Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 9 из 17

С другой стороны, иногда подобное могла сотворить даже одна книга. А то и вовсе одна строка. Или одно слово, попадись оно в нужное время в нужном месте.

Помещение было большим, но мебели в нем оказалось мало. На столе были разбросаны бумаги. Перьевые ручки валялись возле чернильниц. Окна выходили на просторные сады; шел дождь. Домашний уют комнате придавал человеческий череп.

Ринсвинд наклонился и постучал по нему.

– Эй! – сказал он и посмотрел на остальных. – Ну, тот, что стоит в кабинете декана, умеет ведь петь шутливые песенки, – оправдываясь, произнес он. Ринсвинд рассмотрел бумаги на столе: они были исписаны символами, которые хоть и походили на магические, но оказались ему незнакомыми. На противоположной стороне комнаты библиотекарь пролистывал одну из книг. Как ни странно, те стояли не на полках. Одни лежали просто аккуратными стопками, другие были заперты в сундуках – или, по крайней мере, в сундуках, которые были запертыми, пока библиотекарь не попытался поднять их крышки.

Время от времени он поджимал губы и презрительно фыркал.

– У-ук, – бормотал он.

– Алхимия? – изумился Ринсвинд. – Вот так так! Какая бесполезная вещица!

Он поднял нечто напоминавшее небольшую кожаную коробку для шляпы и поднял крышку. – А вот это уже что-то! – сказал он и вытащил оттуда шарик из дымчатого кварца. – Наш парень определенно волшебник!

– Это очень плохо, – сказал Думминг, разглядывая прибор в своей руке. – Да, действительно очень, очень плохо.

– Что плохо? – быстро обернувшись, спросил Ринсвинд.

– Я вижу здесь очень высокий коэффициент очарования.

– Что, здесь были эльфы?

– Были? Да это место сплошь эльфийское! – ответил Думминг. – Аркканцлер оказался прав.

Все трое исследователей замерли. Библиотекарь раздувал ноздри. Ринсвинд осторожно принюхивался.

– Вроде бы все нормально, – наконец заключил он.

Как раз в этот момент в комнату и вошел человек в черном. Он проделал это быстро, открыв дверь ровно настолько, насколько ему было необходимо, и резко проскользнув боком. Человек застыл в удивлении. Затем его рука метнулась к поясу, и он вынул тонкий и аккуратный меч.

Незнакомец увидел библиотекаря и остановился. А потом все мгновенно закончилось, так как библиотекарь очень быстро выпустил руку, а его кулак был сопоставим с кувалдой.

Когда темная фигура сползла вниз по стене, хрустальная сфера в руке Ринсвинда произнесла:

– Пожалуй, теперь у меня есть достаточно информации. Рекомендую вам покинуть это место при первой удобной возможности, причем до пробуждения этого человека.

– Гекс? – удивился Думминг.

– Да. С вашего позволения я повторю свой совет. Недостаток вашего отсутствия в этом месте непременно приведет к проникновению металла в тело.

– Но ты говоришь через хрустальный шар! Магия же здесь не работает!

– Не спорь с голосом, который говорит делать отсюда ноги! – сказал Ринсвинд. – Это разумный совет! Хватит вопросов! Давайте убираться!

Он посмотрел на библиотекаря, который с озадаченным выражением лица обнюхивал книжные полки.

Ринсвинд всегда чувствовал, когда во вселенной что-то идет не так. Он не шел к своим выводам, а несся им навстречу во всю прыть.

– Ты провел нас через односторонний проход, да? – спросил он.

– У-ук!

– Ладно, тогда сколько времени нужно, чтобы найти обратную дорогу?

Библиотекарь пожал плечами и снова занялся обнюхиванием полок.

– Уходите сейчас же, – настаивал хрустальный Гекс. – Вернетесь позже. Владелец этого дома вам еще пригодится. Только вы должны уйти до того, как сэр Фрэнсис Уолсингем проснется, иначе он вас убьет. Возьмите из его руки кошелек. Вам понадобятся деньги. Хотя бы для того, чтобы побрили библиотекаря.

– У-ук?

