Предупреждение

Чем ближе мы подлетали к цели, тем хуже становилось наше настроение. 28-ого, в середине дня, Бланец получил известие, что о взрыве ракеты стало известно полиции. Полиция, скорее всего, будет прочесывать район взрыва. Это не сулило ему ничего хорошего. Меня же настораживало другое. В инструкции от Г.Г. было сказано, что о месте встречи мне сообщат по пути к Ск25-5. Мрачная, безжизненная планета заняла уже треть неба, но никто со мной до сих пор не связался.

Мы сделали пару витков и сели у Центрального (и единственного на планете) космопорта. Бланец не сказал мне на прощанье ничего хорошего, но его можно было понять.

На выходе из шлюзовой камеры мне повстречались три крепких парня в полувоенной форме. Они поинтересовались, не у меня ли документы на судно. Я показал большим пальцем себе за спину. Один из них сунул голову в шлюз, чтобы посмотреть, на кого я указал. Наверное, озабоченный вид моего капитана их удовлетворил, потому что больше вопросов не поступало.

Ознакомившись с висевшим на стене планом эвакуации, я отправился искать гостиницу. Мне хотелось принять, наконец, нормальный душ и выспаться. А перед этим съесть чего-нибудь горячего.

Дорогу лучше всего спрашивать у роботов. Они точны, не язвят, если ты не понимаешь с первого слова, и не обижаются, если язвить начинаешь ты. Робот-погрузчик посоветовал искать столовую в зеленом секторе третьего уровня и указал направление на лифты. Попадавшиеся мне по дороге люди смотрели на меня так, словно точно знали, что я не местный. Но ни удивления, ни осуждения в их взгляде не было. К третьему уровню я перестал обращать внимание на чужие взгляды.

Окрашенная в зеленый металлик галерея вела в административное крыло космопорта. В самом ее начале было боковое ответвление со стрелкой и рюмкой. Я свернул туда и через десять метров оказался в просторном помещении с белыми пластиковыми стенами. В стенах были круглые иллюминаторы, толщина их стекол превосходила диаметр. Несколько человек, разместившись за столами поодиночке и парами, что-то, без сомнения, ели. Я подошел к шкафу с цветными картинками и кнопками. Затем украдкой взглянул на посетителей. Никакого соответствия между тем, что они ели, и тем, что было изображено на картинках, я не уловил. Тогда я стал изучать подписи.

— Вы не вегетарианец? — раздалось позади меня.

Я обернулся. Вопрос исходил от невысокого, тщедушного мужчины с круглой, седеющей бородкой. Он делал заказ у соседнего шкафа с холодными закусками и напитками.

— Нет. Но готов им стать, если…

— Берите тушеное мясо. Я не знаю, из чего оно сделано, но тут его все едят.

Я последовал совету. Шкаф изучил мою кредитку и остался ею доволен. На табло засветилось: "Идет разогрев продукта. Вы сможете забрать свой заказ через 5 минут. О готовности вам сообщат двумя короткими звуковыми сигналами, вот такими…" — и шкаф дважды звякнул.

Взяв в соседнем автомате сок и кофе, я уже собрался занять свободный столик, когда услышал:

— Присаживайтесь! — незнакомец с бородкой указывал мне на соседний стул.

Поблагодарив его, я уселся.

Ему было, вероятно, за шестьдесят. Он миролюбиво улыбался, отчего его лицо покрывалось сетью глубоких морщин, от этих улыбок, вероятно, и образовавшихся. Мне хотелось попросить его сохранять серьезность.

— Только что прилетели? — спросил он.

Я выразил восхищение его проницательностью. На него это не подействовало, и он продолжил допрос. До горячего он успел узнать, что родом я с Фаона, что путешествую без особой цели, что готов как работать, так и не работать, что из вещей у меня только рюкзак и в нем нет ничего ценного. О себе он сообщил, что занимается мелкой коммерцией, живет в гостинице для гражданских, любит Энно, не любит Землю, от йогурта у него несварение, а дети давно разъехались. Я могу называть его Док, потому что его все так зовут — он когда-то практиковал, но потом бросил ради торговли медицинскими препаратами.

Я был бы в курсе недомоганий его супруги, если бы не звонок микроволновки.

Когда я вернулся, на столе стояла стеклянная фляжка "Баллантайна" и два пластиковых стаканчика. Не спрашивая, он налил в каждый на два пальца.

