Страница 5 из 40
Заметив в толпе Силию и её младшую сестру Дотту, сестра-диалогус неожиданно твердой рукой, крепкие мускулы которой скрывала ряса, схватила старшую девочку за плечо. Та испуганно обернулась, привлекая малышку к себе.
— Часовня. Мы пробираемся к часовне, там будем в безопасности, — произнесла Аджента, в голосе которой звучало воплощённое спокойствие, резко контрастирующее с бушующей вокруг паникой.
Старшая девочка с тревогой посмотрела на неё, а в это время их отец, не заметивший, что дети остались позади, исчез в людской толчее за поворотом коридора, даже не обернувшись.
— Это единственное подходящее место для малышей, Силия, — Аджента посмотрела на Дотту, личико которой перепачкали высохшие слёзы. Силия ничего не ответила, за неё всё сказали умоляющие глаза младшей сестры.
Заняв позицию в хвосте группы из двадцати или около того уже собранных ею ребят, Невеста Императора повела Его детей к святому убежищу.
К тому моменту, как они добрались до нижних палуб, Адженте удалось отыскать в толпе почти полсотни мальчиков и девочек. Большую часть из них сестра-диалогус выдернула из людского потока, но некоторых передали на её попечение отчаявшиеся родители, сообразившие, что замыслила учительница. Самые маленькие держались за руки более взрослых братьев и сестёр или цеплялись за рясу Адженты. Некоторые из старших учеников, лучше понимавшие всю серьёзность ситуации — в том числе Стеван, Константин и Эфраэль — образовали защитное кольцо вокруг малышей, крепко держа, словно дубинки, сломанные ножки столов и ржавые куски переборок.
Ни одного паломника на этой палубе уже не осталось, все бежали наверх, только услышав о вторжении чумных зомби. Слухи о нём мгновенно распространились по жилым уровням, сами напоминая эпидемию. К счастью, до сих пор Адженте и детям не встречались признаки присутствия разлагающихся захватчиков, и, если бы не свежие воспоминания о воплях умирающих на другом конце вокс-канала, сестра могла бы посчитать всю историю каким-то розыгрышем.
Вскоре положение изменилось.
Первой войдя в коридор, ведущий прямо в часовню, Аджента застыла и развела руки в стороны, останавливая поспевавших за нею ребят.
— Стойте смирно, — тихо произнесла она.
Дети замерли у начала коридора, а сестра-диалогус осторожно направилась в сторону тела, неподвижно лежащего на полу в пятнадцати метрах от них и освещенного мерцающим светом красных ламп. Как только Аджента подошла ближе, звук её шагов по палубе сменился хлюпаньем, и, посмотрев вниз, она поняла, что вступила в лужу крови. Приблизившись к лежащему лицом вниз трупу — логически рассуждая, никто не мог выжить после такой кровопотери — сестра перевернула его резким пинком перепачканного сапога.
Аджента могла по праву гордиться тем, что за время, проведенное на борту «Вестника благочестия», запомнила, если не имена, то, по крайней мере, лица всех шестнадцати тысяч паломников, теснившихся на жилых палубах. Но, если сестра и знала несчастного при жизни, то сейчас никак не могла определить, кто же он такой. Обрывки мундира прилипли к ободранным мышцам ополченца, из рваных ран в теле вываливались объеденные внутренние органы, одна рука отсутствовала полностью, а лицо, по его виду, драли или грызли до тех пор, пока не остались только мышцы, обнажившиеся скуловые кости и челюсти.
Тем временем любопытство взяло верх над детьми, и Аджента услышала, как они крадутся по коридору, стремясь увидеть, что же нашла учительница.
— Я же вам говорила стоять смирно, — строго прошипела она через плечо.
Ребятишки, за время учёбы приучившиеся к простому правилу — повинуйся сестре-диалогус или будешь наказан — немедленно отступили.
Вновь занявшись изучением тела ополченца, Аджента обнаружила, что мертвец до сих пор сжимает в оставшейся руке автопистолет. Разжав окостеневшие пальцы, сестра извлекла оружие и оценивающе покачала на ладонях.
