Страница 67 из 68
Соединивъ такимъ-образомъ счастливую чету, Ребекка никогда однакожь не показывалась на глаза полковника Доббина и его жены. Она, какъ мы знаемъ, терпѣть не могла сантиментальныхъ сценъ, и, быть-можетъ, ее тревожило немножко угрызеніе совѣсти въ отношеніи къ добренькой подругѣ, которая была ея первою благодѣтельницею въ жизни. Она отправилась въ Брюгге по «своимъ собственнымъ дѣламъ». Мастеръ Джорджъ и его дядя одни только присутствовали при совершеніи бракосочетанія. Когда новобрачные, вмѣстѣ съ Джорджинькой, отправились на родину, мистриссъ Бекки воротилась опять (на нѣсколько дней только) въ Остенде, чтобы доставить утѣшеніе одинокому холостяку, Джозефу Седли. Континентальная жизнь ему понравилась, и онъ не изъявилъ желанія жить подъ одной кровлей съ сестрой и ея мужемъ. Джой остался за границей.
Эмми была очень рада, и внутренно благодарила судьбу, что письмо ея къ полковнику отослано было прежде, чѣмъ она узнала о существованіи роковой записки Джорджа.
— Я зналъ это давнымъ-давно, сказалъ Вилльямъ своей супругѣ,— все я зналъ, но посуди сама, могъ ли я употребить такое оружіе противъ памяти бѣднаго моего друга? Вотъ почему я особенно страдалъ, когда ты…
— Ахъ, сдѣлай милость, другъ мой, никогда не говори мнѣ объ этомъ несчастномъ днѣ! вскричала мистриссъ Доббинъ такимъ плачевнымъ и жалкимъ голосомъ, что хитрый Вилльямъ тотчасъ же свелъ рѣчь на Глорвину и старуху Пегги Одаудъ. Онъ бесѣдовалъ съ этими дамами въ ту пору, когда пришло къ нему Амеліино письмо.
— И если бы ты не прислала за мной, прибавилъ мистеръ Доббинъ, улыбаясь, — Богъ знаетъ, какая фамилія была бы теперь у миссъ Глорвины!
Въ настоящее время полный титулъ этой особы: мистриссъ майорша, Глорвина Поски, урожденная Одаудъ. Она вышла за Поски черезъ нѣсколько мѣсяцевъ послѣ кончины первой его супруги. Непремѣннымъ ея намѣреніемъ было — завербовать себѣ въ мужья какого-нибудь изъ офицеровъ Трилльйоннаго полка. Цѣль ея достигнута. Пегги Одаудъ съ своей стороны привязана всей душою къ этому знаменитому полку, и если — чего Боже храни! — сдѣлается что-нибудь съ ея Михаэлемъ, Пегги прикажетъ кому-нибудь изъ этихъ господъ сочетаться съ нею законнымъ бракомъ. Но генералъ-майоръ здравствуетъ и тѣломъ, и душой. Онъ живетъ съ большимъ блескомъ и грандіознымъ эффектомъ въ собственномъ замкѣ «Одаудсонъ», держитъ великолѣпную свору гончихъ, и справедливо считается первымъ джентльменомъ въ графствѣ, за исключеніемъ развѣ своего сосѣда Гоггарти изъ замка Гоггарти. Леди Одаудъ попрежнему выплясываетъ джигъ, и отличается во всѣхъ видахъ и родахъ ирландскихъ танцевъ. Она и Глорвина объявили, что полковникъ Доббинъ роступилъ безчестно въ отношеніи къ нимъ, но когда подвернулся Поски, Глорвина получила утѣшеніе въ супружеской жизни, а превосходный головной уборъ, выписанный изъ Парижа, совершенно угомонилъ ярость Пегги Одаудъ.
Полковникъ Доббинъ вышелъ въ отставку немедленно послѣ своей свадьбы. Онъ живетъ теперь на хорошенькой мызѣ въ Гемпширѣ, недалеко отъ Королевиной усадьбы, сдѣлавшейся въ настоящее время, послѣ парламентской реформы, постоянной резиденціей сэра Питта и его семейства. Потерявъ всякую надежду на титулъ пэра, баронетъ лишился также своихъ двухъ мѣстъ въ парламентѣ въ качествѣ представителя Гемпшира. Эта катастрофа подѣйствовала разрушительнымъ образомъ на физическія и душевныя силы сэра Питта, и въ утѣшеніе себя, онъ предсказывалъ близкое распаденіе Трехъ Соединенныхъ Королевствъ.
