Оранжевое лето

— А стена? — напомнил Дэмиэн, крутя в руках тяжелый гаечный ключ, который я нашел в шкафу. Ключ этот выпал у Дэма из рук и упал в миллиметре от левой ноги. Эван скорчил гримасу и засмеялся. А я подумал — никуда она денется, стена. Когда есть парк, река, обрыв и катер, сидеть в комнате и нюхать краску — более, чем глупо…

Время текло неуловимо, как вода сквозь пальцы. Все это было слишком хорошо, чтобы тянуться долго. Мы гуляли в парке просто так, от фонтана к фонтану, смеялись и шутили, сидели на скамеечках у стриженых кустов и ели мороженое, снова бродили по светлым кирпичам и снова присаживались отдохнуть. Обломком кирпича Дэмиэн расчертил поле для крестиков-ноликов, и обыграл подряд меня, Эвана и Лин. Гардиан носился за бабочкой — удивительно красивой бабочкой, с которой ему очень понравилось играть. Тоненькие крылья бились у него прямо перед носом, щенок рычал и подпрыгивал, словно желая зацепить бабочку зубами. Она несколько раз прокружила над ним и села мне на руку.

— Ух ты, — восхитился Эван. Дэм даже не сказал свое коронное "клево", так и замер с открытым ртом. Я осторожно поднял руку и подошел к Лин.

— Какая красивая… Махаон. Да? — девушка улыбнулась и провела рукой над желтыми полосатыми крылышками бабочки. Она испугалась тени и улетела. Я пожал плечами и тоже растянулся в улыбке.

— Ясное дело, махаон, — Дэмиэн деловито почесал колено. — Редкая, между прочим. Мы по биологии проходили.

— Профессор Торн, — обозвал я Дэма. — А по алгебре тройка.

— И нет! — Дэм гордо посмотрел на меня. — Учительница сказала, что поставит мне четыре.

— А что ж ты раньше молчал?

— Забыл, — честно сказал Дэм. — А зато по биологии у меня пять.

— Не сомневался…

— Может, еще в тире постреляем? — предложил мальчишка. Я представил, как обрадуется тот парень за стойкой, и покачал головой.

— А что? Попробуем шампанского, — размечтался Дэмиэн и вдруг напрягся. Я проследил за его взглядом и увидел Сета. Он перепрыгнул на своем скейте через скамеечку так быстро, что я не успел даже как следует рассмотреть. Скейт вырвался у него из-под ног, и парнишка упал, содрав ладони.

— Черт, — выругался он так, что даже мы услышали. — Ну? Ты все еще хочешь учиться? Будешь падать похлеще, чем я сейчас, — сказал он, и я понял, что разговаривает он с девочкой лет двенадцати, стоящей напротив. Я вспомнил ее — это она продала мне толстовку с орлом. Сет небрежно бросил ей скейтборд, потом поплевал на ладони, поднял голову и повстречался со мной взглядом. Парень задумчиво оглядел всю нашу компанию, очень внимательно посмотрел на Эвана и Гардиана в "Мерседесе", хмыкнул и подошел.

— Привет, — сказал он, и я даже не понял, к кому он обратился.

— Привет, — ответил Дэм. — Вот бы тут был скейт-парк. Неудобно…

Сет заинтересованно взглянул на мальчика.

— Это точно. Это ты сколотил? — парень кивнул на телегу. Девочка со скейтом, похоже, тоже заинтересовалась "Мерседесом" и подошла к нам вслед за Сетом.

— Здрасьте, — сказала она. Я кивнул, а Дэм ничего не ответил — застеснялся, наверное.

— Прикольно, — Сет одобрил автомобиль. — Для тех, кто не знает, — мальчишка посмотрел на Эвана, — меня зовут Сет Хэвишэм. Это Чесс, моя двоюродная сестра.

Сет познакомил нас со своей сестрой. Я демократично отошел в сторону, к фонтану. Лин подошла ко мне.

— Пускай гуляют, — сказала она. — Смотри, как Дэм загорелся.

— Не нравится мне этот Хэвишэм, — буркнул я.

— Ты к нему предвзято относишься. Не надо. Дэмиэн не дурак…

— Да я знаю все, но… ладно, — я махнул рукой. — Пускай… Пойдем к фонтанам.

Я остановился у парусника-барка. Он как будто плыл по спокойной воде, а паруса у него были раздуты, как в шторм. И все равно было очень красиво, хотя неправильно. Я залюбовался гранитным фонтаном, и мне почему-то стало грустно.

— Ты видел фотографию Торнов? — спросила Лин тихо. Я обернулся.

