Страница 17 из 110
И, не дожидаясь реакции, Владимир Моисеевич отошел проводить следующих гостей.
6 апреля 1992 года, Чечня, Грозный.
Асламбек Курбулатов, один из приближенных офицеров Дудаева, был очень весел. Наконец хозяин, как называл он про себя Джохара Дудаева, направляет его в Москву. Вечером, после сытного ужина, он набрал номер телефона московской квартиры своего близкого друга Руслана Уркаева, бывшего уголовника, отсидевшего шесть лет в тюрьме за убийство. Теперь он был генеральным директором акционерной фирмы "Сатурн", которая официально торговала кожаными изделиями и обувью из Турции, а неофициально занималась торговлей оружием и наркотиками.
В Москве сняли трубку, и Асламбек услышал хорошо знакомый голос Руслана. После обмена приветствиями Асламбек сказал о приятной новости, что хозяин наконец отпустил его в Москву, дело будет очень важное, многозначительно добавил он. Затем в разговоре о житейских делах он посетовал на то, что у него пропало 23 барана, проклиная джигитов Гантемирова, который уже входил в жесткую конфронтацию с Дудаевым.
— Сколько у тебя баранов, дорогой, — спросил его Руслан.
— Много, 436, — ответил ему Курбулатов.
В ответ раздался хохот Уркаева.
— Разве это много, скорее приезжай в Москву, тебя здесь ждет девять миллионов баранов, которых мы должны поделить между нашей общиной, азерами, дагестанцами и другими. — Они не боялись прослушивания, так как говорили на родном чеченском языке.
Асламбек обговорил все вопросы. Сколько человек он должен был привезти в Москву, сколько захватить "товара", имея в виду наркотики, об обустройстве в столице, дате вылета и многих других мелочах. Курбулатов был хорошо осведомлен, что Уркаев был не только глазами и ушами Дудаева, но и отвечал за финансы, держа в страхе чеченскую диаспору в Москве, которая не только окультурилась там, но и пустила глубокие корни, забыв голос предков, голос гор. Некоторые занимались теневым бизнесом уже более двадцати лет, матерые волки. Другие вписались в государственную культуру и торговлю. Естественно, что ни один из приезжавших в Москву не трудился на заводе или фабрике.
Появившийся три года назад в Москве Уркаев быстро привел всех к покорности, зарезав четверых самых несговорчивых, остальные быстро все поняли, ибо дети гор уважали только силу, к любой слабости они относились с презрением.
Асламбек обзвонил тех, кого он, по заданию Дудаева, подобрал среди созданных фирм в Аргуне, Гудермесе, Урус-Мартане и самом Грозном. Они должны были выехать в Москву тремя группами. В одной ехали чеченцы, которые занимались бизнесом, работали в различных фирмах и кооперативах, созданных в Чечне, и имели дела с московскими банками и различными торговыми организациями. Две другие группы состояли из боевиков, имевших уже боевой опыт — от участия в боях за Карабах до внутричеченских разборок, ограбления поездов, шедших через Чечню из России, нападений на воинские части и склады с боеприпасами и оружием российской армии. Это были отъявленные головорезы, для которых жизнь человека ничего не стоила. Именно таких и отобрал Асламбек для своей длительной командировки в Москву.
15 апреля 1992 года, Москва,
На квартире Руслана Уркаева собрались чеченские авторитеты самого высокого уровня, прошедшие тройную проверку и неоднократно доказавшие ему свою преданность. Находился здесь и Асламбек Курбулатов с шестью своими собратьями по ремеслу. Они прилетели в Москву тремя группами 11, 12 и 13 апреля, всего 21 человек. Уркаев посылал встречать их в аэропорт своих помощников, которые затем развозили гостей по снятым в городе квартирам.
Партию наркотиков Асламбек вез с собой, так как мог не опасаться досмотра. В аэропорту Грозного были все свои, а в Москве никто не проверял, так как проверки проводились при посадке в самолет, а не при выходе из него. Тем более что наркотики были в банках с этикетками кабачковой икры. И действительно, если бы вскрыли банку с любой стороны, то обнаружили бы икру и, только поковырявшись в ней, могли извлечь пластиковый пакет с наркотиками.
