станет в основном похожим на советский — бюрократический и идеократический. Но он находился в русле и китайской бюрократической традиции.
Всё изменилось после смерти Сталина. После того как в СССР был разоблачён «культ личности Сталина», отношения между нашими странами стали ухудшаться. КПК обвинила КПСС в предательстве идеи мировой революции и заявила претензии на своё руководство мировым коммунистическим движением.
Тут сыграло свою роль то, что руководитель КПК Мао Цзэдун по натуре был романтик, а по своим взглядам — скорее троцкист. Только для него самым прогрессивным человеческим типом был не европейский пролетарий, а китайский крестьянин. Многие в мире содрогнулись от страха и ужаса, когда Мао в 1957 году, выступая в Москве на торжествах по случаю 40-летия Октябрьской революции в России, заявил:
«Не надо бояться ядерной войны, ведь в огне сгорит только одна треть, в худшем случае — половина человечества. Зато империализм будет стёрт с лица Земли, и весь мир станет социалистическим».
Так троцкистская идея «мировой революции» была «конкретизирована» Мао Цзэдуном применительно к условиям ядерной эпохи. И на встрече с Хрущёвым в Пекине Мао предлагал совместно ударить по Америке.
А вскоре Китай получил атомную бомбу и тем самым подтвердил своё место в клубе великих держав.
Созданный Мао «китаизированный марксизм» также содержал элементы китаецентризма.
Дистанцируясь от КПСС, руководство Китая провозгласило принцип «равноудалённости» от глобальных центров силы, от СССР и от США, и использования выгод «блестящей изоляции». В период наибольшего охлаждения отношений между СССР и КНР дело даже доходило до вооружённых столкновений на советско-китайской границе (из которых наиболее памятны бои за остров Даманский). В этот период наметилось сближение Китая и США для совместного противостояния «советской угрозе». В дальнейшем отношения между СССР и Китаем нормализовались, тогда как в США всё чаще высказывается мнение о том, что именно Китай представляет главную угрозу их мировому лидерству.
В начале 1950-х годов Китай был самой бедной страной, и не только СССР в целом, но и Российская Федерация во много раз превосходили его по уровню развития экономики. Экономическое развитие Китая, когда оно опиралось на помощь СССР, шло быстрыми темпами. Но затем Мао, рассчитывая ещё более ускорить развитие страны, провёл несколько кампаний в масштабе всего Китая.