Ковчег

Вот только подготовиться-то мы толком не успели. Наши бравые негры ещё недообучены, необкатаны… Эх-х!

Господи! Только бы янкесы сами не полезли в эту заварушку! Раскатают ведь нас в тонкий блин! Конечно, после того, как их хвалёная "Дельта" так облажалась в Могадишо, они десять раз подумают, прежде чем это сделать. Да ещё и в Афганистане с Ираком увязли… А их младший партнёр – Израиль, того и гляди, схлестнётся с Ираном, и патрона в это дело втянет, куда же без него… Тут не до какого-то Сомали.

Никогда не думал, что когда-нибудь при принятии решений буду учитывать политическую ситуацию в мире! А вон оно как сложилось, однако…

Я посмотрел в глаза папаше Мюллеру, и твёрдо сказал:

— Вводим в действие план "Б".

Переход на военное положение принёс с собой ещё одну неприятность: всё наше "правительство" теперь должно было круглосуточно находиться в бункере. Прощай, жаркое африканское солнце! Нет, я, конечно, понимал, что это – суровая необходимость, но в душе поселилась какая-то детская досада на негодяев-американцев, по вине которых я теперь какое-то (надеюсь, недолгое) время в буквальном смысле света белого не увижу.

Подняться наверх мне не разрешили даже за вещами. В моей комнате в подземелье, конечно, не такой большой и роскошной, как наверху, в принципе, было всё необходимое, но у каждого человека есть привычные вещи, без которых он чувствует себя немного не в своей тарелке. К счастью, мой секретарь не относился к категории "невыездных" из бункера, и за вещами я отправил его.

А вот горничная Катя оказалась в бункер "невъездной", как и две остальных девушки. Подземные апартаменты были гораздо меньше в размерах, чем наземные, поэтому – "Боливар не вынесет двоих". Пришлось в быту перейти на самообслуживание. Когда я с сожалением сказал об этом папаше Сергею Петровичу, тот хмыкнул, и понимающе улыбнулся. Осознав, что мою фразу можно понимать двояко, я на всякий случай поправился: "В прямом смысле". А то он сам не видит в свои камеры!

Потянулись тревожные дни ожидания. Подразделения выдвигались на исходные позиции постепенно, поддерживая видимость "выездов на рекогносцировку", входивших в планы боевой подготовки, и потому чем-то необычным для постороннего наблюдателя не кажущимися. Оставшиеся в лагерях поддерживали видимость обычной учёбы, хотя по ночам группы подготовленных диверсантов одна за другой тихо снимались с места, и исчезали в темноте…

Большую часть местных вообще "отправили в отпуск". За успехи в боевой и политической, значит… Только не в лагеря беженцев, откуда они были набраны, а на "историческую родину" — в Сомали, в "родные кланы". Стоит ли упоминать, что с верхушками племён, которым столь неожиданно подфартило с гостями, отношения у нас были вполне тёплыми, и что все "отпускники" отправились в путь с автоматами. Тяжело в Сомали без нагана, то есть без автомата, и всё те же посторонние наблюдатели гораздо больше бы удивились, если бы отпускники покинули лагеря безоружными.

Авиация в количестве аж двух звеньев вертолётов пока оставалась на месте. Флот в лице старого ржавого корыта, стоявшего всё это время на рейде, получил боевую задачу, и, пыхтя, исчез в голубой морской дали…

Да… "Авиация и флот". Когда эти слова были первый раз произнесены при мне на одном из совещаний, мне вспомнилась фраза из бородатого советского анекдота о китайской армии, что "авиация нас не поддержит, потому что лётчик заболел, а танки, потому что танк поломался". Были времена… Сейчас, по моим наблюдениям, дело идёт к тому, что этот анекдот скоро можно будет рассказывать о российской армии. А о нашей – так прям хоть сейчас! Ну ничего, самолётов и танков нет, зато к этому времени у нас появился-таки независимый от папаши Мюллера министр обороны, (он же начальник генштаба).

