Страница 32 из 86
— Прекрати — мы уже это слышали несколько раз… Лучше скажи Арикон почему ты не помешал использовать силу Дракона? Нам нужно было всего лишь забрать этого безумца к себе.
— Эльфея, тогда бы его могли использовать Ворф и Рерх.
— Можно было попытаться!
— Хватит! — громогласный клекот разорвал воздух, образовав тишину, которую лишь цокот когтей посмел прервать.
— Мир разваливается на части, а спасение его мы доверяем смертной! — Фальтор взволнованно взмахнул крыльями, этим выражая свое недоумение.
Богиня земли запустила пальцы в лиственные волосы, затем села на стул:
— Я не уверенна в ней… но у нас нет другого выбора. Хотя мне стоит признать, что в болоте она показала себя с лучшей стороны.
— Ты правильно сказала Эльфея — у нас нет другого выбора. Нам нельзя вмешиваться в существующий ход событий, — прикрыв глаза, произнес Хранитель магии.
Покровитель искусства согласно кивнул головой:
— Мы приняли решения, и его стоит придерживаться.
Арикон встав с воздушного потока, повернулся к прозрачной стене, всматриваясь вдаль:
— Нам нужно проследить, чтоб с ней ничего не случилось до тех пор, пока она не достигнет конечной цели… Фальтор, тебе придется послать еще одного из твоих служителей, чтоб он следил за ней.
— Я сам могу исполнить данный приказ.
Судеб вершитель отрицательно покачал головой:
— Не стоит. Столь долгое твое отсутствие может вызвать подозрения со стороны Ворфа и Рерха, а нам сейчас это не к чему.
— Но Эльфея же…
— Вот поэтому и нельзя. Отсутствие богини жизни и так насторожило Нильфа, который довольно часто бывает здесь.
Богиня земли коснулась виска и произнесла:
— Почему же ты не запретишь ему посещать дворец?
— Потому что я не вправе склоняться к какой либо стороне.
При этих словах Фальтор сложил крылья и подошел к Арикону:
— Но то, что ты сейчас делаешь, разве не означает твой выбор?
— Нет. Я должен восстановить Равновесие, потому что от этого зависит не только наша судьба, но и всего мира. Ворф не может понять того, что не сможет править им, если от него останется лишь развалины.
Фальтор склонив голову, прошептал:
— Этот мир так огромен….Если погибнет этот остров — это же не будет означать гибель всего остального?
— Глупец… Как ты думаешь, почему здесь поселились Драконы, а после них и мы? Этот остров является сердцем этого мира. Все что происходит здесь, затем отображается на всем остальном.
— Мы не смогли спасти наш родной мир. Почему же ты уверен, что у нас получится в этот раз.
— Я не уверен.
— Тогда даже Ворф перешел на нашу сторону, но ничего не вышло.
— Знаю.
Эльфея встав со стула, подошла к Арикону и Фальтору. Стеклянный пол холодил ее босые ступни, а она не замечала этого.
— Моя мать тогда погибла, и мне пришлось принять ее силу, хоть я была слишком молода для этого… Мне хочется сказать, что этот мир стал для меня домом. Я не хочу его покидать.
Арикон сочувственно посмотрел на нее, и произнес:
— Тебе придется… нам всем придется покинуть его, если у смертной ничего не получится.
Фальтор устало вздохнул:
— Нам надо учиться на своих ошибках, чтоб этого больше не повторилось.
— Ты прав, если этот мир останется в живых, то это будет нам ценным уроком.
Солнце очень медленно заходило за горизонт, покрывая снег и, окружающий дворец, лес красноватыми бликами. Казалось, оно умирало, чтоб ожить вновь.
Отойдя от Арикона и Эльфее, Фальтор взмахнул крыльями, разминая их. В тот же миг в помещение ворвался ветер, и Хранитель искусства испарился. Эльфея подняла голову и увидела в наступающей темноте знакомую фигуру. Затем, опустив глаза на свою ладонь, где расцвел ярко-красный цветок, она прошептала:
— Мы можем дарить жизнь и приносить успокоение смертельно больным, так почему же мы приносим лишь разрушения мирам?
Арикон устало прикрыл глаза:
— Все мы, Эльфея, слишком молоды, нам нужно так многому научиться…, - он хотел произнести что-то еще, но его отвлек шум, раздавшийся у дальней стены.
— Нильф! — гневно вскричала богиня жизни. — Подлея тебя не сыщешь во всех девяти мирах!
Она хотела добавить что-то еще, но зал наполнился могильной сыростью, и в хрустальной арке появилась высокая фигура с серебристыми волосами. Рядом с Ворфом стоял Рерх, под огненными лапами, которого лед пола превращался в воду.
— Не гневайся на него, Эльфея, — прошептал Ворф, но его мрачный шепот был слышен, казалось, в каждом углу ледяного дворца.
Глаза Эльфеи гневно блеснули:
— Не смей приказывать мне, Ворф! Нильф ничего кроме моего гнева не заслуживает.
Под ногами Рерха что-то запищало, и через миг на середину зала выбежала огромная черная крыса, которая старалась потушить свой хвост. Его немигающие рубиновые глаза остановились на богине жизни.
— Ваше высочество Эльфея, я смиренно прошу простить меня, если я своим поведением заслужил к себе такое низменное отношение.
Эльфея с отвращением передернула плечами, отчего помещение заполнили звонкие переливы мелодии.
— Не испытывай на мне свою лесть. Ты же знаешь, что я ей не подвластна.
Глаза Ворфа полыхнули огнем, и он тихо произнес:
— Да… ты подвластна другому.
Богиня жизни сцепила пальцы, чтоб скрыть их дрожь.
— Я подвластна лишь искренности и любви, но тебе этого не понять — ты не знаешь, что это такое.
Лицо бога смерти ожесточилось, и в помещение ворвался холодный зимний ветер, замораживающий все чувства в душе.
— Хватит!
Громовой клекот разорвал образовавшеюся свистящую тишину. В зале вновь воцарился теплый и по-весеннему нежный дух осени. Арикон взглянул на Ворфа, тот, не отводя взгляда, склонился в ироничном поклоне. Серебристые волосы на мгновение скрыли его лицо от посторонних взглядов.
— Зачем вы явились сюда?
— Дорогой Арикон, ты созвал совет богов — значит ли это, что мы тоже должны присутствовать на нем?
Арикон прикрыв глаза, устало вздохнул:
— Ну что ж вы здесь… Ворф ты должен понять, что твои действия нарушают Равновесие.
Стены дворца содрогнулись от злого рыка Рерха, который, потянувшись, медленно приблизился к Нильфу, испуганно поджавшему свой хвост.
— Мы уже устали от ваших подозрений и незаслуженных обвинений. Хранитель магии сам нарушает Равновесие, становясь пристрастным в своих решениях и действиях.
— Что?!
Нильф испуганно отскочив от бога огня, скрылся в ногах Ворфа. Тот презрительно сморщил нос и отошел в сторону, оставляя бога хитрости вновь без защиты. Лев, склонив голову, опалил пол своим огненным дыханием:
— Ты должен быть бесстрастным!
— Рерх, ты, не вправе критиковать мои действия!
Ворф расправив крылья за спиной, растянул губы в холодной улыбке:
— Простите моего друга за горячность, Арикон, но он в некоторой степени прав. Мы сами сможем справиться с той ситуацией, в которой повинны в большей степени светлые боги.
Эльфея гневно сверкнула глазами, сжав пальцы в кулак:
— Как ты смеешь обвинять нас!
Бог смерти наклонил голову, произнеся:
— Так же как и вы.
Послышался гулкий звук под ногами, после чего в озере стали различимы очертания левиафана. Рерх оскалив зубы, посмотрел себе под ноги, где уже образовалась довольно значительная лужица:
— Вот и Ишиншур пожаловал.
Богиня жизни зловеще улыбнулась:
— Тебе лучше удалиться из этого дворца, Рерх, а то ты можешь в скором времени искупаться и остудить свой пыл.
Бог огня сузил глаза, выдохнул пламя из своей пасти и исчез. Ворф тихо произнес:
— Прошу не вмешиваться в наши дела, тогда мы оставим в покое ваши.
На мгновение помещение поглотила тьма, а когда она рассеялась, Ворфа и испуганно попискивающего Нильфа уже не было.
Гулкий голос прорвался сквозь толщу льда:
— Что здесь произошло?
Эльфея тряхнув головой, устало пожала плечами:
— То, что и всегда. Прошу простить меня, но я очень устала, поэтому прошу разрешения удалиться.