В Империуме существовало расхожее заблуждение относительно сестёр Адепта Сороритас, не относящихся к орденам-милитант, заключавшееся в том, что они, якобы, не проходят боевой подготовки, а всего лишь лечат недужных или переводят заумные книги и рукописи. В этом имелась доля правды, и только та часть сестринства, что носила силовую броню, целенаправленно упражнялась для грядущих сражений, посвящая жизнь изучению воинского искусства. Однако же, многих врагов Императора сгубила уверенность в том, что сестры-диалогус или госпитальеры не имеют склонности или права противиться злу насилием.
Прошло много лет с тех пор, как Адженте в последний раз приходилось стрелять по врагу, но навыки, приобретенные за первые годы пребывания в обители, немедленно взяли своё, и к ним присоединилась сенсорная память, взбудораженная оружием в руке. По длине ствола сестра определила, что дальность действительного огня автопистолета составляет не более двухсот метров, чего вполне достаточно для боя в коридорах «Вестника». Размер магазина сообщил ей, что в нём может содержаться двенадцать зарядов, а вес — что осталось только три. Температура оружия, с поправкой на холодный воздух корабля, заставляла предположить, что из него стреляли менее часа назад. Обхватив рукоятку автопистолета, Аджента поднялась на ноги, держа палец возле спускового крючка на тот случай, если убийцы ополченца по-прежнему бродят неподалеку.
Пронесшийся по коридору шум сообщил сестре-диалогус о присутствии чумных зомби за мгновения до того, как их гнилые тела стали различимы в алом сиянии аварийного освещения. Оторвавшись от пожирания другой несчастной жертвы, семь нечестивых тварей вперились в Адженту мертвецкими взглядами и заковыляли к ней. Из-за спины сестры донесся сдавленный шум паники, поднимавшейся среди детей.
— Смелее, дети, — произнесла Аджента, недрогнувшей рукой поднимая пистолет и прицеливаясь вдоль ствола через целое стеклышко очков. — Император защищает.
Звук её первого выстрела болезненно громко прозвучал в тесном пространстве корабельного коридора, заставив нескольких детей вскрикнуть и разреветься. Заряд попал в цель, и передовой чумной зомби — истощённое существо, почти скелет — рухнул на палубу с аккуратной дырой в иссохшем лбу.
Ещё не смолкли отзвуки первого выстрела и детских воплей, а сестра, услышав, как скользнула в ствол вторая пуля, вновь нажала на спусковой крючок. На этот раз Аджента одним попаданием свалила двух чудовищ — заряд, пройдя через гнилой череп одного, остановился лишь в столь же изъеденной голове другого.
В ушах у сестры-диалогус звенело, но она спокойно дождалась, пока последняя пуля не окажется в стволе, и поправила прицел. Оторопь узнавания на краткий миг удержала руку Адженты, увидевшей на мушке Иллию Ворчека, лицо которого, обычно весёлое и жизнерадостное, теперь превратилось в злобную маску. Сестра выстрелила вновь, и черты мертвого ополченца словно обвисли, когда пуля превратила его висок в кровавую кашу.
Вновь перенеся руку, Аджента направила пистолет на одного из трёх остававшихся чумных зомби и нажала на спусковой крючок, ведомая надеждой, а не здравым смыслом. Но вместо звука выстрела раздался лишь металлический щелчок, магазин безнадежно опустел. Цепляясь за ничтожную возможность осечки, сестра попыталась выстрелить вновь, но результат оказался тем же.
Из-за грохота и собственной сосредоточенности Аджента не заметила, как несколько старших ребят приблизились к ней, и резко вздрогнула, увидев рядом Константина, Эфраэль и Стевана, по бокам которых стояли другие юноши и девушки.
— Император защищает, сестра, — произнесла Эфраэль, поднимая кусок металла, некогда бывший частью дверного проёма.
— Воистину так, — ответила Аджента, переворачивая пистолет в ладони, охватывая ствол и поднимая оружие над головой, словно дубинку. — Но иногда Он даёт нам то, чем мы сами можем себя защитить.
Чумной зомби, оказавшийся теперь во главе стаи, внезапно бросился вперед, встреченный криками младших ребят и шквалом ударов от вооруженных подростков. В свою очередь, Аджента с такой силой треснула чудовище рукояткой автопистолета, что оно рухнуло на одно колено с проломленным виском. Только сестра-диалогус примерилась для нового удара, как звуки лазерного огня заглушили крики детей и стоны зомби.