Страница 47 из 54
3. Может существовать только Я — вечное Я — абсолютно не обусловленное, без малейшего следа какого-нибудь атрибута, чистая субъективность. Простая мысль, относящаяся к «я» — это немедленное и спонтанное (хотя и иллюзорное) рабство: пусть «я» исчезнет, и немедленно и спонтанно вы есть Я.
4. Феноменально «я» (а также «вы» и «он») — это лишь видимое проявление в сознании. Как может видимое проявление пребывать в рабстве? Ноуменально, Я — чистая субъективность — как может нуждаться в каком-либо освобождении? Освобождение — это лишь избавление от идеи того, что есть «некто», нуждающийся в освобождении.
5. Как человек может знать, продвигается ли он по духовному пути? Может быть, самый верный знак «продвижения» — это отсутствие какого-либо переживания по поводу продвижения и отсутствие беспокойства по поводу освобождения, являющееся следствием ясного постижения, — мгновенного постижения тотального функционирования Нисарги (природы), в котором нет места автономной сущности.
Приложение II. Заметки о сознании
Наверное, это будет звучать как прописная истина, если сказать, что любого рода замешательство относительно концепции сознания возникает в силу того, и лишь в силу того, что не было достигнуто понимание сущностной природы сознания. Но сказать так необходимо. Такое замешательство в какой-то мере можно сравнить с классическим примером замешательства, создаваемого в умах нескольких слепых людей, когда каждый из них касается и ощупывает лишь одну часть тела слона и делает вывод о том, что же такое слон на самом деле.
В попытках обрести ясное представление о том, что Махарадж имел в виду под словом «сознание» было бы полезно с самого начала помнить тот основополагающий факт, что в отсутствии сознания не может быть никакого существования вообще, и само сознание, — это лишь мысль «я есть». Следовательно, что бы ни возникало в сознании — как вещь, объект, событие или ощущение — все это может иметь лишь природу мысли, то есть, лишено собственного существования. А это значит, что сам человек, являясь лишь видимым проявлением в сознании другого, не имеет какой бы то ни было субстанции как таковой. Махарадж раскрывает всю эту проблему в перспективе, говоря, что вся проявленная вселенная «подобна ребенку бесплодной женщины» — она является иллюзией. Все дальнейшее рассмотрение этой проблемы должно, таким образом, совершаться именно в этой перспективе.
В глубоком сне, когда сознание отдыхает и ум находится в полном покое, не возникает никакого вопроса ни о существовании данного индивидуума, ни о существовании других индивидуумов и объектов, составляющих «мир». В глубоком сне нет никаких переживаний, ни боли, ни удовольствия, поскольку любое переживание может возникнуть лишь как движение в сознании. Страдания начинаются только тогда, когда глубокий сон прекращается и сознание начинает движение, результатом чего является сновидение или полное пробуждение. Именно с этой точки зрения Махарадж говорит о сознании как о «виновнике»: человек имеет различные переживания только тогда, когда есть ощущение сознательного присутствия.
Осознавание, Сознание, «Индивидуум»
«Осознавание» — это наименование того состояния абсолютного совершенства, когда сознание полностью отдыхает и не осознает своего бытия. (Какие бы слова ни использовались, для того чтобы указать на него, они будут лишь концепцией, поскольку в этом состоянии оно не может воспринимать себя.)
Сознание начинает осознавать себя только тогда, когда оно начинает двигаться и возникает мысль «я есть». Почему вообще возникает сознание? Безо всякой видимой причины, кроме той, что это его природа, — подобно волне на поверхности воды. «Беспричинная причина», как говорит Махарадж. Одновременной с изначальной мыслью «я есть» в ту же секунду рождается вся проявленная вселенная. Когда сознание, которое в покое является безличностным, проявляется, объективизируя себя в виде феноменов, оно отождествляется с каждым чувствующим объектом, и таким образом возникает концепция обособленного личного индивидуального «я», рассматривающего все остальные феномены как объекты, и каждое живое существо становится субъектом по отношению к другим чувствующим объектам, хотя в действительности все они являются объектами, возникающими в сознании.
В основе «рабства» как раз и лежит это ограничение чистой субъективности и неограниченного потенциала Абсолюта рамками одного незначительного объекта, называющего себя «я» и считающего себя обособленным от других. Именно этот феноменальный объект, простое видимое проявление в сознании других приходит к Махараджу за «освобождением», и именно этому индивидууму Махарадж между прочим говорит, что помочь ему может только сознание, являющееся единственным «капиталом», с которым рождается каждое живое существо, единственной его связью с Абсолютом. Сознание и есть виновник, приведший человека к иллюзорному рабству, и лишь сознание может помочь ему достичь иллюзорного освобождения. «Сознание — это Майя, создающая иллюзорное рабство, — говорит Махарадж, — и оно же является Ишварой, действующим в качестве Садгуру, который, если его должным образом умилостивить, раскрывает тайну вселенной и дарует иллюзорное освобождение в этой пьесе сновидения-жизни, в которой сознание является единственным актером, играющим все самые разнообразные роли. Так что, на земле нет силы более великой, чем это сознание, это ощущение присутствия «я есть», которому иллюзорный индивидуум должен адресовать все свои молитвы, и тогда это самое сознание даст иллюзорное освобождение от иллюзорного рабства иллюзорного индивидуума, раскрыв свою истинную природу, которая является не чем иным как самим ищущим, но не в виде индивидуума!»
Природа сознания и проявленного мира
Когда Махарадж просит нас рассматривать сознание как высшего Бога и молиться о руководстве с его стороны, он, конечно, подразумевает то, что мы по-прежнему отождествляем себя со своими телами и считаем себя обособленными сущностями, обладающими независимостью и свободой выбора действия. Но при таком подходе, основанном на индивидуальности и свободе выбора, проявленная вселенная не может раскрыть свою тайну. «Так что со всей искренностью и рвением молитесь сознанию, источнику всей чувствительности, — говорит Махарадж, — так, чтобы эта хватка „сущностификации“ постепенно ослабла и позволила очищенной психике получить от сознания, Садгуру, тайну своей истинной природы.»
Привязанность человека, как обособленного существа, к телу в полной мере вызывается той обусловленностью, которую он получает от родителей и взрослых с самых первых моментов обретения им понимания. Она состоит в том, что он является конкретным телом с конкретным именем. И уже очень скоро он убежден вне всякого сомнения, что он есть это тело, наделенное жизненной силой дыхания, постоянно вдыхающее и выдыхающее, а также имеющее сознание (или чувствительность), которое возникает и исчезает вместе с состояниями бодрствования и сна. Все, что на самом деле произошло, — это то, что ноумен объективизировал себя в миллионы форм (включая человеческие формы) как феноменальные объекты, составляющие тотальное проявление и его функционирование. Эти феноменальные объекты в процессе проявления постоянно создаются и уничтожаются, и ни один из них не имеет никакой свободы выбора действия. Следовательно, не человеческие существа обладают сознанием, а Сознание обладает миллионами форм, через которые ноумен может себя объективизировать. Если есть ясное понимание и глубокая убежденность относительно того, как происходит этот процесс постоянного появления и исчезновения проявленного мира (как это бывает в случае с Джняни), тогда сознание видится совсем в ином свете. Тогда сознание в действии, то есть феноменальные объекты, видится как бренные инструменты, необходимые для того, чтобы произошло проявление; хотя, конечно, проявление не отлично от ноумена, а является лишь объективным аспектом ноумена, единственного субъекта.