Страница 35 из 41
Читая этот Список, думаешь, что будто речь идет о начальнике крупного воинского соединения, кому приписываются победные итоги сражений. Мы не будем комментировать эти записи, там много вранья. Читатель легко разберется, где истина, где неточности, а где — тонко продуманная фальшь.
В самом значительном описании событий Русско-турецкой войны 1877–1878 гг., подготовленном отдельным изданием Генерального штаба генерал-майором СО. Кишмишевым, отведено место и «баязетскому сидению». Лавры заслуг полностью отданы единственному офицеру капитану Штоквичу. Фамилия полковника Исмаил-хана Нахичеванского, как и других офицеров, руководивших обороной Баязета, в этой книге вообще не упоминаются. Приведем один абзац из этого повествования:
««Мужество и непоколебимость капитана Штоквича взяли верх. Подавая пример неустрашимости и ободряя солдат, он выдержал героически 23-х дневную осаде, полную лишений, и 28-го июня, в день появления генерала Тергукасова, был ещё настолько бодр, что оказал содействие прибывшим войскам, открыв стрельбу из цитадели по внутренности дворов, занятых в городе неприятелем».
Как же отражена баязетская эпопея у других военачальников, воевавших бок о бок со Штоквичем и. как нам теперь известно, тоже рисковавших своей жизнью?
У любимца солдат храбреца подполковника Ковалевского эта эпопея, с учетом многих его добрых дел, как первого начальника гарнизона и одновременно как коменданта Баязета, оформлена в виде одной малозначащей и холодной фразы: «Был ранен в грудь в деле под Баязетом 6 июня 1877 и от этой раны умер в тот же день». И все. Нигде не указано, что он был в Баязете начальником гарнизона. Все самое главное и важное — припасено для Штоквича. Ведь задумано именно ему, а не покойному Ковалевскому, возвыситься на пьедестале почета.
Обратимся теперь к Послужному списку рискованного, смелого и печально известного подполковника Г. М. Пацевича.
Поскольку факт капитуляции гарнизона был изъят из официальных документов, то гибель самого Пацевича оформили как результат сражения с турками. Для Штоквича это было более выгодно. Разумеется, в Послужном списке Пацевича изъято все, что свидетельствовало о его назначении в Баязет, как и о фигуре его утвердившей. Не будут же указывать, что выдвижение исходило от генерала Тергукасова, а утверждение — Великого князя Михаила Николаевича. Поэтому вообще не было там, в цитадели, офицера с фамилией Пацевич. Он, действительно, нигде не фигурирует как участник обороны Баязета.
Читаем и тоже краткую запись в его Послужном Списке (Пацевич ведь — не Штоквич!):
«В 1877 году — в составе действующего Эриванского отряда с 12 апреля по 18 июня, то есть по день смерти от полученной раны в сражении с турками 8 июня».
И нигде — ни слова, что Пацевичу был поручен целый гарнизон с деятельностью не только в Баязете, а во всей области, что Пацевичу вверялась безопасность границ Эриванской губернии. Разумеется, в Послужном списке Пацевича не было никаких намеков «па белый флаг». Оставлялась хорошо удобренная почва для создания единственного героя Баязета Федора Эдуардовича Штоквича, Кстати, и в посмертном Высочайшем приказе по Пацевичу указано, что он погиб в сражении с турками. Все работало на открытие зеленого света только для Штоквича.
Откроем пожелтевший Послужной список заслуженного и пожилого русского военачальника генерал-лейтенанта Исмаил-Хана Нахичеванского. Как же в нем отражен факт пребывания этого человека в осажденном Баязете? При жизни офицера и генерала Послужной список — секретный документ, и доступ к нему имеют только определенный крут военных чиновников. Но достоянием истории эти документы становятся после смерти того или иного офицера и генерала. И мы теперь свидетели этих исторических записей. Что же там написано?
«Вместе с гарнизоном он засел 6-го июня 1877 года в крепости Баязет, где пробыл 22 дня. Исмаил-хан выказал в крепости много энергии и присутствия духа, несмотря на все те лишения, которым был подвержен».
