Страница 43 из 58
Джозъ и мистриссъ Одаудъ, пламенѣвшіе желаніемъ быть на балѣ, тщетно употребляли всѣ возможныя усилія достать вожделѣнный билетъ, но другіе наши пріятели были, въ этомъ отношеніи, счастливѣе Джоза и майорши. Такъ, благодаря могущественному ходатайству лорда Барикриса, помнившаго сытный обѣдъ въ ресторанѣ, Джорджъ Осборнъ получилъ пригласительную карточку для себя и своей супруги, что, естественнымъ образомъ, польстило какъ нельзя больше его джентльменскимъ чувствамъ. Вилльямъ Доббинъ, пользовавшійся особеннымъ расположеніемъ дивизіоннаго генерала, пришелъ однажды къ мистриссъ Осборнъ, и, улыбаясь, представилъ ея вниманію свой пригласительный билетъ, что, естественнымъ, образомъ пробудило сильнѣйшее чувство зависти въ сердцѣ мистера Джоза, между-тѣмъ какъ Джорджъ не могъ надивиться, какими судьбами неуклюжій его пріятель попалъ въ высшій кругъ. Наконецъ, ужь само-собою разумѣется, были также приглашены мистеръ и мистриссъ Родонъ, какъ пріятели генерала, командовавшаго кавалерійской дивизіей.
Въ назначенный вечеръ, мистеръ Джорджъ, заказавшій новые наряды и украшенія всякаго рода для своей супруги, отправился на знаменитый балъ, гдѣ Амелія буквально не знала ни одной души. Леди Барикрисъ не удостоила и взглядомъ мистриссъ Осборнъ, какъ будто не видала ея ни разу въ своей жизни. Усадивъ свою супругу на скамьѣ, Джорджъ немедленно оставилъ ее на произволъ судьбы, въ добычу собственныхъ размышленій, воображая, что сдѣлалъ все съ своей стороны, если купилъ для нея новое платье, и привезъ ее на балъ, гдѣ она могла веселиться какъ ей было угодно. Размышленія мистриссъ Эмми приняли самый печальный характеръ, и никто въ этой огромной залѣ, кромѣ мистера Доббина, не потрудился развлечь и утѣшить бѣдную леди, вздумавшую такъ некстати появиться въ кругу неизвѣстныхъ ей людей. Будь она брошена одна въ дремучемъ лѣсу, положеніе ея едва-ли могло быть хуже.
И между-тѣмъ какъ она, къ великому бѣшенству озадаченнаго супруга, сидѣла пригорюнившись и съ поникнувшей головой на своей скамейкѣ, мистриссъ Родонъ Кроли выступала блистательно въ своей первой роли на торжественной ярмаркѣ житейской суеты. Она пріѣхала очень поздно. Ея лицо сіяло радужнымъ блескомъ, и вся ея фигура, украшенная съ величайшимъ изяществомъ всѣми изобрѣтеніями послѣдней европейской моды, казалась верхомъ совершенства среди всѣхъ этихъ особъ, собравшихся здѣсь выставить свой физическія и нравственныя достоинства на парадномъ рынкѣ житейскихъ треволненій. Всѣ лорнеты устремились на это новое чудо, еще невиданное въ большомъ свѣтѣ. Ребекка была холодна, спокойна, сосредоточена въ себѣ, точь-въ-точь какъ встарину, въ пансіонѣ у старухи Пинкертонъ, когда ей приходилось, въ качествѣ титулярной гувернантки, сопровождать молодыхъ дѣвицъ на гулянье или въ церковь. Она знала уже множество мужчинъ, и блистательные денди подобострастно увивались вокругъ мистриссъ Кроли. Между знатными леди, съ быстротою вдохновенной мысли, сочинилась на ея счетъ интересная исторія весьма поэтическаго свойства, и въ короткое время всѣмъ было извѣстно, что капитанъ Родонъ увезъ изъ какого-то замка свою невѣсту, и что Ребекка состояла въ родственной связи съ фамиліей Монморанси. Французскій языкъ, которымъ она владѣла въ совершенствѣ, служилъ подтвержденіемъ этой молвы. Всѣ безъ исключенія, каждый и каждая, согласились единодушно, qu'elle à un air distingué, и что ея манеры превосходны въ великосвѣтскомъ смыслѣ слова. Пятьдесятъ отборныхъ кавалеровъ столпились вокругъ нея, добиваясь наперерывъ завидной чести танцовать съ мистриссъ Кроли. Ребекка объявила всѣмъ и каждому, что ее ангажировали, и, на этомъ основаніи, сдѣлавъ крутой поворотъ, она отправилась прямо къ-тому мѣсту, гдѣ сидѣла бѣдная Эмми, незамѣченная никѣмъ и волнуемая печальной мыслью. Довершить ея страданія было, для нашей героини, дѣломъ одной минуты. Мистриссъ Родонъ привѣтствовала свою милую подругу съ величайшимъ радушіемъ, и немедленно вызвалась покровительствовать ее на этомъ базарѣ житейской суеты. Оказалось, по ея мнѣнію, что платье сидитъ на ней мѣшкомъ, что sa coiffure ne lui va pas, и что непостижимо, наконецъ, отчего она si mal chaussée. Въ довершеніе эффекта, мистриссъ Бекки обѣщала прислать ей на другой день свою corsetоére. Она увѣряла, что балъ очарователенъ, что здѣсь сгруппировалась вся лондонская знать, и что во всей залѣ весьма немнаго ничтожныхь лицъ, неизвѣстныхъ большому свѣту. Всѣхъ она знала, и всѣ, повидимому, знали мистриссъ Родонъ Кроли. Не больше какъ въ четырнадцать дней, эта молодая особа, послѣ трехъ обѣдовъ въ большомъ свѣтѣ, изучила всѣ оттѣнки свѣтской болтовни съ такимъ совершенствомъ, какъ-будто она родилась и выросла въ блистательной семьѣ какого-нибудь ларда Бумбумбумъ. Одинъ только французскій языкъ могъ еще, въ нѣкоторой степени, служить обличительнымъ признакомъ, что мистриссъ Бекки не принадлежала къ британской аристократіи, которая, какъ всему міру извѣстно, объясняется прескверно на европейскихъ діалектахъ.
