Пророк

– Я смогу увидеть мастера? – Андрей весь задрожал.

– Не только увидеть, но и поговорить с ним. Ну что, согласны?

Прежде чем Андрей ответил, я прочитал ответ в его глазах.

Глава 12

ПРОРОК

Самолет приземлился и покатился по бетону, сбрасывая скорость. Андрей прилип к иллюминатору.

– Ты впервые в Калифорнии? – спросил я.

– Да. А вы?

– Доводилось бывать.

– И как вам, понравилось?

– Места здесь красивые, климат хороший.

– Мне кажется, что вы недолюбливаете Америку?

– Не Америку, а американский образ жизни. Я не люблю легковесность и поверхностность.

– Однако сорок с лишним лет Штаты были ведущей державой наравне с нами.

– Если бы Европа не ослабила себя в ходе двух мировых войн, это было бы им не под силу. Я никогда не верил, что люди, которые считают гамбургер нормальной едой, способны удержать мировое господство.

– Вам так не нравятся гамбургеры?

– Мне не нравятся суррогаты.

– Однако мастер переехал из Китая именно сюда.

– Наверное, у него были на то причины.

– Как вы думаете, какие?

– Теряюсь в догадках. А что думаешь об этом ты?

– Я думаю, что здесь он мог чувствовать себя спокойнее всего, после того как его изгнали из Китая. В Евразийском союзе власти могли помешать ему проповедовать свое учение. В Западной Европе люди скептически относятся к нехристианским духовным практикам. В третьем мире бедность и нестабильность, там нельзя чувствовать себя в безопасности. Американцы же очень восприимчивы к новым знаниям, ну а кризис, развал страны... Может, они и восстановят экономику. Может, даже восстановят США. В конце концов, для духовного учения это не так важно.

– Может быть, – согласился я.

В салон вошел стюард и доложил:

– Ваша светлость, самолет прибывает на место стоянки. Лимузин господина Гоюна уже ждет вас.

Вместе с Андреем мы подошли к выходу из самолета. Прямо перед спуском с трапа застыл невероятных размеров белый лимузин. Водитель в униформе стоял рядом с распахнутой задней дверцей.

– Ух ты, – Андрей присвистнул, – шикарно.

Мы спустились по трапу и сели в лимузин. Водитель закрыл дверь, сел за руль, и мы поехали.

– Прекрасная машина, – Андрей любовно погладил кожу сиденья.

– Мне всегда казалось, что любовь к таким большим машинам происходит от неудовлетворенного либидо, – проворчал я, настраивая кондиционер.

До поместья Гоюна мы ехали часа два. Тонированные стекла защищали нас от яркого калифорнийского солнца. Андрей увлеченно смотрел в окно, а я откинулся на сиденье, прикрыл глаза и расслабился.

Лимузин все несся и несся вперед. Вот он скинул скорость и, кажется, свернул с шоссе, вот стал плутать по улицам какого-то городка, вот снова разогнался по прямой, опять снизил скорость, почти остановился, повернул направо и теперь ехал не быстрее пешехода. Вот мощный мотор снова прибавил обороты, и роскошное творение американских автомобилестроителей поднялось на пандус и замерло на месте.

Я открыл глаза. Машина стояла у входа во дворец, выстроенный в китайском стиле.

Водитель распахнул дверцу, и мы с Андреем вышли из лимузина. Андрея, кажется, била мелкая дрожь. Что ж, похоже, все шло как я и задумывал.

Двери распахнулись, и мы вошли в просторный зал, отделанный розовым мрамором. Здесь царили полумрак и прохлада. Свет пробивался сквозь небольшие застекленные окошечки в крыше.

– Рад приветствовать вас в своем доме, – Гоюн появился в нескольких шагах перед нами, словно из ниоткуда.

Судя по всему, здесь существовала некая система зеркал, которая позволяла хозяину дома внезапно появляться посреди зала. Гоюн был одет в длиннополый, расшитый золотом, шелковый халат. Ухоженные руки мастера тонули в широких рукавах халата, а усы и бородка были аккуратно расчесаны и уложены по обычаю китайских придворных. Говорил Гоюн по-английски с заметным акцентом, но достаточно четко. Внешне могло показаться, что передо мной рядовой чиновник Запретного города, но что-то в его манере двигаться, в осанке, во взгляде узких прищуренных глаз заставило меня подумать, что Гоюн похож на крадущегося тигра.

– Мастер, целую ваши ноги!

Андрей не выдержал, одним прыжком оказался около Гоюна и бросился ему в ноги. На мгновение мне почудилось на лице китайца брезгливое выражение, но в следующую секунду Гоюн совладал с собой и тепло улыбнулся Андрею.

– Встань, прошу тебя, – ласково произнес он. – Не стоит простираться у моих ног.

– Для меня это счастье! – воскликнул Андрей.

– Поднимись, – голос Гоюна уже звучал строже. – Будь взрослее. При освоении любого учения есть стадия поклонения. Но чем быстрее ты перейдешь от нее к следованию и пониманию, тем лучше для тебя самого.

Андрей медленно поднялся на ноги и восторженно уставился на Гоюна.

– Как вы мудры, мастер!

– Не делай из меня кумира, – мягко улыбнулся Гоюн. – Я лишь ищущий, такой же, как и ты. Учение «Небесного предела» – это только знак, указывающий путь к истине. Мудрые не поклоняются дорожным знакам.

– Спасибо, мастер, – пролепетал Андрей.

– Простите бестактность моего секретаря, – я подошел к Гоюну и коротко поклонился, вставив кулак в раскрытую ладонь. – Он ваш давний поклонник, давно мечтал о встрече и, видимо, не удержался. Рад приветствовать вас, мастер Ди Гоюн.

– Здравствуйте, князь, – Гоюн ответил мне тем же приветствием. – Ничего страшного. Можно ли осуждать юношу, который усерден в поиске истины? Я обязательно уделю тебе время, – он снова повернулся к Андрею. – Ты сможешь задать все свои вопросы, и я постараюсь на них ответить. Но сейчас позволь мне поговорить наедине с моим братом, князем Юсуповым. Мои ученики позаботятся о тебе.

Гоюн махнул рукой. Из боковой двери вышел человек в китайской одежде. Он застыл у стены, ожидая моего спутника.

– Вы так добры, мастер, – Андрей попятился к двери.

Когда он вышел, Гоюн насмешливо посмотрел на меня.

– У вас тонкий юмор, князь, – перешел он на китайский.

– Я просто хотел побольше узнать о вашем учении.

Гоюн жестом пригласил меня следовать за ним.

– О чем может рассказать дурак?