Страница 4 из 13
Эдвард. Это не раздражает.
Майкл. Тогда, почему ты зациклился на этом?
Эдвард. Разговора ради.
(Адам закончил бег)
Адам. Я б хотел сходить в кино.
Эдвард. Ты сказал. Мы услышали.
Адам. Да.
(Пауза)
Майкл. Я не думаю, что хотел бы стать кинозвездой.
Эдвард. Почему?
Майкл. Мне думается, что жизнь актера довольно скучная.
Эдвард. Да.
Адам. Да.
(Пауза)
Эдвард. Да, скукотища.
Адам. Да.
Майкл. Да.
Эдвард. Нет.
Майкл. Нет.
Эдвард. Что значит 'нет'? Ты только что сказал 'да'.
Майкл. Я согласился с тобой. Я думал, что ты согласен со мной. Поэтому я сказал 'нет'.
Эдвард. Ты говоришь 'нет', когда с кем-нибудь согласен?
Майкл. Если он говорит нет, то да.
Эдвард. Так да или нет?
Майкл. Что?
Эдвард. Заткнись!
(Пауза)
Давайте смотреть кино. Снимать кино. Англичанин в Ливане.
Адам. Будучи хорошо воспитан, он приглашает гостей к обеду. Не то, что бы они ему нравились, но они говорят по — английски и похожи на тех, кто знает все ходы и выходы, поэтому смогут сделать его жизнь в этом городе вполне сносной. Он намерен угостить их. Но есть одна проблема. Продукты. Он собирает всю свою смелость и идет через центр Бейрута в поисках пищи. К его удивлению, на некотором расстоянии от себя он видит тех самых людей, которые приглашены на ужин. Он окликает их, но они не отвечают. Он зовет их опять, он идет за ними, они направляются в тот квартал Бейрута, который он не знает. Он следует дальше, уже понимая, что в попал в западню, он видит их впереди, он опять кричит им. Они убегают и бросают его. Финал фильма.
(Пауза)
Хичкок. Вот, кто сделал это кино.
Эдвард. Не выношу Хичкока.
Адам. Почему?
Эдвард. За его финалы.
Адам. Да.
(Пауза)
Снимай другой фильм.
Эдвард. Монахиня приезжает в Бейрут. Она приезжает сюда, чтобы исполнить свой христианский долг по отношению к сиротам этого несчастного города. Сначала, она вступает в дружеские отношения с козой и бродит по разрушенному войной городу. Она считает ее своей компаньонкой и поет ей под гитару. Маленькие дети слышат ее пение и присоединяются к ней, волшебным образов понимая английский. Наш счастливый оркестр участвует в сражениях, они побеждают жестокого врага, и обращают половину Ливана в свою веру- любовь к ближнему. Но не все довольны успехом сестры. Она обезврежена, как и ее гитара. Один из детей кладет расстрелянный инструмент рядом с безжизненным телом монахини, когда они прощаются с ней.
Адам. Песня Мадонны.
Эдвард. В то время, когда закапывают гроб, сбегаются хищники. Они смотрят на мертвую монахиню голодными глазами.
Адам. Они стаей бросаются на ее тело. Они начинают терзать ее плоть. Группа грозных арабских всадников появляется на белых скакунах. Сияющая плоть их лошадей выгодно контрастирует с обескровленным телом мертвой мученицы. Они достают свои пушки. Головы хищников разлетаются вдребезги.
Эдвард. Сэм Пекинпах продакшинз.
Майкл. Посреди этого ужаса раздается музыка. Человек, проповедующий мир, движется сквозь эту грозную толпу. Он выступает против насилия. Он говорит о цивилизации. Это человек мира.
Адам. Ричарда, ****ь, Аттенборо фильм.
Эдвард. К счастью, в этот момент, на сцене неподалеку танцует группа крестьян, размахивая своими косами. Безупречно фотогеничные, они завоевали сердца жестоких арабов, тем, что среди них был один увечный, слепо- глухо- немой мечтавший стать актером. С помощью своей матери и собственной настойчивости, в конце- концов, он завоевывает Оскара, на который теперь он может вылечить свои больные уши — Адам. О, Господи, только не Ирландское кино, пожалуйста — Эдвард. И они зажили счастливо.
