Оранжевое лето

— Я сам потом скажу…

Мое воображение живо нарисовало мне мнущегося Моргана с опущенной головой. Наверняка он так и стоял за дверью, не отрывая взгляда от пола и сжимая руки за спиной. Только так он и говорил людям о том, что они скоро умрут. В глаза он не мог смотреть. Я сам видел. Он так мучился, как будто все происходило по его вине.

Я сел обратно на кушетку и достал из кармана сигары. Морган и Шон с минуту стояли за дверью молча, а потом зашли. Я быстро посмотрел на них и ничего не стал переспрашивать.

— Морган, хочешь сигару? — предложил я. Он подошел ко мне. Держался он бодро и весело, но я знал его достаточно, чтобы сказать, каково ему сейчас на самом деле.

— Ничего себе. Давай… Откуда у тебя такая? Кубинская…

— И правда ничего себе, — Шон посмотрел Моргану через плечо. — У тебя их вообще сколько?

— Еще одна есть. А тебе понравилась?

— Так я не курил. Я ее отдал… тоже Моргану.

— Ну тогда и третью забирай, — сказал я.

— Не… Крепкие очень. Давай одну…

Домой я не пошел. Добрел до моста и стал кидать в реку камни, которые только что подобрал на берегу. О разговоре Шона с Морганом я не думал. Вспоминал только, как подобрал зажигалку и ушел от больницы. Надо было остаться и помочь… Ведь пообещал же.

А чего мне мучиться теперь… Перелезть поручень, да вниз головой отсюда. И никаких тревог, никаких терзаний и раскаяний.

Я посмотрел вниз, в воду, куда, тяжело булькнув, уходили камни, и мне стало тошно от своих мыслей. Сигарет не было… денег тоже. Я поджег сигару и попробовал закурить. На глаза навернулись слезы, и я закашлялся, согнувшись пополам. Мимо проходили люди, неприязненно косились на меня, а мне было все равно — я сполз на асфальт, опершись спиной о гранитный поручень. Мне показалось, что на обрыве промелькнула оранжевая рубашка, но в ту же секунду она исчезла, и я решил, что мне привиделось.

По-моему, я задремал: когда Дэмиэн подошел ко мне и взял за плечо, я вздрогнул и резко вскинул руку. Часы показывали уже шесть. Ничего себе! Что делал я на мосту больше двух часов? Спал?

— Ты офигел, да? — обиженно и зло спросил мальчик. — Лин звонит мне на мобильный, чуть не плачет, спрашивает — где ты. А я понятия не имею! Я ходил к тебе — тебя нет дома! Я уже был на берегу, на катере, на обрыве, даже на базаре! Где ты ходишь? Итан, вставай сейчас же! Лин волнуется, в самом деле! И я тоже! Знаешь что?! Купи себе мобильный! — выругался Дэмиэн и рывком достал из кармана трубку. Он набрал номер, и я услышал гудок.

— Лин, привет… Да, нашел. На мосту. Сейчас…

Я резко встал и отошел от мальчика. Он нахмурился и подбежал ко мне.

— Поговори с ней! — скомандовал он. — Итан, имей совесть! Она беспокоится, звонит мне, спрашивает… Она бы со мной пошла, но с кем Эвана оставить?

— Я не буду с ней разговаривать, — тихо сказал я.

— Почему?!

— Неважно. Скажи, что со мной все нормально. И передай, что я козел. Этого достаточно. Она поймет.

— Ничего я передавать не буду, — буркнул Дэм и положил телефон на поручень. Я подумал немного и неуверенно взял трубку. Я молчал, но девушка догадалась, что я держу телефон.

— Итан…

Я посмотрел на Дэма. Мальчик положил локти на холодный гранит и недовольно обернулся.

— Не обижайся, Итан… Пожалуйста. Я не хотела тебе так сказать. Правда, не хотела. Не злись, пойми правильно. Я на нервах, ты тоже. Ты… ты можешь прийти сейчас?

Я молчал.

— Зачем? — тихо спросил я.

— Я хочу тебя увидеть, — так же тихо ответила мне девушка. А я… черт возьми, а я как хотел!

— Не надо, — отрезал я, а Дэм вскинул голову. Он смотрел на меня, недоверчиво прищурившись. Бедный Дэм…

— Я тебя прошу. Пожалуйста, — повторила Лин. — Я боюсь Эвана одного оставить. Я пришла бы сама… А он проснется и испугается.

— Не надо, — снова покачал я головой. — Я хочу уйти. Так будет проще.

Дэмиэн распахнул глаза.

— Что? — прошептал он, а я отвернулся. Лин долго молчала, и я только слышал, как она тихо дышит в трубку.