Глава 4

Смежные возможности

Понятие Б-пространства (сокращенно от Библиотекопространства) встречается в нескольких романах о Плоском мире. Один из ранних примеров – книга «Дамы и Господа», в которой рассказывается по большей части об эльфийском зле. В ней упоминается о том, что Думминг Тупс является специалистом по неписаным текстам, и этот факт требует пояснения и получает его в сноске:

«Исследование невидимых писаний было новой дисциплиной, связанной с открытием двухмерной природы Библиотекопространства. Волшебная математика – крайне сложная наука, но в упрощенном виде может быть представлена утверждением, что все книги, где бы они ни находились, действуют на другие книги. Это очевидный факт. Книги стимулируют написание книг в будущем, используют цитаты из книг, написанных в прошлом. Общая Теория[12] Б-пространства предполагает, что в таком случае содержание книг, еще не написанных, может быть выведено из книг, уже существующих»[13].

Б-пространство служит типичным примером привычки Плоского мира брать метафорические понятия и воплощать их в реальности. У нас же это понятие известно как «фазовое пространство». Оно введено французским математиком Анри Пуанкаре около ста лет назад, чтобы открыть возможность применения геометрических суждений в динамике. К настоящему времени метафора Пуанкаре успела проникнуть во все области науки, а то и за ее пределы, и мы постараемся найти ей разумное применение в нашей дискуссии о роли рассказия в эволюции разума.

Пуанкаре был типичным рассеянным ученым – хотя если подумать, его разум просто находился где-то в другом месте, а именно в его математических рассуждениях, и его легко понять. Пожалуй, он был наиболее одаренным математиком XIX столетия. Будь у вас такой разум, вы бы тоже проводили бо́льшую часть своего времени где-то не здесь, наслаждаясь красотой матвселенной.

Пуанкаре прошелся почти по всем областям математики и написал несколько успешных и популярных научных книг. В одном из исследований, в ходе которого он в одиночку создал новый «качественный» способ мышления в динамике, им указано, что при изучении какой-либо физической системы, существующей в различных состояниях, разумно учитывать не только состояние, в котором она находится, но и состояния, в которых она может находиться. Это и есть связь «фазового пространства» с системой. Каждое возможное состояние – это точка в этом пространстве. По прошествии времени состояние меняется, и эта точка вычерчивает кривую, или траекторию, системы. Правило, определяющее последовательность траектории, и есть динамика системы. В большинстве областей физики динамика точно определена раз и навсегда, но мы можем расширить эту терминологию для случаев, в которых правило предоставляет нам выбор из нескольких вариантов. В качестве примера приведем игру. Так, фазовое пространство – это пространство возможных позиций, динамика – правила игры, а траектория – стандартная последовательность ходов, которые делают игроки.

Для нас не столь важны начальные условия и терминология фазовых пространств, как точки, которые к ним привязаны. К примеру, вы задаетесь вопросом, почему поверхность воды в бассейне такая ровная в отсутствие ветра и иных внешних воздействий. Она просто ровная и даже ничего не делает. Но вы тут же решите пойти дальше и спросите: «А что случилось бы, не будь она ровной?» Почему, например, воду нельзя собрать в горку посередине бассейна? Представьте, будто можно. Представьте, что вы можете контролировать положение каждой молекулы воды – вы собирали ее в горку, и каждая молекула чудесным образом остается именно в том месте, куда ее положили. А потом вы ее «отпустили». Что произойдет? Горка воды обрушится, и волны будут плескаться о стенки бассейна, пока все не успокоится до того приятного, ровного состояния, к которому мы привыкли. Или предположите, что вы устроили так, чтобы вода в бассейне приняла форму с большим углублением посередине. И тогда, если вы ее отпустите, она хлынет от стенок, чтобы заполнить это углубление.

12

Есть еще и Специальная Теория, но практически никто ей не занимается, поскольку невооруженным глазом видно, что это – бред сумасшедшего. (Это сноска к сноске в оригинальной цитате. Так что выходит, это метасноска.)

13

Здесь и далее цитаты из романа «Дамы и Господа» приводятся в переводе Николая Берденникова (прим. переводчика).