Страница 29 из 50
Тогда Анатолий поехал в соседние села Обце и Канице, где были огневые рубежи полка. На окраине их, согласно архивной схеме, братские солдатские могилы… Но их тоже не было!
Обида была страшная. Как же так! Доброжелательность и сочувствие чехов, с которыми довелось пообщаться, несколько облегчали душу. По совету старосты поехал он к компетентному специалисту магистрата Брно господину Адольфу Дочкалу. Но и здесь напрасно крутил в руках архивную полковую схему. Ничего в ней не нашёл.
Однако возникла надежда: пан Дочкал не исключал возможности перезахоронения останков солдат на одно из специально оборудованных гарнизонных кладбищ или на Центральное кладбище города Брно. Но так ли это было? А если так, то на какое кладбище?
Возвратившись в Москву, Анатолий обратился в архив за разъяснениями. И выяснилось, что в последнем своём бою дед был смертельно ранен и умер в полевом лазарете в здании школы… А в это время в Чехии судебные эксперты Властимил Шильдбергер и полковник доктор Алёш Копка при участии Адольфа Дочкала определили точное место и обстоятельства гибели солдата Мартынова М.Н. Он погиб на оборонительном огневом рубеже батальона, в 300–400 метрах севернее окраины села. Похоронили его в ночь на 2 мая. О похоронах советских солдат рассказал свидетель Алоис Кнехт, которому было тогда 17 лет. Он и показал место захоронения останков рядового Мартынова и его однополчан.
И снова отправился Анатолий в Чехию. Побывал на месте того боя, своими глазами увидел то, что видел его дед в последний миг своей жизни…
В ходе своих поисков он установил, что с декабря 1945 по апрель 1946 года 170 могил советских солдат в окрестностях Брно были перенесены на Центральное кладбище города. Сюда же перенесли и захоронение из села Охоз. Ранним декабрьским утром русские офицеры и солдаты и под музыку военного оркестра выкопали останки бойцов и увезли в Брно.
Здесь, на Центральном кладбище, на гранях пьедестала 10-метрового памятника советскому солдату-освободителю высечено четверостишие на русском и чешском языках:
Годы пройдут за годами,
И праха не будет следа,
Но слава о русском солдате
Будет памятна миру всегда!
Вот только имени деда на мемориале не было…
Казалось бы, Анатолию осталось только смириться – такова, видно, солдатская судьба деда Максима. Но отступать он не собирался. Тем более что при освобождении Брно погибли 3611 наших воинов, а на памятнике на Центральном кладбище было указано всего около 100 имён.
И решил Анатолий поставить памятник своему деду и его однополчанам. Поставить здесь, на месте их подвига.
На Центральном кладбище Брно это оказалось сделать практически невозможно. Процедура прохождения разрешительных бумаг могла затянуть вопрос на годы.
Решил ставить гранитный памятник на месте прежней братской могилы в селе Охоз, добавив в текст на памятной плите слова: «Здесь БЫЛИ похоронены…» И против истины не погрешить, и оставить для потомков имена деда Максима и его боевых товарищей.
Долго тянулись различные согласования, получение разрешительной документации, потом разработка архитектурного проекта памятника, эскизов, текста, выбор гранита, изготовление бетонной основы, гравирование текста на плите, шлифовка, доставка, установка и постоянный контроль за всем этим… Сил и терпения потребовалось немало. Да и средств тоже.
Памятник получился такой: на вертикальной чёрной гранитной плите – золотой силуэт православного креста. На горизонтальной плите из редкой породы серо-голубого гранита написано золотыми буквами по-чешски: «Здесь были похоронены бойцы Красной армии 2-го Украинского фронта, 53-й армии, 228-й дивизии, 767-го стрелкового полка. Пали в боях с фашистскими захватчиками в сёлах Охоз, Канице, Бабице 1–5 мая 1945 г. Вечная слава героям, павшим за свободу Чехословакии».
Потом на русском – имена, даты рождения и гибели. И в самом низу на чешском:
«Моему деду Максиму Мартынову и его боевым товарищам от внука Анатолия Алексеева. Москва–Россия–2008. НИКТО НЕ ЗАБЫТ!»
Памятник был открыт морозным утром 15 января 2009 года. Отец Иосиф, священник Брненского православного храма, отслужил панихиду по погибшим. Отец Иосиф и Адольф Дочкал, посетившие 9 мая могилу, написали Анатолию, что плита с русскими именами утопала в цветах…
Вот такая история. Простая. Что сказать ещё? Не все мы – Иваны, не помнящие родства. Только подтверждать это надо делами.
Евгений АНДРЮЩЕНКО
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345
Комментарии:
Эхо Вяземского котла
Они сражались за Родину
Эхо Вяземского котла
НА БРАТСКИХ МОГИЛАХ...
67 лет назад Смоленщина была освобождена от немецко-фашистских захватчиков. Память погибших на Смоленской земле сохраняется в сердцах живых, увековечена в многочисленных памятниках, мемориальных комплексах.
Один из таких комплексов – «Поле памяти» – находится в Вяземском районе, около д. Красный Холм. Он создан в 1985 году в память о сотнях тысяч советских воинов, погибших в Вяземском сражении («Вяземский котёл») в октябре 1941 года, по инициативе А.К. Клименкова – в ту пору секретаря парткома совхоза «Днепропетровский» (ныне начальник отдела ЗАГС администрации МО «Вяземский район», член Союза писателей России, лауреат литературной премии им. М. В. Исаковского).
В одном из интервью Александр Константинович рассказал, как возникла мысль о создании «Поля памяти».
– В 1985 году при строительстве свиноводческого комплекса в деревне Кайдаково экскаваторщик вырыл останки четырёх наших бойцов… Мы торжественно перезахоронили их у Вечного огня. А потом были найдены останки ещё 29 бойцов, потом – 17, потом ещё и ещё, и мы поняли, что на этом поле тысячи, десятки тысяч не захороненных останков… Так родилась идея создать «Поле памяти» – мемориальное братское захоронение погибших воинов, обнаруженных в послевоенные годы вяземским поисковым отрядом «Долг». Оно расположено в месте, где 9-10 октября 1941 года войска 20-й армии генерала Ершакова предприняли попытку прорыва через вражеское окружение. И фактически все погибли.
На «Поле памяти» установлены невысокие каменные стелы с выбитыми на них именами погибших воинов, которые удалось установить в ходе перезахоронения останков, 6-метровый поминальный крест. Построена часовня в честь Смоленской иконы Божией Матери «Одигитрия». Установлены колокола, чтобы каждый посетивший это святое место мог колокольным звоном выразить свою скорбь по погибшим.
Стоит на мемориальном комплексе ещё один памятник – уходящей российской деревне. Он представляет собой небольшой фрагмент стены крестьянского дома, с чуть приоткрытым окном, на подоконнике – самовар и чайник. Вверху строчка из стихотворения А. Клименкова: «Я плачу горько о деревне».