Оранжевое лето

— Боже… Ну и устроил он разборки…

Я немного постоял, глядя вслед Дэму, не говоря ни слова, а потом кивнул и развернулся.

— Пойдем. Давай я возьму Эвана. Он совсем спит…

— Ничего, я донесу. Ты сам не упади… Как он тебя ударил. Больно?

— Больно, — я не стал притворяться. — Но бывало и хуже.

— Мы пойдем к тебе?

— Да. Это ничего?

— Спасибо, Кристиан. Спасибо тебе огромное. Ты даже не представляешь, как хорошо, что ты вот так… что ты нам помогаешь.

Я хмыкнул.

— Я преследую небескорыстные цели. Дэмиэн ведь рассказал тебе?

Лин долго молчала. Я отобрал у нее Эвана. Мальчик что-то застонал во сне.

— Итан… пожалуйста, давай завтра. Столько всего…

— Завтра, — согласился я.

Я прошел через рулоны скомканных обоев и быстро разобрал раскладушку. Она со скрипом повиновалась. Эван еле держался на ногах и тут же повалился на нее, не дожидаясь, пока я найду простыню или одеяло. Собственно, он мог на это и не надеяться. На простыню так точно — у меня ее просто-напросто не было, а одеяло я нашел в своем шкафу только спустя несколько минут.

— Что у тебя за погром в коридоре? А кто это так сорвал все?

— Я сам сорвал. Лин, все завтра, хорошо? Послушай, у меня больше нет… Ничего, ни простыни, ни одеяла, чудо, что диван есть еще один, прости.

— Ты за что извиняешься? За то, что позволил нам у тебя переночевать? Погоди… А где будешь спать ты?

— На матраце. У меня в шкафу лежит, — лихо соврал я. — Знаешь, вместо одеяла я могу тебе предложить мою куртку. Она тоненькая и куцая, но сейчас тепло, так что сойдет…

— Итан, да не беспокойся ты так. Спасибо. Правда, спасибо, но не надо.

— Будешь спать так?

— Ну да… А утром позвоним Аарону, он приедет. Мы тебя не будем стеснять, не волнуйся, только одну ночь, хорошо? Просто так неожиданно. Райан… Я вообще не понимаю, как можно было согласиться жить у Дэма. Я иногда совершаю жуткие глупости…

— Да. Мы все делаем глупости.

Я замолчал, а потом добавил:

— Лин, не звони ему. Я понимаю, здесь, у меня, ужасно. Неудобно. Но не звони ему… Ладно? Хоть еще два дня не звони.

— Почему? Я же хочу поскорее слезть с твоей шеи. Мы с Эваном и так…

— Брось, Лин… Не звони ему. Хоть недолго.

Больше всего я не хотел, чтобы Аарон приехал. Теперь я даже мог об этом сказать. Я не знал, хорошо это или плохо. По крайней мере, больше не нужно было врать и выкручиваться.

— Как я могу не звонить? Ну не делается так…

— Делается. Ты… помнишь? Ты спросила тогда, после пожара, как тебе меня отблагодарить… Ну или что-то такое, я не помню. Ты можешь отблагодарить меня вот так? Не звонить Аарону еще два дня. Всего два. Да и вообще зачем ему знать о пожаре? Я могу побелить потолок, правда, могу. Мы отскребем стены, поклеим новые обои, купим какой-нибудь матрац… на время! Вместо кровати, или чего там у вас было… Давай? А потом уже, когда он приедет, ты все ему расскажешь… Но не раньше. Тем более зачем его отвлекать? Давай?

— В этом будет заключаться моя благодарность? — улыбнулась Лин. Я повел плечом. Я знал, что открываю сейчас все карты. Но что поделать, если мне этого так сильно хотелось.

— Если я буду настаивать… согласишься?

Лин кивнула.

— Да. Если хочешь честно — то с радостью. Если согласится Эван…

— Ладно. Он согласится… Я выйду, ты переодевайся и все такое… Знаешь, я пойду на улицу, на вокзал. Вы тут спите, в общем. А мне идти надо.

— На вокзал? Зачем?

— Так. Там часто надо сгрузить ящики, мешки, что-нибудь. В грузовики. Мне заплатят денег.

— Так поздно! Оставайся дома.

— Почему?

— Ты не боишься так поздно ходить по городу?

Я развеселился.

— Кому я нужен? А грузят их обычно по ночам, чтобы утром поезд уже ушел. Так что я приду часов в шесть или семь, не знаю. Может, и раньше. Как получится. Все, я пошел.

