Страница 28 из 63
Недавно мне позвонил знакомый журналист из Москвы и со смехом сообщил:
- Здесь вас уже заочно присоединили, а собственность вашу поделили!..
Это означает, что уже полюбовно решено, какая из мафиозных группировок будет контролировать тот или иной приход Зарубежной Церкви (впрочем, теперь почему же зарубежной?).
В них прибавится по два новых оброка: один - мафии, а другой московским епископам в личный карман: зря, что ли, они старались, да и где еще прихожане платят валютой?..
Всего этого нынешним священникам-иностранцам не объяснишь. Не поймут они этот русский обычай, что заранее предрешает их участь.
Более того, для новых хозяев они станут просто опасными! Ведь в каждом приходе появится теперь группа общительных молодых мужчин из ближайшего российского консульства. Им иностранец на приходе вообще не нужен, они будут воспринимать его как агента местных спецслужб, и предпочтут проверенного батюшку с российским паспортом.
Лукавые призывы к объединению, исходящие из Москвы, полны недомолвок. Например, говорится о том, что между Зарубежной Церковью и Московской Патриархией уже нет никаких различий, кроме отношения к сергианству и экуменизму.
На самом деле различия есть, и их много. В Зарубежной Церкви более уважительно относятся к верующим. Здесь не закрывают приходских собраний до тех пор, пока не выскажется каждый желающий. Здесь более тщательно выполняют обряды, точно следуя канонам царской России. Здесь не освящают языческих идолов, как это сделал недавно чувашский митрополит Варнава при полном одобрении Алексия Второго.
Но главное отличие состоит в том, что приходы Зарубежной Церкви владеют своими храмами на правах собственности, а в Московской Патриархии они принадлежат государству. При переходе в другую юрисдикцию иностранный приход может взять храм с собой, а российский не может. Он должен оставить храм и все имущество Патриархии.
Первоначально планировалось, что Зарубежная Церковь войдет в Московскую Патриархию вместе с храмами. Но это получило нежелательную огласку, вызвавшую возмущение верующих.
Однако есть и другой путь: перейти под Московскую Патриархию, оставив храмы себе и ограничившись лишь поминанием Алексия Второго. Но вместе с этим поминанием чекисты начнут замену приходских советов. Работа эта архилегкая в условиях западной расслабленности и всеобщей доверчивости. КГБ же в этом набил руку за семьдесят лет.
Работа с приходскими советами пойдет споро. Патриотов завербуют, колеблющихся подкупят, слишком умных убьют. А из России подкатит волна ложных эмигрантов, перед которыми разведка поставит цель пробиваться в приходские советы. Если там сейчас и тысяча долларов считается крупной суммой, то московские гости будут вносить десятки тысяч.
В итоге приходские советы проголосуют за присоединение храмов к Москве.
А что касается лже-эмигрантов, то их и сейчас уже много. Я с удивлением обнаружил это, приехав в Америку. Эти люди были присланы для разложения эмиграции изнутри. Их работа дает плоды.
Недавно здесь, в Америке, я познакомился с одним из священников Зарубежной Церкви. Как водится, первым делом спросил, под чьим омофором он пребывает - митрополита Лавра или Виталия.
- Пока под Лавром, а там посмотрим, - отвечал он.
Все громче слышны разговоры о расколе. В случае унии с Москвой одни приходы перейдут к митрополиту Виталию, другие - в Российскую Православную Автономную Церковь. Она гонима в России, что придает ей авторитет за рубежом. Многие приходы и монастыри присоединяются к ней. Появилась даже пословица: «Зарубежная Церковь сейчас находится в Суздале».
И всю эту бучу в тихом эмигрантском болоте подняло КГБ! Как бы ни развивались события дальше, все ему будет на руку. КГБ играет с Зарубежной Церковью в беспроигрышную игру. То ли слившись с Москвой, то ли распавшись в расколе, она все равно перестанет существовать. Исчезнет единый духовный центр русской эмиграции. Одним потенциальным политическим противником у Путина станет меньше. Для чего и затевалась операция «Зарубежная Церковь».