Джорджъ, оставившій свою Эмми на скамейкѣ при самомъ входѣ въ бальную залу, поспѣшилъ къ ней воротиться, какъ-скоро увидѣлъ, что Ребекка заняла мѣсто подлѣ своей милой подруги. Бекки, между-тѣмъ, въ назиданіе мистриссъ Осборнъ, расказывала съ большимъ одушевленіемъ о неисправимыхъ шалостяхъ ея супруга.
— Ради Бога, ma chére, говорила мистриссъ Кроли, удержите его отъ игры, или онъ совсѣмъ разорится. Онъ и Родонъ играютъ въ карты каждый вечеръ, а вы знаете, что мужъ вашъ очень бѣдемъ; если вы его не остановите, легко станется, что Родонъ выиграетъ у него послѣдній шиллингъ. Отчего бы вамъ не уговорить его быть поосторожнѣе въ обществѣ друзей? Удивляюсь, какъ вы безпечны, мой ангелъ. Почему бы вамъ не навѣщать насъ по вечерамъ, вмѣсто того, чтобы сидѣть дома и скучать съ этимъ капитаномъ Доббиномъ? Можетъ-быть онъ очень милъ и любезенъ, но, согласитесь, можно ли любить неуклюжаго мужчину съ такими огромными ногами? Совсѣмъ другое дѣло — ножки вашего мужа… да вотъ онъ идетъ. Гдѣ вы пропадали, жестокій человѣкъ? Малютка Эмми выплакала изъ-за васъ всѣ свои глазки. Что, вы пришли звать меня на кадриль? Идемъ.
И мистриссъ Кроли, бросивъ свою шаль и букетъ подлѣ Амеліи, понеслась танцовать съ Джорджемъ. Женщины только умѣютъ низвергать своихъ ближнихъ съ такимъ утонченнымъ искуствомъ. Ихъ маленькія стрѣлы всегда пропитаны ядомъ, который поражаетъ въ тысячу разъ сильнѣе, чѣмъ тупое оружіе мужчины. Бѣдняжка Эмми, не знавшая никогда что такое мстить и ненавидѣть, была безсильна въ рукахъ своего безжалостнаго врага.
Джорджъ танцовалъ съ Ребеккой два… три… неизвѣстно сколько разъ, потому-что Амелія потеряла счетъ. Она сидѣла одиноко въ своемъ углу, и никто ея не замѣчалъ. Разъ только Родонъ Кроли перебросилъ съ нею нѣсколько безсвязныхъ словъ, да еще, подъ-конецъ вечера, кептенъ Доббинъ принесъ ей порцію мороженаго, и осмѣлился присѣсть подлѣ нея. Кептенъ Доббинъ не любилъ и не хотѣлъ распрашивать, о чемъ груститъ мистриссъ Осборнъ; но желая чемъ-нибудь объяснить причину своихъ слезъ, Амелія сказала, что ее слишкомъ растревожило извѣстіе о привязанности Джорджа къ картежной игрѣ.
— Удивительная вещь, сказалъ мистеръ Доббинъ, въ видѣ общаго замѣчанія касательно странностей человѣческой природы, — стоитъ толька получить пристрастіе къ игрѣ, и васъ будетъ безъ церемоніи обманывать всякій негодяй.
— Вотъ что! откликнуласъ мистриссъ Эмми.
И больше ничего. Другія мысли, поважнѣе безполезной траты денегь, были у нея на умѣ.
Мистеръ Джорджъ воротился, наконецъ, за шалью и цвѣтами Ребекки. Она уѣзжала и, передъ отъѣздомъ, не считала даже нужнымъ сказать своей подругѣ прощальное слово. Джорджъ пришелъ, повернулся, взялъ что нужно и ушелъ опять. Амелія склонила свою голову на грудь, и въ глазахъ ея опять заструились слезы. Доббинъ былъ отозванъ и шептался о чемъ-то въ сторонѣ съ дивизионнымъ генераломъ. Онъ былъ свидѣтелемъ этой послѣдней разлуки. Джорджъ, между-тѣмъ, выпорхнулъ съ букетомъ на парадную лѣстницу, и когда онъ отдавалъ его по принадлежности, въ букетѣ была записка, обвивавшаяся змѣйкой между цвѣтами. Опытный взоръ Ребекки мгновенно открылъ эту вещицу. Ей уже не первый разъ приходилось получать записочки мистическаго свойства. Она протянула руку и взяла букетъ. Джорджъ увидѣлъ по глазамъ, что она понимала, чего должно ей искать. Родонъ Кроли, углубленный въ свои собственныя мысли, казалось, не хотѣлъ обращать вниманія на то, что происходило въ эту минуту между пріятелелъ и женой. Впрочемъ — ничего особеннаго. Бросивъ таинственный взглядъ, Ребекка еще разъ подала мистеру Джорджу свою миньятюрную ручку, сдѣлала книксенъ и ушла. Мистеръ Кроли сдѣлалъ какое-то замѣчаніе; но Джорджъ неслыхалъ ни чего: упоенный своимъ тріумфомъ, онъ раскланялся съ друзьями и молча пошелъ въ залу.