Страница 21 из 64
— Проверь этих, — пнув одно из распростертых на полу тел, приказал Егор.
Степан брезгливо перевернул раба, которого Стас уложил первым.
— Живой вроде, — произнес он, — только все одно, до утра не дотянет.
— Добей, — равнодушно произнес старший.
Рука Степана потянулась к кобуре пистолета.
— Ты что, совсем дебил? Не трать патроны на эту падаль! — крикнул Егор.
Степан ухмыльнулся и, достав нож, просто вонзил в глазницу раненого.
— Остальные готовы, — спустя пару минут доложил он.
Но Егор с интересом рассматривал Стаса, спокойно сидящего у стены.
— Вставай, — наконец, приказал он.
Стас с трудом поднялся. Левая нога слушалась плохо, рана была глубокая, и кровь не желала останавливаться. Степан на всякий случай навел на него ствол автомата.
— Откуда у тебя нож и где он сейчас? — начал допрос старший.
— Нету у меня никакого ножа, — устало произнес Стас.
— А этих чем? — Егор кивнул на тела, валяющиеся на полу.
— Все раны от их заточек. Вон две штуки валяются.
Старший глянул на пол, где валялись заточенные гвозди.
— А этого чем? — указал он на труп с пустой глазницей.
— Заточкой, — не вдаваясь в детали, ответил Стас.
— Эй, свиньи, видели ли вы у него нож? — громко спросил Егор рабов, забившихся по углам.
Повисло долгое молчание.
— Степан, — коротко бросил старший.
Живодер шагнул к седому мужику.
— Ты видел нож?
— Нет, — едва не накладывая в дырявые штаны от испуга, пролепетал тот.
— А ты видел? — задал он тот же вопрос рабу, который работал со Стасом по соседству на грядках.
Тот отрицательно покачал головой, за что и получил от Степана кулаком в солнечное сплетение.
— Ты мне головой не качай, — начал заводиться Степан, — видел нож?
— Не видел, — прохрипел раб, свернувшийся у ног «живодера».
Допрос продолжался минут пять, но все рабы, трясясь от страха, говорили одно и тоже — ножа не видели.
— Они не скажут, — подвел итог Степан.
Егор кивнул:
— Я тоже так думаю. Ладно, пришли кого-нибудь убрать трупы, — и, прихватив с собой заточки, старший вышел. На пороге он обернулся и, глянув на Стаса, бросил, — а этому рану прижги, а то, либо кровью истечет, либо заразу какую подхватит.
Через пару минут в комнату заперлись боевики и, подхватив под руки трупы, потащили их из камеры. Степан вышел последним, перед этим, накалив на бензиновой зажигалке гвоздь, которым и продырявили Стаса, он неумело прижег рану. Бросив на рабов быстрый взгляд, Живодер, как называли его между собой боевики, вышел, на Стаса он посмотрел только, когда почти закрыл дверь, и парню на мгновение показалось, что в этом быстром взгляде проскочило что-то неуловимое, совершенно несвойственное такому жестокому человеку. С другой стороны двери лязгнул засов, и все стихло.
И тут Стас понял — этот человек с пистолетом, автоматом, в бронежилете его боится. Он сильный только со слабыми. А теперь Живодер осознал, что Стас тоже сильный, причем намного сильнее его.
Раб, который работал рядом с ним на грядках, подсел поближе. Минуты две он просто смотрел в пол. Наконец, он решился заговорить:
— И что дальше?
Стас неопределенно пожал плечами.
— Будем дальше жить, — немного подумав, ответил он. — Грязи в мире стало меньше со смертью этой четверки. Бог даст, и остальное разгребем. Как тебя зовут?
— Аркадием, но все зовут просто Арком.
— Давай спать, Арк, завтра будет тяжелый день.
Аркадий поднялся и прошел к подстилкам «божества» и его подручных. Прихватив пару, принес и сложил у ног Стаса.
— Они им больше не понадобятся, — заметив взгляд своего нового знакомого, произнес он.
Стас кивнул и, разложив подстилку, улегся на бок. Но одна мысль не давала парню уснуть, он отвернулся к стене и закрыл глаза, чтобы никто не мешал думать.