Идея организовать транзитный мост по доставке наркотиков под видом пищевых продуктов возникла недавно, и поэтому сейчас в Чечне велась серьезная подготовительная работа. Аэродром в Самашках должен был стать перевалочной транспортной базой на пути из Афганистана, Средней Азии и далее в Москву и другие крупные города России. Путь транспортировки наркотиков в Европу знали только несколько человек в Грозном и несколько в Москве.
Для подкрепления чеченской диаспоры в Москве в ее битве за передел зон влияния в течение мая и июня в столицу должны были прибыть поездами более 500 человек. Предстояли жестокие разборки с кланами других кавказских и местных мафиозных группировок за власть в финансовой столице России, какой становилась Москва. Талантливый чеченский выпускник Московского финансового института Шамиль Тамиркаев прошел хорошую школу банковской работы, познавая азы закулисных дел во Внешторгбанке, куда попал после распределения в 1981 году за огромную взятку, а затем, после правительственного разрешения о создании коммерческих банков, создавший свою финансовую вотчину.
Тамиркаев разработал грандиозную операцию по изъятию у России десятков миллиардов рублей при помощи фальшивых авизовок. Цель операции заключалась в следующем. Из ряда крупных городов России от имени несуществующих фирм поступали банковские авизо о переводе сотен миллионов рублей на счета других организаций в Москве, Чечне и других городах. При помощи подкупленных сотрудников банков эти деньги снимались наличными со счетов этих предприятий, хотя никаких денег в природе не было, были только фальшивые авизо. А когда деньги получены. — ищи ветра в поле. Афера задумывалась грандиозная. Только в 1992 году он планировал получить российских рублей на полмиллиарда долларов...
Уркаев призвал к тишине своих говорливых гостей — и все разом смолкли. За столом в большой гостиной расположились более 20 человек. Только трое остались стоять: два телохранителя Уркаева и Хорен Докулаев — лидер преступной группировки, контролировавший сеть ресторанов и кооперативных кафе в районе Таганки. Неделю назад у него похитили месячную дань, собранную со всего района, почти 120 миллионов рублей. Служба безопасности Уркаева быстро вышла на похитителей, двух дагестанцев, мафия которых уже активно вторглась в Таганский район, используя руководящих работников префектуры, которых они взяли на содержание.
Охранники Уркаева под пыткой вырвали признание того, что Хорен Докулаев сам вышел на них с предложением организовать на него нападение, а деньги поделить пополам. Вчера пришлось перевернуть квартиру Докучаева вверх дном, чтобы найти его долю — 60 миллионов рублей, хотя он и клялся, что это его сбережения последних трех лет. Когда Уркаев уличил его признанием дагестанцев, которые вернули свою часть денег, Докулаев понял, что ему конец, и упал на колени, прося прощения. Но Уркаев только кивнул головой — и охранники, накинув на шею Докулаева удавку, задушили его в мгновение ока. Сидевшие за столом гости раскрыли рты от происходящего, хотя сами были жестокими людьми, не раз убивали сами и видели, как убивают другие. Просто скоротечность казни их ошеломила.
Уркаев специально казнил предателя на глазах у всех собравшихся, чтобы, с одной стороны, запугать их и не дать возникнуть даже мысли о каком-либо протесте, а с другой стороны, показать, что для него жизнь отступника не стоит и гроша. Когда охранники унесли труп Докулаева, Уркаев как ни в чем не бывало перешел к делам, четко распределяя роли и задачи руководителей чеченских группировок. Перед Уркаевым стояла задача уже в следующем году выйти на уровень "дохода" в 6,0 миллиардов долларов, то есть свыше 1,3 триллиона рублей по долларовому курсу, а это были огромные деньги. Чечня готовилась к войне с Россией, если та вдруг вмешается в процессы, идущие в свободной республике Ичкерия, как ее назвал Джохар Дудаев, предварительно разогнавший народом избранный парламент. Поэтому Чечня нуждалась в оружии, которое стоило немалых денег.