Хотя, насколько он "независимый", известно только самому папаше Мюллеру да, может быть, Василию Иосифовичу…

Первыми начали заварушку наши местные кадры. Прибыв по месту проведения "отпуска", они сразу в составе местных не совсем законных вооружённых формирований включились в разборки с вражескими племенами, накал которых к этому времени нашими стараниями и так значительно повысился. К сожалению, без накладок в результате местного бардака не обошлось: два племени из кланов Дигил и Дарод сцепились друг с другом, и в составе "вооружённых сил" каждого из них были наши новобранцы. То есть получилось, что за наши же деньги мы воюем сами с собой.

И ведь договаривались же, против кого именно надо выступать, в обмен на нашу поддержку! Нет, всё решили по-своему. Я сделал себе заметку, что невыполняющих условия договора туземцев надо будет примерно наказать, но всё это потом… Потом… Сейчас заниматься этим не было ни времени, ни сил.

Честно говоря, задача организации пусть относительно небольшой, но всё же вполне настоящей "войнушки" оказалась довольно увлекательной. Хоть и намного более сложной, чем я себе представлял. Даже мысли о Марине отошли на второй план. Про Катю я вообще молчу.

С логистикой у нас вышла напряжёнка. Необходимое количество позарез нужных грузов не было накоплено, а чтобы доставить те, что были в наличии к будущему "переднему краю", не хватало транспорта. Приходилось выворачиваться, где-то что-то урезать, где-то что-то перебрасывать с одного участка на другой, что-то срочно закупать и тут же ломать голову, как это "что-то" доставить. Эх-х… Если бы вся эта заваруха началась хотя бы на пару месяцев позже! А теперь план боевых действий приходилось корректировать ещё до начала этих самых боевых действий.

Наконец, к исходу седьмого дня после команды начала развёртывания наших сил, на день позже, чем было предусмотрено первоначальным планом, все подразделения первого эшелона заняли исходные позиции, а тыловые службы более менее были готовы обеспечивать боевые действия. Ещё раз бросив взгляд на семизначную сумму, означающую стоимость нашей операции в пересчёте на бумажки с мёртвыми американскими президентами, тяжело вздохнул, и обернулся к широкому экрану на всю стену, на котором отображалась карта, пестревшая, как и положено, красными и синими стрелами, кружками и линиями.

Сделано всё, что можно. Теперь остаётся только ждать.

Кстати, вот у "Тишины" можно и спросить. Есть такие агрегаты среди довольно разномастного вооружения группы. Хотели "Канарейку" всунуть, но командир группы уважал только калибр 7,62, и от сего девайса отказался, вытребовав "Тишину". Дали аж четыре комплекса на всю группу, но вместе с четырьмя же "Валами" и двумя "Винторезами" это было уже что-то. Есть с чем начать. Остальные бойцы были вооружены попроще: разнообразными "Калашоидами", от АКМ до АК-104. Плюс пара ПКМов, и даже "Печенег". На всех стволах навинчены тактические глушители. ТГП, конечно, не ПБС, но звук выстрела снижает довольно сильно, и вспышку прячет. Не требуя при всём при том спецбоеприпасов, да и ресурс у него побольше, чем у ПБСа…

Жаль, на единственный АГС глушак не навинтишь… Зато к нему прилепили "Фару-1". Вкупе с личностью гранатомётчика, давнего знакомого командира группы, который его в группу и привёл, это давало хорошие шансы на успех всей операции. Ещё бы пару миномётов, но и так пришлось тянуть большой груз на горбу. Оружие, боеприпасы, спецоборудование… Чуть в стороне связист колдовал над "Арбалетом-М". Портативное устройство, блин… Его по-хорошему в грузовике возить надо, а не на руках таскать. Да ещё и на такие расстояния… Последнее слово отечественной радиоэлектроники. И хоть бы микросхемы были наши – самые большие микросхемы в мире. Так нет, уже даже такие делать разучились – российского производства, по сути, только корпус. И во всей новейшей "российской" военной электронике то же самое. О какой обороноспособности может идти речь?