(Пауза)
Мы в дерьме.
Майкл. По всей видимости, да.
Эдвард. Ну и что ты думаешь?
(Пауза)
Давай, подбодри нас. Подними нам дух, старина. Расскажи нам все о войне. Многие ведь прошли уже, через все это. Блестящий пример для всех нас. Позволь нам услышать, что это все во имя Британии.
(Пауза)
Ты что, в отчаянии? Ты уже распрощался со своей жизнью,? Так, что ли?
Майкл. Тебя я боюсь не больше, чем их.
Эдвард. Ну же, дай нам это услышать -
Майкл. Ты понял о чем я. Я не боюсь вас.
Адам. Он не боится тебя, Эдвард.
Эдвард. Он не боится и тебя, Адам.
Адам. Он ничего не боится.
Эдвард. Нет, не боится.
Майкл. В этой ужасной ситуации-
Эдвард. В этой ужасной ситуации — Майкл. В какой мы оказались — Эдвард. В какой мы оказались — Майкл. Я с трудом понимаю, каким образом мучая меня — Эдвард. Я с трудом понимаю — Майкл. Вы пытаетесь облегчить — Эдвард. Облегчить — облегчить — облегчить — облегчить — облегчить.
Майкл. Вы хотите, чтоб я признался, что боюсь вас?
(Пауза)
Это то, что Вам нужно?
(Пауза)
Неужели этот извращенный способ поможет вам меньше бояться самих себя, потому что вы очень испуганы, и я нахожу это откровенно омерзительным, что вы объединяетесь против меня, по единственной причине - найти себе в этом опору в борьбе против них. Мы здесь все вместе. Не забывайте это.
Если уничтожат меня, уничтожат и вас.
(Пауза)
Адам. Снимаем кино.
Эдвард. Три мудака сидят в Ливанской тюрьме. Англичанин, ирландец, и американец. Никому нет дела, что они в тюрьме, ведь они в Ливане по своим личным делам.
Адам. Американец попался первым. Когда он был на свободе, то боялся сойти с ума.
Эдвард. Ирландец попался вторым. Он сошел бы с ума без американца. К ним, этим двум мудакам, присоединили третьего- англичанина.
Майкл. Англичанин не мог понять, сошли ли с ума эти двое или нет, находясь в камере. Похищение поразило его самого до сумасшествия, поэтому он старался не потерять голову перед лицом их грубой провокации — Эдвард. То, что он их не испугался уже доказывало, что они не сошли с ума.
Адам. Со своей стороны, они были признательны ему за это доверие.
(Пауза)
Майкл. Вы дьявольски меня напугали.
Эдвард. Англичане, также, всегда пугают меня. Что же до ебнутых американцев — Майкл. Да, они все довольно двинутые — Эдвард. Ты можешь себе представить, что это значит оказаться здесь с этим янки — Майкл. Да, это должно быть не сладко — Адам. ****ь, что за говно вы несете?
Майкл. Я бы хотел, чтоб мы не ругались. Мой язык стал превращаться в помойку, с тех пор, как я встретил вас обоих. На самом деле, я чувствую, что мы сами отдаемся их власти, когда позволяем себе опускаться до вульгарности- нет, я, все-таки, лицемерный ханжа. Извините.
(Пауза)
Я просто хотел сказать, что считаю фильмы Ричарда Аттенборо вполне добротными. Он потратил более двадцати лет, чтобы снять Ганди, и этот фильм- доказательство его честности, профессионализма, и откровенных политических взглядов — Эдвард. Майкл?
Майкл. Что?
Адам. Говно.
Майкл. Хорошо, он немного длинноват, этот Ганди.
(Пауза)
Адам. Мне интересно, чтобы сделал Сэм Пэккинпах с биографией Ганди.
Майкл. Ганди был бы расстрелян в первой же части.
Адам. Но Ганди и был расстрелян в первой части фильма Аттенборо.
Эдвард. Правда?
Майкл. Да.
(Пауза)
Здесь, в Ливане, есть стервятники?
Адам. Что ты имеешь в виду?
Майкл. Ну, тот фильм, где Мадонну разрывают стервятники, это на самом деле могло быть здесь, в Ливане?