Расстановка

— Да — подтвердил Рэд — Ильич Нелин в Славном Семнадцатом именно и расчистил мечом своих декретов дорогу новой технике, электростанциям, индустрии, строительству городов… А городская жизнь, новые станки и машины, электрический свет, транспорт, телефонная связь — требует нового уровня знаний, и в свою очередь помогает узнать больше. Результат революции: дикая аграрная страна стала индустриальной, городской, поголовно грамотной. Покончили с эпидемиями. Почти ликвидировали религиозные предрассудки. Кругозор каждого гражданина расширился от сельской околицы до масштабов планеты: ведь именно Савейский Союз запустил первый спутник…

— Хм… Я вас понял… Вы намекаете, что новая революция, за которую сражается Союз Повстанцев, пройдет в те же четыре стадии?

— Судите сами: изобретена технология, позволяющая перейти к производству не-индустриальному, не конвейерному. Представьте: каждый собирает дары "искусственной природы", техносферы, как первобытный дикарь собирал дары природы в древности…

— А вы — подытожил Чершевский — наработав в народе авторитет путем серии актов возмездия, дождетесь очередной войны…

— Да, они ведь неизбежно порождаются капитализмом. — быстро вставил Рэд — Кризисами. Дележом рынков.

— Ясно. ….А во время войны, на гребне стихийного бунта, вы надеетесь организованно взять власть. Как Ильич Нелин.

— Да. Чтобы принять законы, благоприятствующие внедрению этой новой технологии. А технологическая революция приведет к революции социальной, изменит к лучшему жизнь всех жителей планеты. Вот в чем наша гарантия! Не в переделе существующих благ, а во внедрении новых технологий, новой техники.

— Что ж — задумчиво молвил Алексей — это весьма интересный, нестандартный, новый подход…

— Ну, не такой уж новый. Он вписывается в учение Карса: технология — базис, а все остальное надстройка. Культура, идеология, религия, законы, отношения — это вещи не материальные. А ведь материя первична! Значит, пока технология не изменится — будет и централизм, и дисциплина, и эксплуатация. Способ производства надо менять! А не способ распределения.

— Что ж… Мне встречались попытки некоторых ученых вывести предпосылки социализма из компьютерных голосований, к примеру…

— Не то. — Рэд отрицающе выставил барьером ладонь — Те, кто это предлагали, хотели менять лишь способ управления и распределения. Сетевые референдумы и принудительный коллективизм. Стирание личности… У них получалась община-вампир, община-тиран, довлеющая над индивидуумом. Это опять игра с нулевой суммой, это возня вокруг распределения благ. А вот личные трехмерные принтеры, в сочетании с компьютерными сетями и доступностью чертежей — это именно производство! Производство новым способом, не индустриальным. Это расширение свободы каждого! При внедрении этой технологии, каждый — собиратель благ техносферы, свободный творец, личность. Он может проектировать и собирать какую пожелает мебель, посуду, одежду. На свой вкус! Нет единого шаблона, нет регламентации, нет казармы. В то же время нет рынка и денег. Есть — безграничная свобода.

— Хм… — задумался Николай Чершевский — Но у меня возникает сразу целый комплекс вопросов. К примеру, экологическая нагрузка на ресурсы. Ведь от ограниченности ресурсов ваши чудо-машины не спасают.

— И еще один вопрос — подал голос Алексей — может, не нужно вам лить столько крови, если все дело во внедрении новой техники? Может, и Медвежутин, или его преемник, со своей командой, способны такую технику внедрить? Тогда зачем вообще ваша…

— Извините — Рэд устало опустил тяжелые веки — Я не сплю уже третью ночь… Завтра я обещаю вам продолжить этот разговор. Тем более, что затронули вы взаимосвязанные вещи. Завтра я расскажу вам, что такое ловушка ограниченных ресурсов — когда уменьшение ресурсов ведет к ограничению научного творчества, а это в свою очередь мешает создать технику, способную преодолеть ресурсный кризис. Я расскажу о той роли, поистине страшной, которую играет рабославная церковь при попадании страны в эту ловушку. Я расскажу, как реакционная идеология, взятая государством на вооружение, может затащить страну в средневековье. Расскажу о том, что развивать научно-технический прогресс не станут те, кто в нем не заинтересованы — медвежучьи нелюди, реакционеры, из числа монополистов и церковников.