Леди Дженни и мистриссъ Доббинъ подружились съ перваго свиданія, и въ настоящее время почти неразлучны. Фамильные экипажи разъѣзжаютъ чуть-ли не каждый день между Королевиной усадьбой и Зелеными Холмами — такъ называется живописная мыза Доббина, которую онъ взялъ на аренду у пріятеля своего, майора Понто, проживающаго съ семействомъ за границей. Супруга баронета крестила новорожденную дщерь мистриссъ полковницы Доббинъ, названную по имени ея крестной матери. Обрядъ крещенія совершалъ достопочтенный Джемсъ Кроли, заступившій въ этомъ приходѣ мѣсто своего отца. Юный Джорджъ и мастеръ Родонъ, поступившіе для окончательнаго образованія въ Кембриджскій университетъ, также заключили между собою дружественный союзъ. Они вмѣстѣ пріѣзжали на каникулы, вмѣстѣ стрѣляли дичь и ссорились между собою изъ-за прекрасной дочери леди Дженни, въ которую, разумѣется, оба они были влюблены. Матери этихъ двухъ джентльменовъ всего чаще любили разсуждать о возможности соединить современемъ неразрывными узами мастера Джорджа и эту юную леди, хотя намъ извѣстно изъ достовѣрныхъ источниковъ, что сама миссъ Кроли питала болѣе душевную привязанность къ своему кузеыу.
Между обѣими фамиліями водворилось безмолвное согласіе — никогда не произносить имени мистриссъ Родонъ Кроли. Были на это особыя, весьма уважительныя причины. Куда бы ни поѣхалъ мистеръ Джозефъ Седли, Ребекка путешествовала вмѣстѣ съ нимъ, и одурѣлый сановникъ Индіи совершенно подчинился ея волѣ. Полковникъ получилъ извѣстіе, что шуринъ его застраховалъ свою жизнь на значительную сумму, и что дѣла его, по всей вѣроятности, пришли въ разстройство. Онъ возобновилъ продолжительный отпускъ изъ Индіи, и физическіе его недуги увеличивались съ каждымъ днемъ.
Получивъ вѣсть о застрахованіи, встревоженная Аыелія приступила съ просьбами къ мужу, чтобы онъ съѣздилъ въ Брюссель, тогдашнее мѣстопребываніе Джоя, и развѣдалъ точнѣе о состояніи его дѣлъ. Полковнику слишкомъ не хотѣлось отлучаться изъ своего дома, онъ весь былъ погруженъ въ свою «Исторію Пунджабы» — это твореніе занимаетъ его до сихъ поръ — и крайне безпокоился насчетъ своей обожаемой малютки, едва только оправившейся отъ оспы; однакожь, покорный убѣжденіямъ своей супруги, мистеръ Доббинъ поѣхалъ въ Брюсеель, и нашелъ Джоя въ одномъ изъ огромныхъ отелей этого города. Мистриссъ Кроли, выѣзжавшая теперь въ своемъ собственномъ экипажѣ, занимала другіе аппартаменты въ томъ же самомъ отелѣ, давала повременамъ балы брюссельской публикѣ, и вообще, какъ говорили, вела очень веселую жизнь.
Полковникъ, какъ можно представить, не имѣлъ особеннаго желанія видѣться съ этой леди, и не считалъ нужнымъ объявлять кому-либо о своемъ пріѣздѣ въ Брюссель. Онъ извѣстилъ объ этомъ одного только Джоя черезъ своего слугу. Джой просилъ полковника пожаловать къ нему въ тотъ же вечеръ: мистриссъ Кроли будетъ въ гостяхъ, и они могутъ бесѣдовать наединѣ, безъ всякой помѣхи. Вилльямъ нашелъ шурина въ самомъ плачевномъ состояніи: обремененный душевными и физическими недугами, онъ смертельно боялся Ребекки, и въ то же время превозносилъ ее похвалами.
— Она ходитъ за мной какъ дочь, говорилъ мистеръ Джой, — но, ради Бога, пусть сестра пріѣдетъ сюда. Навѣщайте меня повременамъ.
— Нельзя, мой милый, отвѣчалъ мистеръ Доббинъ, обстоятельства такого рода, что Амелія не можетъ дѣлать тебѣ визитовъ.
— Но я клянусь… всѣмъ клянусь, она невинна какъ голубь, безпорочна какъ твоя жена, простоналъ несчастный Джой.
— Можетъ-быть, но все-таки Амелія не должна ее видѣть, сказалъ полковивкъ угрюмо. Будь человѣкомъ, Джой, разорви эту несчастную связь, пріѣзжай къ намъ, въ свою родную семью. Твой дѣла, какъ слышно, очень запутаны.
— Запутаны? Кто смѣетъ распускать такую клевету? Деньги мой пущены въ самый выгодный оборотъ. Мистриссъ Кроли… то-есть… я самъ отдалъ ихъ на проценты.
— Откуда же взялись у тебя долги? И зачѣмъ ты застраховалъ свою жизнь?
— Ну? это сдѣлано такъ… маленькій подарокъ… мало ли что можетъ случиться?.. здоровье мое рыхлѣетъ… дѣло извѣстное… въ видѣ подарка моей благодѣтельницѣ… это ничего… а остальное все будетъ отказано вамъ.
Такая связь, увѣрялъ Доббинъ, будетъ имѣть самыя печальныя послѣдствія. Онъ совѣтовалъ несчастному ѣхать опять въ Индію, куда Ребекка не можетъ слѣдовать за намъ.
Джой застоналъ и всплеснулъ руками.
— Объ этомъ надобно подумать да подумать, сказалъ онъ наконецъ. Авось на что-нибудь и рѣшусь, но, ради Бога, чтобы она ни о чемъ не узнала. Вѣдь она убьетъ меня, если я задумаю выдти изъ-подъ ея власти. О, это демонская женщина!