— За встречу!

Я кивнул и сделал небольшой глоток.

— Ну, как? — спросил он после того, как я проглотил первый кусок.

— Нормально.

В тушеном мясе не было ни грамма натурального мяса, но я был к этому готов.

— Еще по глотку?

Я отказался. Он интеллигентно принял мой отказ. Я спросил о гостинице. Их здесь оказалось три: для пилотов, для рабочей вахты и для прочих гражданских. Он объяснил, как их найти, и вызвался проводить меня до своей гостиницы.

Наверное, он вел меня короткой дорогой, потому что мы долго петляли и ни разу не воспользовались лифтом. Гостиницей назывались два пересекавшихся под прямым углом коридора на четвертом уровне голубого сектора. Заказ номера осуществлялся с компьютерного терминала: вставляешь кредитку, жмешь нужный номер, указываешь срок пребывания, и тебя вселяют без лишних вопросов. Свидетельством вселения служит пластиковая карточка-ключ, выскакивающая из щели под терминалом.

Никто не требовал возвращения аванса, поэтому я заказал полулюкс — номер, в котором можно дойти от двери до кровати, не задевая стен. Его ванная тоже производила приятное впечатление — в ней была горячая вода, и душ не совпадал с умывальником. Еще меня очень удовлетворило расположение противопожарных распылителей.

Убедившись, что я все сделал правильно, Док отправился в свой номер.

Я разворошил постель, в ванной набрызгал воды, поставил зубную щетку и пасту в стаканчик. Из рюкзака вытащил коробку с инструментами и пачку одноразовых салфеток, затем засунул рюкзак глубоко под кровать. Убедившись, что в коридоре никого нет, я вышел из номера и дошел до запасного выхода в конце коридора. Дверь была с небольшим окном, забранным армированным стеклом, открыть ее можно было с любой стороны. Я вышел на площадку аварийной лестницы и принялся ждать, поглядывая время от времени через окно. До двери в мой номер было не более шести метров. Меня бы устроили номера, расположенные еще ближе к лестнице, но они были заняты.

Прошло два часа. По местному времени было уже заполночь. Я в очередной раз делал несколько приседаний, когда из коридора послышались приглушенные голоса. Док в сопровождении трех мордоворотов проследовал к моему номеру. Двух из этой троицы я уже видел в столовой. Тогда Док изо всех сил старался не смотреть в их сторону.

Док достал ключ и вошел в номер. С ним зашло еще двое, один остался дежурить в коридоре. Секунд через пятнадцать Док выглянул из двери и о чем-то переговорил с караульным.

Как я понял, Док решил ждать меня внутри, благо, им было чем заняться — порыться в моем рюкзаке, я имею в виду. Оставшийся снаружи бандит двинулся к запасному выходу. Как и я, он понял, что это отличная точка для наблюдения.

Посторонившись, я дал ему выйти на площадку.

После удара в солнечное сплетение он согнулся пополам. Я подсек его и уложил мордой на пол. Скотч из коробки с инструментами был уже приготовлен. Я слегка пережал ему сонную артерию, и, пока он отдыхал, связал ему руки и ноги. Затем я привел его в чувство. Мне хотелось узнать, что нужно от меня Доку.

Сначала он меня послал, — но тихо, потому что одной рукой я слегка сжимал ему горло. Я пообещал ему, что скажу Доку, что он раскололся только после страшных пыток. Вкратце я обрисовал ему, в чем будут заключаться пытки.

­­-Он говорил, что ты ему должен. Очень много. Он хотел с тобой это обсудить.

— За что я ему должен?

— Не знаю, он не говорил.

Должен? Что за новость!

План "А" оставался в силе.

Из пачки салфеток получился прекрасный кляп. Из его карманов я выудил небольшой бластер, электрошокер, рацию и портмоне. Кивком головы он согласился с моим советом лежать и не рыпаться.

Я сообщил гостиничному терминалу, что выехал из номера. Мой ключ обнулился, двери номера заблокировались. На углу, где пересекались коридоры гостиницы, размещался пульт управления пожарной сигнализации. Я разбил стекло и включил в своем бывшем номере систему пожаротушения. Затем, наслаждаясь ревом пожарной сирены, вернулся к терминалу и снова вселился в тот же номер, получив при этом новый ключ с новым кодом.