Страница 55 из 61
- Да, - согласился Олег, сын молча кивнул.
Они заглянули в ванную, а Елизавета улыбнулась мальчику и сказала:
- Пойдем, посидим с тобой. Расскажешь, как у тебя дела в школе.
О, у тринадцатилетнего парнишки в школе была масса интересного! Он рассказывал взахлеб, а баба Лиза слушала, удивлялась, смеялась.
Минут через двадцать вернулся Матвей:
- Мама, там надо бачок менять. Мы съездим, купим. Вернемся быстро, одна нога здесь, другая там, тут магазин через квартал.
- Хорошо, А Костя со мной побудет.
Когда мужчины ушли, она вдруг посмотрела на Костю так серьезно и таинственно... Костя обожал, когда баба Лиза начинала говорить с ним про всякие тайны.
- Дай мне руки.
Подросток затрепетал от волнения и протянул бабушке обе ладони. Она взяла их в свои руки и пожала. А потом стала говорить:
- Костя, то, что я сейчас тебе скажу, ты не расскажешь никому. Никому, понял?
Он торжественно кивнул. Елизавета погладила внука по голове и сказала свою тайну:
- Запомни, Константин, я тебе приготовила подарок. Но получишь ты его не сейчас. Через одиннадцать лет. И ты... Ты должен пообещать, что примешь его.
- Хорошо, обещаю... А что это за подарок?
- Потом узнаешь, - она улыбнулась.
Он не стал ничего больше спрашивать, просто поверил. Вот за это она и ценила маленького Костю Троепольцева больше всех остальных. Вот потому и собиралась оставить именно ему всю силу. А второго внука сделать зеркалом. Но мало оставить силу, надо еще позаботиться о том, чтобы ее план сработал.
- Костя, ты встретишь девушку.
Он слушал ее слова, будто волшебную сказку. Безумно интересно, безумно далеко и совершенно не с ним. Бабушка улыбнулась.
- Ты встретишь девушку и полюбишь ее. Но через тебя ей будет грозить смертельная опасность.
Мальчик потрясенно молчал.
- Береги ее, понял? Ты должен беречь и защищать ее, чего бы тебе это не стоило. Она – твоя жизнь. Для этого я... и дарю тебе...
Костя ждал, что она скажет, но бабушка не стала заканчивать. Тогда он просто принял на себя эту будущую ответственность.
- Да.
Слово прозвучало клятвой. Мальчик был серьезен и как-то даже светился от волнения. Наверное, так выглядели паладины, отправляющиеся в святую землю. Бабушка Лиза внезапно почувствовала усталость. Что ж, она сказала внуку все, что хотела. Остальное...
Вернулись Матвей с Олегом. Быстро, в четыре руки сменили бачок. Лиза поблагодарила всех троих. Мужчины стали прощаться. Удивительно, но в этот раз Елизавета Матвеевна снизошла до того, чтобы поцеловать всех троих. Они уже выходили, когда она попросила Олега задержаться на минуту. Сын сказал:
- Мы в машине, - и закрыл за собой дверь.
Олег молчал, ожидая, что она заговорит первой.
- Олег, я оставляю силу Косте.
Он встрепенулся что-то сказать, но Елизавета не дала.
- Ты должен будешь научить его. Всему, что знаешь сам. Обещай.
- Хорошо, - поморщился бывший муж, - Но ты сама должна бы...
- Нет. Я хочу, чтобы это сделал ты.
- Хорошо, - он мрачно кивнул, потом добавил, - Звони, если что.
И ушел.
Олег подозревал, что бачок был предлогом, и что бывшая жена сама же его и испортила зачем-то. А обещание, которое она с него взяла? Более чем странное. Эти ее вечные непонятные ходы!
- Ладно, - раздраженно думал он, - Рано или поздно все выяснится. Когда ей взбредет в голову в очередной раз снизойти до объяснений.
Но больше он ее живой не видел. Лизы не стало той ночью.
***
Коротков стоял над телом молодой женщины в ошейнике подчинения и готовился принять то, что теперь уже считал своим по праву. Ибо заслужил. Столько лет страданий, столько трудов! Но теперь этот приз принадлежит ему. Через эту девчонку, в которой сошлось все, он и получит все. И даже больше.
Но каково же было его удивление, когда внезапно перед ним объявилась убитая много лет назад любовница. И ведь как живая!
- Ты пришел. Я ждала тебя, правда, правда.
А ведь он испугался, не ожидал ее сейчас увидеть, что угодно, но не ее...
- Не ври, тварь! Ты не ждала меня, - непроизвольно сжав кулаки от злости.
Будто случилось чудо, в этот миг он снова стал ее господином, а она его рабыней. И оба почувствовали трепет страсти. Как раньше. Как будто не было этих лет, будто смерть не разделяла их.