Я запнулся о клок обоев, стукнулся о косяк и вышел. А скорее, вывалился из квартиры. По пути на вокзал я выкурил четыре сигареты. Окурки я по привычке складывал в карман и даже не подумал их выбросить, хотя прошел мимо дюжины контейнеров. Я думал. Думал так долго и напряженно, что заболела голова, хотя ничего особенного я так и не надумал в ту ночь. В голову все лез Райан, и я не знал, правильно ли поступил, отправив Дэма домой. Может, стоило взять его с собой? Но с другой стороны, Райан все-таки был родным дядей Дэмиэна. И он наверняка его любил, хотя и не так, как я, не похоже. И замечание Райана, то самое, когда он говорил, что кормит Дэма, одевает и так далее, я понимал. Понимал прекрасно, что ничего в самом деле не сделал для мальчика. Понимал так же хорошо, как и то, что Райану это должно быть обидно, когда какой-то бомж, появившийся несколько недель назад, становится роднее настоящего родственника. Я не знал, пустит ли Райан теперь меня на порог, и не выкинет ли Дэмиэн какую-нибудь глупость. К примеру, не уйдет ли из дома, не выпрыгнет ли с окна, и в том же духе. Я надеялся, что у Дэма хватит ума не делать этого, но поручиться точно не мог. Так что я решил пойти к Дэмиэну рано утром, сразу, как только закончу грузить ящики или мешки.

На этот раз разгружали вагон с минеральными водами. Как назло, в стеклянных бутылках. Пластмассовые ящики были такие тяжелые, что у меня руки буквально отрывались. Я очень удивился — раньше мне не составляло никакого труда таскать их в течение ночи и поднимать в грузовик. Я вообще-то довольно выносливый, хотя с виду совсем дохлый.

Я работал не один. Еще двое крепких парней помогали мне разгружать вагон. Еще один мужчина расставлял ящики в глубине грузовичка. Я быстро устал, стараясь не отставать от них, и часто присаживался на теплую платформу передохнуть.

— Тапки не отбросишь, Айгер? — крикнул один из парней. Я не удивился, что он знает мою фамилию. Должно быть, эти двое уже видели меня тут, я успел примелькаться на вокзале. Зато сам я из этих троих не знал никого и подозревал, что это только по причине моей рассеянности и вечной задумчивости. Скорее всего, они были тут такими же частыми рабочими, как и я. Смешно было, что постоянно тут никто не работал, и тем не менее система никогда не давала сбоя. Всегда находилось несколько охотников заработать денег. Я знал расписание грузовых поездов наизусть, но приходил не так часто, как это было возможно. Часто я оставался дома или шел в сторожку к Шону.

— С какой стати?

— Устал…

— Я не устал, — соврал я. На самом деле я устал просто ужасно и падал от накатившей внезапно слабости.

Через час мы закончили разгружать один вагон. Грузовичок, набитый под завязку, уехал. А меня отправили домой после того, как я уронил и расколотил ящик. Я ругался и чертыхался минуты две.

— Все, короче. Наработался. Ты спишь на ходу. Иди, Дисон с тобой расплатится.

Тот, который нагружал грузовик, выпрыгнул оттуда, как кошка, и протянул мне деньги. Триста таиров.

— А ящик? — сказал я.

— Иди, иди. Останешься — переколотишь еще…

И я ушел. Я понял, что очень, просто очень устал и безумно хочу спать. Я зашел к себе в квартиру, еле доплелся до кухни и уснул там на табуретке, подложив голову на стол.

— Итан, просыпайся. Дэм пришел, Итан, — Эван дернул меня за руку. Я быстро поднял голову, так бодро, будто и не спал только что.

— Дэмиэн! Ну как? Как дела?

Мальчик пожал плечами.

— Я же не знал, что он так рано вернется. Ты вляпался из-за меня… Вы все. Я не хотел.

— Да я не об этом. Что тебе сказал Райан?

— А что он должен был мне сказать?

— Ну… по поводу меня.

— А я ему сказал, что с окна выброшусь, если он меня к тебе не пустит. Он и разрешил.

"Как в воду глядел", — подумал я.

— Вот как… Бедный твой Райан. Сильно он злился?

— А то ты сам не видел. Он же тебя чуть не придушил…

— А потом? Потом-то как?

— Да ничего. Итан, а я знаешь что подумал… я ведь теперь… ну, после этого, — Дэм покосился на девушку. Она стояла у порога с куском обоев в руках. — Ну… я теперь тебе никто, да?