Страница 3 из 77
Я понимаю, что мои воспоминания во многом субъективны, не обладают необходимой полнотой изложения темы и, возможно, не исключают ошибок. Впрочем, другими они и не могли быть, так как смотрел я на события не с военно-политических вершин, где не считается грехом что-то приукрасить и что-то утаить. Смотрел я на них с самых должностных и профессиональных низов, где в те далекие времена всю работу совершали офицеры. Рядовых просто к ней не допускали.
Дорогие мои друзья! Многие из вас, кто упоминается в этой книге, находятся в добром здравии. Я заранее прошу у вас прощения за возможные неточности и субъективные оценки. Если что-либо покажется вам некорректным — берите ручку и садитесь за стол, напишите лучше и правдивее! В этом тоже состоит одна из задач этой книги.
Глава I
Призыв
Два атомных колосса, возвышающихся по обе стороны трепещущего от страха мира, обречены враждебно следить друг за другом неизвестно сколько времени.
Ядерное оружие, с моей точки зрения, — самый дешевый способ предотвратить любые угрозы, любые опасности. Ядерное оружие — это оружие и политическое. Оно заставляет возможного агрессора задуматься.
Этой книги могло и не быть, если бы не моя учительница по математике Александра Иосифовна Гринберг. Она преподавала алгебру и тригонометрию в выпускном десятом классе Харьковской 14-ой школы рабочей молодежи, что находилась на пересечении улиц Карла Маркса и Малиновского.
Я всегда успевал по математике, естественно, отношения между мной и учителем были уважительными и даже дружескими. Домашние задания выполнял всегда старательно и в полном объеме. Александра Иосифовна могла полностью положиться на меня и во время контрольных, и во время открытых уроков с участием проверяющих из районо. Я всегда был готов выйти к доске и решить любую, даже самую сложную, задачу. Более того, как призналась мне позже моя добрая учительница, она иногда задавала задачи, в решении которых сама сомневалась. Одним словом, проблем с математикой у меня не было, и отличная оценка в аттестате зрелости мне была гарантирована.
Выпускной десятый класс 14-й школы рабочей молодежи. Во втором ряду вторая справа — моя судьбоносная учительница Александра Иосифовна, а я — слева вверху.
Успевал я также и по гуманитарным предметам: литературе и истории. В отличие от математики, я их еще и любил. Особенно — историю, увлечение которой у меня проявлялось с раннего детства. Оно проходило в городе Одессе, на улице Мечникова в доме № 74, под которым располагались знаменитые катакомбы. Во дворе была еще «развалка» — остатки старинного дома, среди камней которого мне когда-то посчастливилось найти большой медный екатерининский пятак.
Два этих обстоятельства зажгли во мне огонек страсти любителя старины, который с годами не только не затухал, но иногда разгорался до размеров сознательного искателя древностей. Тогда я представлял себя то археологом на раскопках, то исследователем таинственных подземелий.
Но вихри военного лихолетья сорвали нашу семью из Одессы, покрутили по территории мнимой и действительной Румынии и опустили в Харькове, городе более прозаическом и далеком от исторических мечтаний. И все же, после окончания школы я собирался поступать на исторический факультет университета.
Однажды об этих планах узнала Александра Иосифовна. Она немедленно подловила меня в коридоре и запричитала:
— Валечка, что я слышала: это правда, что вы собираетесь стать историком? Миленький, у вас же прекрасные математические способности! Что вы делаете, вам прямая дорога в технический вуз! Скорее всего, школу вы закончите с золотой медалью, и вдруг — хотите поступить на исторический факультет. Туда же только троечникам дорога! Ваше будущее — престижные факультеты политехнического института: радиолокационный или инженерно-физический. Не делайте глупости, используйте ваше право поступить на эти специальности без вступительных экзаменов!
Так были брошены первые зерна сомнений, которые по мере приближения экзаменов стали прорастать и в конце концов дали неожиданные всходы. Школу я действительно закончил с золотой медалью и получил большой голубой лист, на котором слова «аттестат зрелости» были напечатаны золотом.
В 1950 году я стал студентом радиотехнического факультета Харьковского политехнического института им. Ленина. Это был первый набор в новый мегавуз, который накануне объединил Электротехнический, Химико-технологический и Механико-машиностроительный институты.
Здание электрокорпуса Харьковского политехнического института. 2008 г.
Нельзя сказать, чтобы я совсем был равнодушен к радиотехнике. В детстве я живо интересовался старинными радиоприемниками, лампы у которых стояли наверху деревянных ящиков. Их я охотно разбирал на детали, которые больше никогда не использовались по прямому назначению. Во время войны в селе Завадовка Одесской области я уже собирал детекторные радиоприемники. До сих пор помню то изумление, которое вызывали первые звуки в старинных карболитовых наушниках. На этом мой практический опыт в радиотехнике и закончился. Но осталась удивительная тайна распространения музыки и речи по эфиру без проводов. И эта тайна была сродни тайне исторического поиска.
Как бы там ни было, но радиотехника существенно и надолго потеснила в моей жизни историю. И только значительно позже им — радиотехнике и истории — суждено было встретиться.
Но об этом — потом, а пока я, гуманитарий в душе, стал осваивать радиотехнические дисциплины.
Обучение на радиотехническом факультете всегда было тяжелым, а с образованием ХПИ — вдвойне. Радиотехника требовала глубоких знаний многих разделов современной физики — науки, всегда трудной для многих, пытающихся ею овладеть.
Комплекс радиотехнических дисциплин базировался на трех фундаментальных курсах: теоретических основах радиотехники, теоретических основах электротехники и распространения радиоволн. Все они требовали основательных знаний высшей математики, которая читалась в двух курсах: дифференциальное и интегральное исчисление и аналитическая геометрия.
Создание политехнического института предусматривало также ряд общих инженерных дисциплин: сопротивления материалов, теоретической механики, теории механизмов и машин, начертательной геометрии, черчения, химии. Среди лекционных курсов во всех инженерных вузах были также: основы марксизма-ленинизма (незыблемые!), политэкономия, иностранный язык.
Особое и довольно серьезное место занимали занятия на военной кафедре (ее называли просто — спецкафедра). Начиная со второго курса, «военке» был посвящен один день в неделю. Здесь мы осваивали основную военную специальность — радиолокацию, именно то, чем меня прельщала добрая милая Александра Иосифовна. Заведующим военной кафедрой был генерал-майор Безрук А. Д. В зависимости от профиля факультета кафедра готовила также других военных специалистов: танкистов, химиков, дозиметристов.
Основам радиолокации учил нас майор В. И. Романов, а конкретным радиолокационным установкам — капитан Е. Я. Чепа. Читались также курсы тактики и топографии. Большое внимание уделялось изучению воинских уставов: строевого, дисциплинарного, внутренней службы, гарнизонной и караульной службы. Естественно, кое-что приходилось из них закреплять на практике. Для этого кафедра имела специальный плац, на котором мы отрабатывали строевой шаг, повороты и отдавание чести.