Страница 39 из 119
Сложив деньги в сумку, Ханум в отчаянии поняла, что сегодня ей никак не успеть в поселок Комсомольск, чтобы получить и там в сберкассе деньги. «Придется приехать специально», — с сожалением подумала она об оставшихся там тысячах. Шофер обратно ехал медленней. У своего дома Ханум велела остановиться. Выходя из машины, сказала:
— В девять ноль-ноль жду тебя на этом месте. Поедем в аэропорт, поэтому не опаздывай.
Отъезжая через несколько минут от автозаправочной станции, шофер недалеко увидел Юсуп-агу, поднявшего руку. Притормозил, Юсуп-ага обрадовался, увидев знакомого:
— Ну, мне повезло. Бекназар сегодня женится и просил меня быть на свадьбе. Говорит: возьми своих друзей. А у меня друзей не осталось в живых. Пойдем со мной. Он обрадуется, тебя тоже звал.
— Поедем. Только времени у меня маловато. Директор просила заехать за ней в девять.
Когда Юсуп-ага вместе с шофером протиснулись к краешку стола, уже вовсю звучали тосты:
— ...Пусть долго живут, пусть вместе состарятся. Пусть будет у них девять дочерей и столько же сыновей!
Юсуп-ага, как все, аплодировал каждому тосту. Он чокнулся с соседями по столу и выпил свой бокал с отвращением, закрыв глаза, будто ему дали отраву. Он пил в лучшем случае только пиво.
Старик разглядывал гостей. Как хорошо выглядит сегодня Бекназар: в черном костюме, в белой сорочке с черным галстуком... Прическа как у киноактера... А невеста — что за прелесть! Фата просто сказочная, и столько цветов вокруг нее...
Он многих не знал: не знал Марал, жену Хаиткулы, которая сидела по правую руку от жениха. Не знал в лицо и сидевшего слева от невесты Хаиткулы.
Шофер хлопнул его по плечу:
— Юсуп-ага, мне надо ехать. Скоро девять.
— Подожди, посиди еще...
— Нет, должен быть там ровно в девять.
Шофер уехал. После его ухода старик услышал, как тамада произнес:
— ...А теперь слово скажет начальник отдела, в котором работает Бекназар, Хаиткулы Мовламбердыев...
Юсуп-ага несколько раз слышал это имя от Бекназара, и теперь ему захотелось увидеть этого человека.
Хаиткулы говорил о Бекназаре как о человеке и как о работнике милиции. Юсуп-ага с одобрением слушал его, и скоро в его мозгу слова Хаиткулы смешались с его собственными мыслями.
— Бекназар — молодой работник. Всего прошло каких-нибудь четыре-пять месяцев, как мы знаем его... («Я должен быть в 9 часов там...») Несмотря на небольшой срок, мы убедились в его прекрасных деловых качествах. Работа милиции подобна полю битвы («Ехать в аэропорт... в аэропорт»), которое требует от каждого человека находчивости и бесстрашия... («С директором...») Давайте поднимем этот тост за Бекназара, как хорошего сотрудника, как будущего хорошего отца, и за то, чтобы он был предан своей любимой до конца жизни... («Ну, пора ехать в аэропорт!»)
В одно мгновение слова шофера вдруг обрели для Юсуп-аги подлинный смысл: «С директором я должен встретиться в 9 часов и ехать в аэропорт. Значит, директор улетает. Но почему так внезапно? Все это, конечно, неспроста».
За тостами и однообразными пожеланиями счастья и хорошей жизни последовали песни и музыка. Взволнованный своими мыслями, Юсуп-ага приподнял край брезента и вышел на свежий воздух. Крик и шум детворы, стремившихся сюда, где так хорошо пели и раздавалась музыка, непринужденные беседы гостей, беготня юношей, сновавших с чайниками, отвлекали его от навязчивых мыслей.
Ему захотелось пойти к старикам, выпить пиалу зеленого чая и поговорить с ними возле очага. Но Юсуп-ага вернулся с полпути. Нерешительно подошел к Бекназару. Чтобы поздороваться со стариком, Бекназар встал со своего места, протянул ему обе руки. С одного взгляда понял, что тот пришел не только затем, чтобы его поздравить:
— Вы что-то хотите мне сообщить, Юсуп-ага?! Отойдем в сторонку.