— Ладно, — сказала она. — Как захочешь… Только сначала зайди ко мне. Ну последний раз. Я только попрошу у тебя прощения, и все. Итан… А ты… Ты проиграл мне желание. Я хочу, чтобы ты пришел. Пожалуйста!

— Лин, — я попробовал возмутиться. Но все-таки она была права. Я проиграл…

И в глубине души я даже радовался, что все повернулось так. Теперь у меня не было выбора, и я кивнул. Потом я понял, что Лин не видит меня, и сказал:

— Ладно…

Я отдал телефон мальчику. Он медленно подошел и одним взглядом потребовал, чтобы я все объяснил ему. Я тяжело вздохнул.

Сегодня все стало серым. Больше не было оранжевого лета. Оно кончилось куда раньше календарного. Только рубашка Дэма с оторванными наполовину рукавами дерзко била в глаза и неприятно напоминала обо всем, что было.

— Напортачил я, — сказал я мальчику. — Я… я очень плохой человек, Дэм.

— Ты пойдешь к ней? — Дэмиэн сделал вид, что не слышал. Я пожал плечами.

— Да. Я проиграл.

— Только потому, что проиграл?

— Не знаю…

— Не надо так, — сказал Дэм, глядя на меня из-под длинных и пушистых, смело торчащих вверх ресниц. — Итан…. Зачем? Ну зачем ты так говоришь?

Он смотрел на меня пристально и долго. Я подумал, что он видит меня насквозь. Я взял себя за плечи и отошел к краю моста. В реке отражался оранжевый диск. А оранжевого лета больше не было. Не было…

— Ты любишь ее, — не спросил, а убедительно сказал мальчик. Я обернулся.

— Ну и что? — спросил я, помолчав минуту.

— Ты не можешь уйти, — прошептал Дэм и взобрался на мраморный поручень. Он свысока посмотрел на меня. А мне было неудобно смотреть на него против солнца. — Даже если ты виноват. Она тебя ждет. Она тебя любит…

Я поднял голову. Фигурка мальчика была очерчена темном силуэтом на фоне яркого неба и оранжевого солнца. Тоненькие лучи путались и плясали в белых растрепанных волосах.

А оранжевого лета больше не было. Не было.

— Нет, — сказал я. — Она благодарна мне за то, что я помог Эвану. Она сама мне сказала.

— Дурак, — изрек мальчишка. Я только повел плечом. — Иди. Иди к ней сейчас. Ты же сам хочешь.

— Ну и что? — повторил я.

— Ну и все, — решительно сказал мальчик, спрыгнул с поручня на мост и медленно побрел в сторону своего дома. Только дойдя до конца моста, он обернулся, посмотрел на меня и снова пошел вперед, ничего больше не сказав.

Я достал зажигалку из кармана, повертел и подбросил в руке.

"Может, тебе стоит что-нибудь изменить?" — вспомнил я и посмотрел на обрыв, гордо возвышающийся над рекой отвесным скалистым склоном.

Может, и стоит.

Я задумался. Потом размахнулся и швырнул зажигалку в реку.

И снова я сперва позвонил в дверь, и только потом вспомнил, что звонок не работает. А постучать я не успел. Лин открыла мне раньше, чем я собрался. Я не думал, что она ждет меня у двери, и вздрогнул. Я сделал шаг назад и неуверенно посмотрел на девушку. Я молчал. Мы оба молчали, и стояли так довольно долго, не решаясь заговорить.

— Ты чего такой… помятый? — спросила Лин.

— Не знаю… На мосту сидел, — пробормотал я, и мы снова замолчали.

— Ну ты… заходи, — предложила девушка и отошла в сторону.

— Да я так, — сказал я. — Прямо тут. В общем…

— Так не годится, — она покачала головой. — Зайди. Зайди, не стой в пороге. Хочешь воды?

— Да нет, я…

— Ну все равно… Зайди. Пожалуйста. Зачем нам тут стоять, если можно в комнате поговорить.

Я зашел и тихо запер за собой дверь.

— Ладно. Я ненадолго. Как Эван, Лин?

— Ничего. Он скоро уже проснется…

— Ты ему передай, что я прошу прощения. Так и скажи, что я не хотел сделать ему больно. Может, он меня простит.

— Он даже доволен, я тебя не обманываю, — Лин неожиданно улыбнулась, а я подумал, что непременно нарисую ее еще раз, когда приду домой. Но это я подумал мельком. — Представляю, как он будет хвалиться Дэму. Вот смешной человек… Нам бы с тобой быть такими оптимистами… — она вздохнула, грустно улыбнувшись. Я напряженно стоял у порога. — Поговори с ним сам. Знаешь что? Оставайся. Давай я сейчас постираю хотя бы твою майку. Не пойдешь же ты так на улицу.