— Торнов?

— Родителей Дэма. Они там вдвоем. Вот на нем, — Лин кивнула на парусник. Из мачт и узких труб вокруг била вода и искрами золотилась на солнце.

— Нет. Он мне не показывал.

— Он и мне не показывал. Эвану только… Глупо… Глупо все устроено на свете.

— Лин, — я неуверенно посмотрел на девушку. — А твои родители живы?

— Да, — она кивнула и задумалась. — Конечно. Они сейчас живут в Альтере. Ну, и я ведь тоже оттуда. Так получилось… Я сюда лет семь назад приехала. Вместе с Адрианом… С отцом Эвана, — добавила Лин, сообразив, что с неким Адрианом я не знаком. — Ты себе и не представляешь, какая же я была дура, — Лин вздохнула и виновато повела плечом. Я ничего не сказал. — А они мне столько раз говорили, что ничего у нас не получится, что мы разбежимся, вот только появится ребенок, и все. И что если я поеду, обратно могу уже не приезжать. Грубо, конечно, но зато правильно. Да только если любишь, разве слушаешь. А я, наверное, с ума сошла. Взяла и поехала. Была вот как Сет сейчас. Не старше… Банально вышло. Родился Эван, и я уже с ним домой не вернулась.

— Но они, наверное, не всерьез так сказали.

— Конечно, нет. Я просто представила, как они увидят меня с Эваном, и так стало стыдно на самом деле. Ужасно. И я подумала — можно попробовать и вот так. Тем более что в институт я поступила здесь. А они приезжали ко мне, часто приезжали. Звали нас обратно… Эвана они очень полюбили, что бы там кто ни говорил. Да только знаешь — мне тут понравилось. Город такой красивый. Ты ведь тоже любишь Гальер?

Я кивнул. Конечно, я его любил. Никакие площади, улицы и проспекты Альтера я не мог сравнить с уютным Аденауэрским парком.

— И учиться понравилось. А теперь в любом случае надо закончить интернатуру. Только потом уже можно о чем-то думать. По милости Эвана процесс затянется… Но я бы тут без Аарона не справилась. Он приехал, как смог. Итан… Когда ты его увидишь… — видимо, какая-то мышца на моем лице все-таки дрогнула, потому что Лин сразу добавила: — Я понимаю, как ты к нему относишься… в общем, не торопись его оценивать. Он мне очень помог. И ты не видел, как Эвану хорошо с ним. Он очень любит его, как сына.

— Видел, — буркнул я. — Видел я Аарона. Я тебе соврал.

— Скорее, Эвану, — справедливо заметила девушка. — Да и не в этом дело. Не думай о нем заранее так плохо. Знаешь… Вы совсем разные. Да и вообще…

Лин не сказала, что "вообще", но я примерно догадался, что она имеет в виду.

— Я вас в парке видел часто, — пробормотал я, задумавшись. — Я здесь все время околачивался. И зимой, и летом. И на реке тоже. Я на вас часто смотрел… Эван тогда совсем маленький был. Я смотрел и завидовал. Да… Думал — счастливые… И запоминал. А дома рисовал. Я могу тебя с закрытыми глазами нарисовать, — пошутил я. — А в первый раз знаешь где я тебя увидел?

— Где? Здесь?

— Нет. В автобусе. Мы с Шоном ехали, кажется. А вы с Эваном сидели вместе, в самом конце автобуса, и ты ругала его за что-то. Да так строго, что я тебя даже испугался, — я засмеялся, вспомнив в деталях тот день и автобус: я стоял у окна и слушал, как девушка тихо, но очень сурово отчитывает маленького вихрастого мальчика, мрачного и надутого. Мальчик этот напряженно глядел в окно и увлеченно отбивал кроссовкой ритм по своему креслу, пока у девушки не иссякло терпение.

— Эван! Ты меня даже не слушаешь!

— Слушаю…

— Ну что я тебе сейчас сказала?

Я заинтересовался и выгнул шею — за спиной стоящего спереди Шона мне не было видно. Эван оторвался от окошка и поднял свои хитрющие глаза.

— Что… что я чудовище? — попробовал догадаться мальчишка. Шон толкнул меня в бок и кивнул на Эвана. Я фыркнул в кулак.

— Ты помнишь это? — спросил я, а Лин развела руками и улыбнулась.

— Нет. Не помню…

— Знаешь, когда это было? — я задумался, проводя в уме сложные математические действия. — Два года, один месяц и десять… нет, одиннадцать дней назад, — я опять засмеялся. — Точно.