А в графе «Участие в походах» читаем: «В 1877 году — против Турок, в составе войск Эриванского отряда и участвовал: 7 апреля — при переходе границы с отрядом под начальством генерал-лейтенанта Тергукасова у Чингильского перевала; 5 июня-в деле подполковника Пацевича под городом Баязетом; 7 июня — при обложении Баязета Турецкими войсками; с 7 до 28 июня — при обороне Баязета капитаном Штоквичем и 28 июня — в сражении под Баязетом и освобождении гарнизона оного от блокады».
Итак, историческая роль Исмаил-Хана в его же Послужном списке зафиксирована необъективной и даже слегка неуважительной формулировкой. Уже не говоря о том, что фраза в отношении участия Исмаил-Хана в так называемом деле подполковника Пацевича абсурдна и явно затеняет подвиг Исмаил-хана В июня, Запись об обороне Баязета с 7 по 28 июня 1877 года является искажением истинной роли Исмаил-Хана как руководителя обороны Баязета. Но это еще не все.
В Послужном списке Ф. Э. Штоквича находим еще запись: «В воздаяние отличного мужества и примерной храбрости и распорядительности во время блокады Баязета Высочайшим приказом награжден орденом Святого Георгия 4 степени..». Далее указан 1877 год, но дата не проставлена. Это-то в самом точном документе офицера! Ни в одном Послужном списке не найти запись о награждении без указания даты и номера Высочайшего приказа, тем более, когда речь идет об ордене Святого Георгия. Так был ли вообще Высочайший Приказ о награждении капитана Штоквича этим главным боевым орденом?
Мной просмотрены все опубликованные Высочайшие приказы и за 1877 год и даже за 1888 год, а вдруг вкралась ошибка в Послужной список Штоквича. Не был напечатан Высочайший Приказ! Быть может, выпускался какой-то секретный приказ? Тогда логики нет у Высочайшей власти. Зачем же скрывать от народа государственную дань легендарному герою, если он был действительно им? Вот очередной чин майора капитан Штоквич получил, и Высочайший Приказ был всенародно опубликован: «За отличие в делах с Туркоми произведен в майоры». Правда, опять — неточность с датой приказа. Высочайший приказ был подписан 28 декабря 1977 года, а не 18 апреля 1878 года, как это записано в Послужном Списке Штоквича. Для чего?
Вообще, с именем Штоквича явно творилось немало странного. Действовала старая российская схема: «И хочется, и колется». Само государство как бы устранялось от гласной декларации своей позиции в отношении Штоквича. Дела его оценивались, но втайне от общества. Много печаталось о заслугах Штоквича как о руководителе обороной Баязета; писал об этом и военный орган «Русский Инвалид», но ни в одном Высочайшем приказе не найти даже намека, что цитадель оборонялась под начальством капитана Штоквича.
Полковнику Исмаил-Хану за руководство обороной Баязета были пожалованы генеральский чин и высокий военный Орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия IV степени, хотя в наградных формулировках истинная роль Исмаил-Хана в «Баязетском сидении» тоже завуалирована. Чип генерал-майора он получил, как указано в Высочайшем приказе от 19 декабря 1877 года, — «За боевые отличия», а орден Святого Георгия IV степени, согласно Высочайшему приказу от 31 декабря 1877 года, — «За примерную храбрость и распорядительность, оказанные во время блокады Баязета в июне 1877 года».
Имя Исмаил-Хана Нахичеванского — главного героя легендарной осады Баязета — было в забвении еще многие годы. Быть может, отношение российских мастей было к нему настороженным? Никоим образом! Во все годы своей многолетней службы и жизни Исмаил-Хан почитался властью и был любим народом. Но единожды от имени власти, возможно, не только ради престижа или, быть может, просто от поспешности, было продекларировано для выдуманного властями героя Баязета, и потому же пи у кого не хватило смелости, наконец, сказать всю правду. Так, на примере капитана Штоквича долгие годы путешествовала по России, из поколения в поколение, «сказка о голом короле». При каждом удобном случае общественности навязывалось имя мнимого героя Баязета. Делалось это и в годы Первой мировой войны, когда уже не было в живых ни Исмаил-Хана Нахичеванского, пи Штоквича. Вот извлечение из Военного обзора войны с Турцией: