Гастролер

— Вот-вот, — закивал Алек, — это ты правильно сказал: этот медвежий уголок Москвы Медведем потому и был облюбован. А то, что людей не видно, так охрана никого сюда и не пускает.

В этот момент машина остановилась, будто чего-то ожидая.

— А здесь, в лесу, что, и охрана имеется? — удивленно переспросил Варяг.

— Ну да. У нас тут вдоль просеки посты расставлены. По случаю мероприятия мы их усилили вторым кольцом.

«Организация тут у Медведя и впрямь неплохая…» — отметил про себя Варяг. Хотя, как ни пытался, не мог никого разглядеть среди деревьев и кустарников. Но так и должно быть: охрана обязана быть незаметной для посторонних.

Алек повернулся и подмигнул казанскому гостю.

Ну вот теперь все, просигналили, дорога свободна, можно ехать дальше.

Варяг ничего и на сей раз не заметил. Видно, ребята из охраны и впрямь были хорошо обучены и дело свое знали туго.

По мере того как цель их сегодняшней поездки становилась все ближе и ближе, Варяг становился все собранней и сосредоточенней.

Петляя по лесной дороге, примерно через километр «Волга» остановилась у высокого дощатого зеленого забора. За забором виднелась такая же неброская невысокая зеленая крыша дома, почти полностью скрытого лесными зарослями. Над калиткой виднелась камера наблюдения.

Варяг усмехнулся. Сочетание электронной игрушки и простеньких дощатых ворот, не говоря уже о скромном, больше смахивающем на летнюю дачку, доме, казалось довольно забавным.

Ангел кивком пригласил Варяга. Они вышли из машины и направились к калитке. Водитель «Волги» остался в машине, дожидаясь, когда откроют большие ворота. Они открылись быстрее, чем калитка.

Варяг присвистнул. Такого он не ожидал: за дощатым забором оказался второй — мощный кирпичный забор. С внешней стороны это внушительное сооружение было вообще незаметно. На самом же деле все, оказывается, здесь было выполнено весьма и весьма основательно. Варяг заметил даже колючую проволоку, протянутую по верху кирпичного забора, и целую систему световой сигнализации. Как и на строгой зоне, колючка находится под высоким напряжением, подумал он. А почему бы и нет? Медведь не один год своей жизни провел за подобным ограждением, может не столь элегантным, но не менее укрепленным.

Распахнулись вторые железные ворота, «Волга» вползла на территорию усадьбы вслед за людьми. Варяг с любопытством смотрел по сторонам. Теперь ему стало понятно и то, каким обманчивым казался с внешней стороны простенький фасад дома. Весь огромный двор был заставлен крутейшими тачками: «медседесами», «вольво» и «бээмвэшками» самых последних моделей. «Волга», на которой сюда доставили Варяга, сразу показалась ему жалкой фальшивой подделкой.

Со всех сторон как по команде возникли дюжие парни с автоматами наперевес и с засученными по локоть рукавами. Быки настороженно осматривали вновь прибывших. Но увидев, что незнакомец прибыл в сопровождении Ангела и Алека, сразу же расслабились и вернулись на свои места.

Теперь Варяг мог убедиться, что этот надежно охраняемый дом даже приступом так просто не взять: он довольно легко обнаружил места, где были размещены бойцы со стволами гранатометов и тяжелых пулеметов в руках. Все было тщательно продумано. Сразу была видна рука профессионала, который определил и расположение огневых точек, и вооружение.

— Конечно, мы тут воевать не собираемся, — усмехнулся Алек, поймав взгляд Варяга, — но, сам понимаешь, береженного бог бережет. В случае чего, мы дорого отдадим свою свободу, и никто из нас не поколеблется. Но думаю, до стрельбы не дойдет. Я же сказал: весь лес кишит нашими людьми. Если что — нас заранее предупредят. А уйти отсюда можно не только стандартным путем. Есть здесь специальные маршруты. В общем, нас не то что врасплох взять нельзя, к нам-то и близко подойти невозможно. А кроме того, что ты видел, здесь есть еще несколько сюрпризов, но о них лучше не распространяться. Чувствуй себя в безопасности, — сказал он, подводя Варяга к дверям.

