Страница 59 из 123
И со всхлипом безвольно опустилась на траву. Дина бросилась на колени с криком: — Эйприл!
Полли Уокер вскочила с подножки автомобиля.
— Быстро вызовите врача! — закричала она.
Лейтенант Смит побледнел.
— Что случилось с этой малышкой? — спросил он.
Дина вздрогнула, потому что Эйприл, не прекращая громко всхлипывать, сильно ущипнула ее. Медленно подняв взгляд, Дина объяснила:
— Это потрясение. Моя сестра очень хрупка.
— Врача! — повторила Полли Уокер. — Бедный ребенок…
Дина, склонившаяся над сестрой, услышала только одно слово, которое та прошептала повелительным тоном: «Домой!». Она снова посмотрела на лейтенанта.
— Я заберу ее домой. Боюсь, что с ней будет истерика…
Арчи, оказавшись на высоте положения, тут же добавил:
— Когда с Эйприл истерика, она бросает в людей все, что ей подвернется под руку.
— Может, я отнесу ее? — предложил свою помощь Билл Смит.
Дина уловила во взгляде Эйприл предупреждающий сигнал: «Нет!»
— Она может идти самостоятельно, — быстро сказала Дина. — От этого ей даже станет лучше. — Она помогла сестре подняться с земли и обняла ее за плечи. Эйприл по-прежнему очень громко всхлипывала. — Мы отведем ее домой. Мамочка знает, что с ней нужно будет сделать.
— Мамочка! — завыла Эйприл. — Я хочу к маме!
— Весьма разумно, — вытирая со лба капли, сказал лейтенант Смит. — Пожалуйста, отведите ее домой, к матери, — после чего, словно вспомнив о чем-то, добавил: — Я зайду туда позже, мне бы хотелось поговорить с вами. — Рыдания маленькой Эйприл уже затихли в отдалении, когда лейтенант сочувственно сказал: — Бедный ребенок.
Сержант О'Хэйр бросил на него ледяной взгляд.
— Я воспитал собственных девятерых, — повторил он, — и разбираюсь в этом. Никогда в жизни я не видел такой бессовестной симуляции, разве что в зале суда.
Когда семейство оказалось вне пределов видимости и слышимости людей, стоящих перед виллой Сэнфордов, Эйприл остановилась и перевела дыхание.
— Напомните мне, — сказала она, — чтобы я взяла обратно все плохие слова, которые говорила о нашей преподавательнице драматического искусства.
— Прежде всего я напомню тебе, — строго сказала Дина, — чтобы ты объяснила нам, что означала эта комедия.
Арчи вытаращил на сестру изумленные глаза.
— Только не надо нотаций, — ответила Эйприл. — Мы самые важные свидетели. Мы можем точно определить время, когда было совершено убийство. Но пока что мы не хотим определять время! Потому что, возможно, нужно будет обеспечить кое-кому алиби.
Дина сказала:
— О-о-о! — и спросила: — Кому?
— Еще неизвестно, — заявила Эйприл. — Именно поэтому мы тянем время.
— Объясните мне, объясните, объясните! — заверещал Арчи, подпрыгивая от нетерпения. — Я не понимаю, о чем вы говорите!
— Поймешь, когда станешь старше, — ответила Эйприл.
Несколько секунд все трое стояли в дверях, глядя друг на друга и размышляя. На втором этаже по-прежнему стрекотала пишущая машинка.
— Это как-то образуется, — сказала Эйприл.
В карих глазах Дины появилось задумчивое выражение.
— Я сама приготовлю сегодня обед, — прошептала она. — Мамочке не нужно будет прерывать работу. Я пожарю ветчину, сделаю имбирный соус, картофельное пюре, бататы в сахаре, замечательный салат с острым сыром и на горячее — кукурузные хлопья.
— Ты не умеешь готовить кукурузные хлопья, — заметил Арчи.
— У меня есть кулинарная книга, — ответила Дина. — И я умею читать. Я еще сделаю крем из взбитых сливок. Мамочка обожает крем. — Дина несколько раз задумчиво кивнула головой. — Лучше пойдемте со мной на кухню, там можно будет спокойно поговорить. Нужно разработать план действий. Дело очень серьезное.
Глава 2
Мариан Карстерс — вернее, в данный момент Дж. Дж. Лейн — обвела взглядом стол и пересчитала свои сокровища. Все трое, полный комплект. Она удовлетворенно вздохнула.