«Это неправильно, что в мир пришел закон силы. Не правильно, что, кто сильнее, тот и прав. Всегда найдется сила, которая больше той, что есть у тебя. А значит, это замкнутый круг. Как вернуть все на круги своя, или хотя бы уменьшить зло, причиненное „Апокалипсисом“? Раньше существовало подобие закона, теперь его заменил человек с автоматом. Рано или поздно пули кончатся, техника придет в негодность, и земля погрузится в мрачное средневековье со всем вытекающим. Вернее, она уже в него погрузилась. Чем Череп хуже князя, чем его боевики хуже дружины? Рабы так и остались рабами, для них даже нового слова придумывать не пришлось».
«Либо ты наверху, либо внизу, — произнес внутренний голос. — Пора тебе выбираться наверх. Хочешь уменьшить страдание людей, стань главным, создай собственный порядок. Не иди на поводу у обстоятельств».
«Но я раб», — сказал Стас сам себе.
«Ты что, решил вечно оставаться рабом? — произнес собеседник. — Я разочарован. Ты уже сделал первый шаг к свободе, убив этих животных, теперь осталось вырваться и найти последователей».
«Я попытаюсь!»
«Не надо пытаться, нужно сделать. Главное — не проморгай свой шанс».
«Шанс?»
«Вся жизнь состоит из шансов, смотри и увидишь, судьба не помогает слепцам. А теперь спи».
Беспокойный, тяжелый сон смежил веки. Боль в ноге поутихла, организм начал латать дыры, залечивая рану, синяки и ссадины.
Ближе к утру дверь в камеру распахнулась, четверо новоиспеченных рабов влетели внутрь, словно выброшенные из катапульты, сильно избитые, у одного простреляно плечо. Стас поднялся и, прихрамывая, подошел к ним. Остановившись около распластавшегося на полу, он протянул руку:
— Вставай, застудишь себе все, бетон холодный.
Мужик лет тридцати, крепкого телосложения, какое-то время изучал Стаса, сверля его пронзительным взглядом голубых глаз и, наконец, решившись, ухватился за руку, рывком встал на ноги.
— Спасибо, — буркнул он и помог встать раненому.
Остальные поднялись сами. За спиной Стаса встал Аркадий и еще один крепкий мужичек лет тридцати пяти. Так и стояли друг напротив друга четверо новичков и Стас с двумя старожилами.
— Ты здесь главный? — спросил мужик, которому Стас протянул руку.
— Нет, — отрицательно покачав головой, ответил парень.
— Тогда кто?
— Никто, здесь нету хозяина, — влез в разговор Арк.
— Так не бывает, бандиты всегда ставят главного, — талдычил свое мужик.
— В принципе, ты прав, главный был, — просто согласился Стас, — а со вчерашнего вечера его нет.
Мужик внимательным взглядом окинул помещение, вглядываясь в лица рабов. Наконец его взор остановился на свежих пятнах крови, слегка присыпанных песочком.
— Ладно, нету главного, и хорошо. Тогда, кто лидер?
— Он, — совершенно неожиданно для Стаса произнес Арк.
Мужик, стоящий рядом, кивнул.
Стас повернул голову и внимательно посмотрел на них, в лицах нет угодливости или подхалимства, эти двое, действительно, признали его вожаком. Что ж, слабые всегда тянутся к более сильному.
— Меня зовут Стас, — повернувшись к новичкам, представился он.
— Михаил, — представился здоровяк с голубыми глазами и светлыми, почти что золотыми, волосами. Его хоть сейчас можно было бы снимать для плаката: «Германия — превыше всего». Чистокровный ариец. — А это Саша, — он указал на раненого. — Богуслав. Он серб, — смуглокожий парень кивнул. — И Денис.
— Устраивайтесь, где найдете место, — делая широкий, приглашающий жест, произнес Стас. — Поспрашивайте, может, кто тюфяками поделится. Хотя особо не рассчитывайте и не вздумайте отнимать, иначе будет другой разговор. Мы здесь все в одном котле варимся, так что никаких, кто сильнее, тот и прав. Где вас взяли?
Пока Богуслав и Денис устраивали раненого и пытались отыскать хоть какие-то спальные места, Стас отошел с Михаилом в сторонку.
— Нас схватили часа три назад километрах в двух от города. Скорее всего, мы нарвались на боевиков, возвращающихся с рейда, потому что минут за двадцать до этого слышали ожесточенную стрельбу на севере, именно оттуда явились те, кто нас схватил.