Произойдет то, что уже было в истории России: белые ушли, красные пришли. Наследники большевиков разрушат последний, чудом сохранившийся институт царской России.
2. Ушла ли безбожная власть?
7 ноября у нас, в вашингтонском Свято-Иоанно-Предтеченском соборе, епископ Михаил Бостонский служил панихиду по убиенным от безбожной власти. Я представил, каким торжественно-мрачным диссонансом служила она в течение семидесяти лет тому безудержному веселью, которое лилось в этот день в Советском Союзе и странах- сателлитах. Миллионы людей откровенно радовались, и только одни эмигранты поминали своих погибших.
Потом епископ Михаил сказал проповедь о том, что безбожная коммунистическая власть, к счастью, окончательно ушла в прошлое.
В том, что это не так, каждый мог убедиться, уже перейдя в церковный зал, где предстояла встреча с епископом. Там, на доске объявлений, висел рекламный плакат Ансамбля песни и пляски Российской армии имени Александрова. Того самого, который написал нынешний сталинский гимн, называвшийся первоначально Гимном партии большевиков. Этот гимн и поет сейчас новая Россия.
Рекламный плакат был испещрен красными флагами. Российская армия в нем была названа Красной, - той самой, которая плодила жертв недавно отзвучавшей панихиды. А на самом видном месте красовался герб, но совсем не двуглавый орел, а «сер- пасто-молоткастый», советский. Ансамбль песни и пляски - подразделение Министерства обороны. Рекламный листок мог быть утвержден только им. Какое еще нужно свидетельство возвращения России к советскому прошлому?
Многим эмигрантам неясно, что случилось с безбожной властью: ушла она или осталась? С одной стороны, ее уже похоронили, а с другой - все ее люди и сейчас во власти. Начиная от Путина.
Они перестали бы таковыми быть, если бы покаялись. Но они и не собирались этого делать! Наоборот, в нынешней России восхваляется все советское. И суд над КПСС в 1991 году захлебнулся под тяжестью мощного коммунистического лобби. И русский народ не покаялся в убийстве царской семьи. И Московская Патриархия не покаялась в сотрудничестве с КГБ и работе на коммунистов. Никто в. России ни в чем не покаялся за исключением горстки интеллигентов в начале девяностых годов.
Но они были атеистами. Церковное же покаяние принес, по-моему, один только я. А потом объявил об этом с телеэкрана, в программе «Совершенно секретно», призвав всех своих коллег-чекистов к покаянию перед Господом.
На следующий день мой телефон взорвался от звонков.
- Нам не в чем каяться! - кричали взбешенные голоса, и старческие, и молодые.
В итоге мне пришлось бежать в Америку, спасаясь от мести бывших коллег. Такое вот покаяние принесла Россия. А между тем многие эмигранты исходят из того, что какое-то покаяние все же было.
Епископ Михаил Бостонский раньше был противником унии с Москвой, а теперь стал сторонником. Я спросил его, не жалко ли ему отдавать свою паству на заклание КГБ. Ведь вместе с московскими батюшками сюда придет путинское государство, возглавляемое спецслужбами. Они начнут массовую вербовку эмигрантов. А потом их, так же массово, пересажает ФБР. Обе спецслужбы будут довольны, но сломается много судеб.
Епископ ответил исторической фразой: «Быть православным - значит быть лояльным к России», тем самым одобрив вербовку. Но нынешняя Россия - это совсем не та милая и наивная крестьянская страна, которую покидали его предки. Россия Путина больше напоминает гитлеровскую Германию. Мне вспомнились слова старого эмигранта графа Ламсдорфа о своих собратьях, помогавших СССР: «Они думали, что помогают России, а помогали Совдепии». Сейчас придется помогать путинской империи КГБ.
Россияне бегут от Путина. Политических беженцев из России больше, чем из любой другой страны мира! В прошлом году двадцать четыре тысячи россиян попросили убежища на Западе. Вряд ли бы они стали убегать из той умиротворенной православной страны, какой представляют себе Россию многие эмигранты.