Песня ветра

Каролина сразу же заметила, что нижний этаж переделан под игорный дом. Перегнувшись через перила, на лестнице стоял какой-то пьяный джентльмен в горохово-зеленом атласном камзоле. Значит, играют и на втором этаже.

– Милорд! – крикнул один из лакеев, подбежав к джентльмену. Тот, взмахнув рукой, едва не свалился, но его вовремя подхватил сильный лакей.

Лорд Ормсби был, однако, человек грузный, и лакей покачнулся. Прежде чем они обрели равновесие, появилась Дженни Честертон в открытом голубом пеньюаре, из-под которого выглядывала тончайшая нижняя сорочка. В руках она держала начищенные до блеска сапоги.

– Скажите своему хозяину, когда протрезвеет, что, если он еще раз посмеет залезть в мою постель в сапогах, я сорву с него парик и выброшу в окно! – гневно прокричала Дженни. Приподняв подол, она показала покрытые синяками икры. – Скажите ему, что больше не потерплю такого обращения.

Второй лакей, не столь проворный, как его напарник, и поэтому не успевший подхватить тяжелого лорда, кинулся вперед и подобрал сапоги, сброшенные вниз Дженни. Каролина заметила, как раскраснелось его лицо и как он сконфужен Видимо, парень недавно поступил на службу к лорду Ормсби.

В прежние времена слева от двери находилась гостиная, где пожилая миссис Честертон, а затем ее племянница Дженни, унаследовавшая это заведение, принимали и угощали чаем родителей своих учениц. Здесь под одним из столов лежал франтовато одетый молодой человек. Очевидно перебрав, он соскользнул со стула, да так и остался на полу. Разбуженный шумом, он мотал головой и тщетно пытался встать. Задетый им пустой бокал откатился к ножке стула. Значит, еще не все посетители разбрелись по домам…

Каролина хотела уже уйти, но путь ей преградили два лакея, тащившие лорда Ормсби. Он являл собой весьма неприглядное зрелище: парик сбился набок, тело обмякло, словно в нем не было костей. Лорд бормотал что-то нечленораздельное.

В этот момент Каролину заметила бывшая учительница.

– Кто это? – воскликнула она. И удивленно ахнула: – Да это же Каролина Лайтфут!

Каролине пришлось остановиться и поздороваться. Только сейчас она осознала, что совершила глупость, явившись сюда: ведь гостиница «Рог и каштаны» совсем близко, а там ее знают под фамилией Смит.

– Да заходи же, Каролина, – смеясь, сказала Дженни. – Как видишь, тут все изменилось.

Подобрав свои бледно-голубые батистовые юбки, Каролина нехотя поднялась по лестнице.

– Кажется, один из ваших посетителей застрял еще с ночи, – проговорила она, достигнув площадки. – Он валяется под столом и никак не может оттуда выбраться.

– Слуги позаботятся о нем, – беспечно отозвалась Дженни. – Пол! – позвала она. – Пол, у нас там под столом посетитель, подними его и выстави из дома.

«Теперь, когда Дженни стала содержать игорный дом, ее манеры заметно ухудшились, – подумала Каролина. – Когда-то в ней чувствовались признаки хорошего воспитания». Дженни не слишком изменилась, но под глазами у нее появилась синева, талия раздалась, груди слегка обвисли, фигура утратила прежнюю стройность.

– Вы… вы видите кого-нибудь из девочек? – смущенно спросила Каролина. Дженни явно не собиралась приглашать ее в одну из внутренних комнат, а все еще стояла, опершись о перила, и смотрела оценивающим взглядом на ее дорогие кружевные манжеты.

– Ты имеешь в виду моих прежних учениц, которых родители столь поспешно забрали? – Дженни Честертон передернула плечами. – Очень редко – они не заглядывают в игорные дома. – Она кисло улыбнулась.

– Я думала, может быть, Реба…

– Ты говоришь о невесте с Флит-стрит? – засмеялась Дженни.

– Как… Как вы сказали?..

– Я называю Ребу невестой с Флит-стрит. Конечно, я вижу ее. Разве ты не знаешь, что она живет здесь?

– Реба? Здесь?.. – изумилась Каролина. Что ж, значит, повезло – ведь она приехала разузнать именно о Ребе. – Где же она? Могу я увидеть ее?

– Разумеется. – Прежняя учительница широким жестом указала наверх. – Ее комната там, в задней части дома. Она обычно встает поздно и сейчас еще в постели.

– Спасибо. Пойду навещу ее. – Радуясь, что нашла выход из неловкого положения, Каролина устремилась наверх.

Найдя Ребу в грязной комнатушке в глубине дома, она невольно вспомнила дни, когда ее подруга была самой богатой ученицей модной тогда школы и занимала лучшую комнату в передней части дома. Да, времена изменились.

Каролина постучала в дверь. Она не вполне понимала, какие чувства испытывает к Ребе, не вступившейся за нее в Эссексе. И когда раздраженный сонный голос Ребы произнес: «Убирайтесь, не мешайте спать», Каролине захотелось уйти.

Однако любопытство взяло верх.

– Реба, – пробормотала она, – это я, Каролина…

– Я сказала: убирайся! – злобно прокричала Реба и что-то швырнула в дверь. И вдруг ее тон изменился: – Каролина, говоришь? – Послышалось шарканье шлепанцев, и Реба открыла задвижку. – Это ты, Каролина! – Она схватила гостью за локоть и ввела в комнату.

Едва Каролина обвела взглядом маленькую обшарпанную комнату, как ее неприязнь к Ребе исчезла. Памятуя о ее былом богатстве, Каролина глубоко сожалела, что подруга пала столь низко. Пораженная тем, что Реба живет в комнате для слуг, она не сразу расслышала дважды повторенный вопрос:

– Как ты сюда попала?

– Оказавшись в Лондоне, я решила заехать к Дженни Честертон и расспросить о тебе. Она сказала, что ты наверху. – Каролина заметила, что Реба все еще модно одета, однако ее элегантный атласный халат выглядел странно в этой убогой обстановке. Густые темно-рыжие волосы Ребы были в беспорядке, но смородиново-черные глаза с живым интересом рассматривали подругу.

– Ты выглядишь чудесно, Кэрол.

Каролина, разумеется, не сказала того, что просилось на язык: «А вот ты выглядишь неважно». Вместо этого она быстро промолвила:

– Наверное, мне идет новое платье. Я купила его вчера. Это бледно-голубое батистовое платье с широкими рукавами и кружевной отделкой и в самом деле было ей очень к лицу.

– Признаться, меня удивило, что ты здесь живешь.

– Ну, это длинная история. – Реба начала быстро одеваться. – Пойдем в кофейню, Кэрол, и поговорим там. Я ненавижу это место. – Она с отвращением обвела взглядом грязные стены, низкий потолок и не застланный ковром пол. – Помоги мне, пожалуйста, застегнуть крючки на спине. Теперь, когда у меня нет горничной, я просто не в состоянии справиться с этими платьями.