Старик, посмотрев на свои часы, начал быстро говорить:
— Ханум куда-то ездила с шофером... Сказала ему, что в девять поедет в аэропорт.
В одно мгновение Бекназар очутился рядом с Хаиткулы:
— Может быть, за ней приехал тот тип, товарищ капитан? Последний рейс из Чарджоу в десять. Через полчаса.
— Будь спокоен, Бекназар! За эти тридцать минут мы не успеем туда, а Талхат должен был проводить Ханум после собрания.
Хаиткулы поднялся в дом хозяев свадьбы и по телефону связался с дежурным, попросил проверить, где Талхат. Лейтенант уже был на пути в аэропорт.
Свадьба продолжалась.
Объявили посадку на самолет, вылетающий десятичасовым рейсом. На аэровокзале было многолюдно и суетливо. Целующиеся пары, старавшиеся продлить минуты расставания, долгие рукопожатия... Улетавшие все прибывали и прибывали, проходили на посадку, показывая билеты дежурному. Мегерем, судорожно сжимавший свой билет в кармане, тоже медленно продвигался в порядке очереди. Пробившись сквозь толпу провожавших, Ханум бросилась к Мегерему.
— Наконец-то! А я уже начала волноваться.
— Где ты был эти два дня?
— У приятеля, он и купил мне билет. К сыну не пошел, пусть ничего не знает. Хорошо, что ты у него не спрашивала обо мне. Итак, жена, когда тебя ждать?
— Осталось отработать два дня в этом гадюшнике. Видишь, как удачно успела. Будь осторожен с чемоданом.
Она пододвинула к нему тяжелый черный чемодан. Когда их руки скрестились на металлической ручке чемодана, они услышали спокойный голос:
— Ханум, вы забыли взвесить свой чемодан.
Она была уверена, что кто-то из знакомых узнал ее и решил подшутить, с улыбкой обернулась назад, и тут же ее улыбка погасла. Ей показалось, что тяжесть чемодана пригнула ее к плитам аэровокзала. Она потеряла опору, и все куда-то поплыло... Только услыхала протестующий голос мужа:
— В чем дело? Я же должен лететь...
Один из последних документов дела.
«Опись найденных вещей при личном обыске Ханум Акбасовой и ее бывшего мужа Мегерема:
1. Деньги в сумме 27 тысяч рублей.
2. 200 штук золотых монет царской чеканки, достоинством в 10 рублей каждая.
3. Золотые женские украшения с драгоценными камнями (серьги, кольца, браслеты)».
Золотые монеты и украшения особо заинтересовали следствие.
Перевод с туркменского А. Кузнецова
Вадим ПЕУНОВ
Дело принял адвокат
I
Анатолий Васильевич Семериков понимал, что иного приговора по делу его подзащитного Геннадия Грабаря областной суд вынести и не мог: «высшая мера».
Скоро областная газета даст короткую информацию «из зала суда».
Долгие годы бесчинствовал на поселке шахты «Семь-бис» хулиган Геннадий Грабарь. Трехкратное пребывание в местах заключения не образумило его. Отбывая наказание, он совершил одно из самых тяжких преступлений. На днях выездная сессия областного суда приговорила Г. И. Грабаря к высшей мере наказания».
Поселок шахты «Семь-бис» — это часть молодого, недавно родившегося города Углеграда. Построили шахту-гигант, а при ней — городок. Он впитал в себя соседние поселки других шахт, в том числе бывшей «Яруги», ныне закрытой, где прошло детство Анатолия Васильевича. От «Яруги» до «Семь-бис» километров двадцать с лишним, в старое время это было непреодолимое расстояние, так что мальчишкой Анатолий Васильевич там не бывал. Но так ли, эдак ли, а выходило, что Геннадий Грабарь его земляк.
Анатолий Васильевич — адвокат на пенсии. Он расстался было с работой в прошлом году. Но сидеть дома, находясь в вечном подчинении у жены, на должности: «Ты сходил бы туда-то», «ты бы принес то-то», было невмоготу. Анатолий Васильевич с трудом дождался срока, позволявшего ему вернуться хотя бы на два месяца к привычному положению человека, в котором остро нуждаются люди. Было время летних отпусков, многие из сотрудников юридической консультации находились в отъезде. Увидев Анатолия Васильевича, его давний друг, председатель коллегии адвокатов Иван Фадеевич Яковенко, обрадовался.