Литератор кивнул в знак понимания.

— Не разовьют прогресс и мерзавцы, заинтересованные в монополии на знания, на патенты, на те самые чертежи. — продолжил Рэд — Не станут развивать технику и монополии, им выгоднее положить под сукно новые изобретения или использовать их в военных целях. Я расскажу, чем казненный франконский король и расстрелянный рабсийский цесарь похожи друг на друга. И чем они похожи на Медвежутина.

— Догадываюсь — хмыкнул Чершевский — И нынешние, и тогдашние стали тормозом прогресса. Со всеми вытекающими последствиями.

— Верно. И об этом стоит поговорить подробнее. А кроме того, я расскажу об экологических технологиях утилизации, о "живых вещах", которые можно не только собирать, но и разбирать на атомы, если вещи не нужны. Но, извините, об этом завтра. Простите великодушно… Очень устал.

ГЛАВА IX

Планета Мезля.

Рабсийская Федерация.

4004 год бронзового века.

20 авгутса. Четверница.

Илья Риманев скрывался в Урбограде от розыска под чужими документами. Он был участником нападения на приемную рабсийской охранки. До того, как войти в Союз Повстанцев, их группа именовалась "Армией Народных Мстителей". В ней состояло несколько сот молодых рабсиян. В Урбоград, после дерзкой акции, были переброшены пятеро из них. Контакты "мстителей" с Артемом Зерновым, вербовщиком Союза Повстанцев, шли через Надежду Лакс, бывшую учительницу литературы. Она тоже участвовала в акции возмездия, а теперь жила в Урбограде нелегально.

Пятерка редко собиралась вместе. Но сегодня пришлось изменить установленному правилу. Сходка будущих городских партизан была намечена в подвале магазина, где Илья работал грузчиком. Помещение использовалось как склад. Грязный цементный пол был уставлен батареями ящиков с пивом. Обшарпанный стол и рваные матрасы на полу дополняли отвратное впечатление.

Риманев ждал гостей, расчесывая длинные волосы перед треснувшим мутным зеркалом. Он глянул на свое отражение: типичный грузчик-работяга, скуластое лицо загорело до черноты, воротник хлопковой куртки грязен…. Вид бедняка, почти бродяги. "Что ж, это и хорошо." — подумал Илья с удовлетворением — "Такими РСБ не интересуется. Молния не ударяет в овраги. А магазинный грузчик — это, уж конечно, не гора в нашем обществе. Скорее, глубокая яма." Раздался условный стук. Илья поднялся к железной двери, обменялся паролем с вошедшим, впустил его. По крутым ступеням, вслед за Ильей, спустился Игорь Данилин — худой парень с бледным лицом и волнистыми белокурыми волосами. Вошедший настороженно оглядел подвальную конуру, смущенно улыбнулся, присел на пустую коробку из-под пива. Одет он был довольно неряшливо, в почтовую униформу. На плече висела объемистая сумка — Данилин зарабатывал на жизнь, разнося рекламную газету "Из уст в уста".

— Ну и свинарник у тебя — гость поморщился — Еще и лужи на полу…

— Сменщик приводит компанию алкоголиков каждую ночь — пояснил Илья — напиваются здесь как скоты. Блюют, бьют бутылки об пол.

— Надеюсь, ты мне пиво совать не будешь?

— Нет. Ты же не пьешь…

— И тебе не советую. — откликнулся Данилин — Ты вот иногда позволяешь себе пару бутылочек… Но имей в виду: из ребят, что воевали со мной рядом в горах, только трое погибли от пуль вахасламских боевиков. А шестеро умерли уж после войны. И смерть их так или иначе, связана с выпивкой. Пьянствовать — идиотизм…