Дом внутри поразил Владислава строгостью и одновременно великолепием убранства. Конечно же Варяг ожидал увидеть нечто необыкновенное: все-таки это была резиденция самого Медведя… Но все равно он не смог себе даже представить, что испытает от увиденного такой благоговейный восторг. Казалось, он попал не в обычный загородный дом, а в королевские апартаменты. Коридоры были устланы изысканными коврами, стены увешаны дорогими картинами в золоченых рамах, весь дом был уставлен старинной резной мебелью — словом, обстановка указывала на то, что хозяин не только чрезвычайно богат, но и знает толк в дорогих вещах. Особняк располагался в четырех этажах, два самых больших из которых находились полностью под землей.

Проходя через просторные залы и анфилады комнат, Варяг поражался тому, каким образом все это великолепие можно было укрыть за столь невзрачным фасадом. Взгляд его скользнул по гигантской чеканке на стене: на огромном панно была изображена Богородица с младенцем Иисусом. Из-за спины Богородицы виднелся большой осиянный лучами крест с парящими вокруг него двумя ангелами. Такая же картинка была наколота и у Варяга на груди. Повторялись даже отдельные детали, завитки кудряшек у божественного младенца были такими же. И глядя на эту великолепную чеканку, Варяг ощутил, не вполне это осознавая, свое глубокое родство не только с хозяином этого скрытого от посторонних глаз бастиона, но и со всей той тайной «артелью», которая незаметно вершила российскую судьбу и историю в конце двадцатого века…

Чтобы выколоть у себя на груди эту Богородицу, ему, помнится, пришлось искать искусного татуировщика в далеком Тбилиси. Его звали Зураб. Он как раз делал тогда портрет секретаря ЦК компартии Грузии. И был весьма удивлен, когда услышал предложение, поступившее ему с северной зоны. Предложение было сделано в таком тоне, что Зураб не смог от него отказаться и на время прервал свои сеансы с лидером кавказской республики. Варяг отлично помнил, как впервые ввели к нему Зураба — ошеломленного, пришибленного, с виноватой улыбочкой на пухлых губах. Но после трех сеансов Варяг приобрел еще одного друга, пускай этот друг и принадлежал фраерскому миру искусства.

Они с Алеком, путешествуя по удивительному дворцу, по-другому и невозможно было назвать этот дом, спустились вниз, в подвальный этаж, потом по крутой лестнице еще ниже. Здесь все было украшено ценным поделочным камнем: стены выложены яшмой, пол — розовыми мраморными плитами. Дом казался пустынным. Съехавшиеся гости явно заседали где-то в одной из многочисленных комнат этого огромного дома.

Совершив удивительную экскурсию, Алек вместе с Варягом опять поднялся наверх, в небольшую комнату на втором этаже, и предложил Варягу подождать.

Когда Медведь вошел в гостевую, отведенную специально для Варяга, тот стоял у окна, глядя во двор. Из окна было хорошо видно, как во двор одна за другой въехали еще несколько иномарок. Из машин вышли несколько богато одетых мужчин. На их фоне выбравшийся из шикарного «мерседеса» задрипанный мужичонка выглядел довольно экзотично, по своему убранству и виду он больше подошел бы к слету механизаторов, чем к компании этих крутых людей. Но когда за мужичонкой из машины сразу же выросла стена быков, то, даже глядя отсюда, издалека, становилось понятно, что под видом простачка скрывается фигура очень и очень авторитетная.

Варяг, все еще будучи погружен в свои мысли, обернулся на звук шагов. Седой мужчина с благообразной внешностью и внимательными колючими глазами, сопровождаемый предупредительным Алеком, вошел в комнату.

Конечно же Медведь. Варяг все понял с первого взгляда: столько в этом невысоком крепком старике было достоинства и мощи.

— Меня зовут Георгий Иванович, — просто представился вошедший. — Наверное, ты обо мне кое-что слышал. Но ты должен знать, что ничего не имеешь права говорить обо мне. Никому и никогда. Для остального мира я не существую.

Старику на вид было лет семьдесят пять: обветренная темная кожа, глубокие морщины, усталый, но очень пристальный взгляд. Глядя ему в глаза, Варяг чувствовал всю силу этого человека, осознавал, что перед ним человек, намного превосходящий умом, влиянием и властью многих. Подобное чувство его посещало очень редко. Но сейчас он просто нутром, всем своим существом ощущал это. Но главное, Варягу показалось, что Медведь, глядя на него, читает все его мысли, как строчки в раскрытой книге.