Стол, накрытый чистой кружевной скатертью и освещенный свечами, украшала стоящая в центре ваза с желтыми розами. Ветчина была сочная и хрустящая, с нежной приправой, бататы плавали в густом коричневом сиропе, кукурузные хлопья были горячие и легкие, как пух, а салат — само совершенство.
Эйприл — этот золотой ребенок! — перед обедом принесла наверх стаканчик хереса и так нежно, так ласково обратилась к матери! «Мамочка, в голубом халате тебе намного лучше. Разреши, я сегодня уложу тебе волосы. И обязательно нанеси косметику. Так приятно смотреть на тебя за столом, когда ты выглядишь неотразимо». А в конце: «Сделай это для меня, мамочка, воткни розу над ухом!»
Разве еще какая-нибудь мать в мире могла похвастать такими чудесными детьми? Мариан с нежностью смотрела на свою троицу. Хорошие, умные, замечательные дети! Она лучезарно улыбнулась им, горько укоряя себе в душе за то, что могла обидеть этих ангелочков хотя бы малейшим, хотя бы тайным подозрением.
И все же… Совершенство этой картины что-то ей напоминало. Не впервые она наблюдала такую пастораль. Наученная прошлым опытом, Мариан Карстерс не могла избавиться от подозрений, что в любой момент дети выступят с каким-то необычным проектом. Мариан снова вздохнула, на этот раз уже не так радостно. Проекты, как правило, были исключительно похвальны и понятны, но — к сожалению! — слишком рискованные, слишком дорогостоящие или нарушающие ритм работы, а чаще всего усугубленные всеми этими тремя недостатками одновременно.
— Вувсусе вув пупорурядудкуке? — обратилась Дина к Эйприл.
— Абубсусолулютутнуно, — весело ответила Эйприл.
— Пожалуйста, разговаривайте по-человечески, — сказала Мариан Карстерс, пытаясь напустить на себя строгий вид.
— Так это ведь и есть по-человечески! — воскликнул Арчи. — На языке мум-мум, Я сейчас объясню маме, — сияя, затараторил он. — Нужно только каждую букву…
— Зузамумолулчучи! — быстро воскликнула Эйприл, пнув брата под столом. Арчи застонал и сразу утихомирился.
После обеда Эйприл принесла кофе в гостиную. Арчи торопливо подал сигареты, спички и пепельницу. Мариан Карстерс все больше укреплялась в своих подозрениях. Но как можно не доверять невинным большим глазам маленькой Эйприл?
— Мамочка, ты, наверное, очень устала? — сочувственно сказала Дина. — Может быть, поставить тебе скамеечку под ноги?
И не дожидаясь ответа, поставила матери под ноги скамеечку.
— Мамочка, ты не должна так много работать, — заявил Арчи.
— В самом деле, — поддержала его Эйприл. — Мамочка, тебе нужно как-то развлечься. А лучшее развлечение — то, которое одновременно помогло бы в работе.
Мариан оцепенела. Она вспомнила занятия по подводному плаванию, которые посещали все члены семьи якобы для изучения «реалий». Впрочем, нужно признать, что результатом этого явилась одна из самых увлекательных книг Дж. Дж. Лейна — тайна заколотого кинжалом мужчины, труп которого обнаружили в костюме аквалангиста… И все же…
— Мамочка, — живо сказала Эйприл, — если бы одну особу нашли мертвой в ее собственной гостиной и если бы через несколько минут к дому подъехала кинозвезда и сказала, что ее пригласили на чай, и если бы кто-то слышал два выстрела, а эта особа была убита только одной пулей, и если бы ее муж исчез и у него не было алиби, хотя ни эта кинозвезда, ни этот муж ни в чем не виновны… — В этом месте девочке не хватило воздуха, она сделала глубокий вдох и закончила вопросом: —…кто, по-твоему, мамочка, убил эту особу?
— О Боже! — изумилась Мариан. — Где ты прочитала всю эту чушь?
Арчи захихикал, подпрыгивая на подушках дивана.
— Это вовсе не чушь! — воскликнул он. — И мы вовсе это не прочитали. Мы это видели!
— Арчи! — строго призвала его к порядку Дина. Она повернулась к матери и объяснила: — Это произошло на соседней вилле. Сегодня днем.
Мариан Карстерс широко раскрыла глаза. Потом наморщила лоб.
— Ерунда. На этот раз я не поддамся на ваши шуточки.
— Честное слово! — заверила ее Эйприл. — Все это правда. Об этом уже написано в вечерней газете. — Она повелительно посмотрела на брата. — Принеси газету, она лежит на кухонном столе.