Страница 3 из 6
Какое хорошее слово — «все»! Лучшего я, пожалуй, и не слышал. Разумеется, я буду ухаживать за ним, потому что знаю, что нужен грачонку! Вот только крылья… Сказать маме или нет?
— Мам, — нерешительно начал я, потому что мама уже стояла перед зеркалом, а в такие минуты ее лучше не беспокоить, — послушай, пожалуйста!
— Разве мы не договорились? — оглянулась мама.
— Да, но, знаешь, у грачонка… крылья подрезаны.
— Ну и что? — не поняла мама.
— А то, что он уже чей-то!
— Действительно, — удивилась мама. — Как я не заметила?! Значит, он от кого-то убежал. Что же, придется вернуть. Конечно, когда хозяин отыщется. А ты сделай вот что… — Мама на мгновение задумалась и закончила: — Напиши объявление и повесь на парадные двери. С такими крыльями издалека не прилетишь. Итак, когда в него кто-то есть, то он живет в нашем доме. Все!..
Мама, как всегда, была права!
Я поплёлся в свою комнату, взял ручку, лист бумаги и сел писать объявление.
Я писал почти час. Надо было хорошенько поразмыслить, чтобы вышло как можно лучше, без ошибок. В конце концов я написал такое:
--------
Объявление
Товарищи граждане! От кого сбежал грачонок, просим обращаться к кв. № 50 (8-й этаж), телефон: 263–11–57. Спросить Почепцова Юру.
Спасибо за внимание!
--------
Кажется, получилось неплохо. Все на месте, как в школе учили. Даже этаж назвал, чтобы не искали долго (лучше бы совсем не искали!). И все мне нравилось: «… от кого сбежал грачонок…». Слово «убежал» я намеренно подчеркнул. Может, хозяину станет стыдно, что грачонок от него сбежал, и он за ним не придет.
Ведь из дома убегают, когда там ужасно плохо!..
Я вновь просмотрел объявление и пошел вешать его.
Придет или нет?
День сегодня выдался по-летнему теплый, хотя был ноябрь. Перед домом сидели на солнце бабушки и дедушки и о чем-то болтали.
А неподалеку, на площадке, собралась вся наше компания.
Видите пузана? Это Витька из первого подъезда. У него есть огромный бульдог. Он хоть и толстый, а очень хороший. Кто? Конечно, Витька, а не бульдог!..
А тот долговязый, худенький — Сергей, наш «главный»! Он всегда что-то придумывает. К примеру, наловить две тысячи воробьев, связать вместе и летать на них. Или построить машину, которая бы все на свете смешивала. Мы поинтересовались — зачем, — так Сергей обиделся и три дня не разговаривал с нами… А на четвертый предложил нам выпить по три тысячи триста тридцать семь стаканов газировки, чтобы стать от газа легкими, как аэростаты. Он все рассчитал, кроме одного — куда в нас влезет столько воды?.. А сейчас Сергей рассуждает, сколько нужно кротов, чтобы заменить машины для рытья метро. Представляете, красота какая?! Приказал кротам: «Ройте вот здесь!» — и сиди себе посвистывай. А на сэкономленные деньги, часть которых, конечно, дадут Сергею, мы купим настоящую футбольную форму для каждого. Вон как!..
А гляньте на того белобрысого, в вязаной шапочке. Он на лестнице вниз головой висит! Точно, это мой Славик. Мы с ним за одной партой сидим.
Ну вот, вроде все…
Ой нет, простите! Вон, за горкой, видите — косички торчат? Заметили? Это — наша Витуня! Ну и что, если девчонка? Зато — какая! Такую поискать… Мы все горой за нее, потому что она среди нас самая младшая. Да и мамы у нее нет. Говорят, куда-то уехала. Мы-то знаем, в чем дело, но ей не говорим: еще мала, не поймет… Зато папа у нее — ого-го! Нас всех запросто поднять может. А умеет абсолютно все. Ему скворечник сделать или велосипед починить — раз плюнуть!
Вот такая наша «компания»! А если кто-то к Витуне полезет, будет иметь дело с нами всеми. И, конечно, с бульдогом Витьки!
Я прицепил объявление и подошел к ребятам, которым до сих пор ничего не говорил о грачонке, потому что не знал, как оно будет…
— Что ты вешал там? — поинтересовался Сергей.
— Объявление… — печально проговорил я.
— «Меняю книги на хомяка!» — засмеялся Витька. То он так шутил. Ребята всегда шутят с меня, потому что знают, что я давно мечтаю о ком-нибудь животном.
— Почти угадал! — ответил я Витьке. — Это объявление о грачонке.
— Просишь грачей поделиться хоть одним с тобой? — ехидно спросил Витька, и увидел, что я даже не улыбнулся, и вдруг посерьезнел: — Что там у тебя? Говори!
Ребята сели вокруг меня, и я рассказал им все-все…
— Ну и ну! — проговорил Сергей. — Надо что-то придумать.
Он встал и начал ходить по площадке. По его лицу можно было догадаться, что он думает очень усердно. Вдруг он остановился:
— Вот что! Ты, Юра, иди домой и никуда не выходи. А мы пробежимся по квартирам. По-моему, в нашем доме никогда грачей не было, но надо проверить.
— Держись! — бросил Славик. — Айда, ребята!
И они вместе помчались к первому парадному, а я поплелся домой — ждать: придет хозяин или нет…
Визит незнакомца
— Несчастливые мы с тобой, — говорил я грачонку, сидя на своем любимом месте за кухонным столом, — совсем-совсем несчастные. Почему ты не прилетел ко мне просто так? Неужели надо было от кого-то убегать?
Грачонок, понурый и грустный, сидел на плите и косил на меня блестящим глазом, будто тоже понимал, в какой мы беде.
— Теперь жди неизвестно чего, — продолжал я дальше, — а мне на завтра учить — ого-го! Ты посиди тихонько, а я — за уроки. Когда дело есть, время идет быстро.
Я разложил на столе учебники и засел за уроки. Грачонок перепрыгнул на стол, потом — на мое плечо, примостился там и затих.
Когда я решил последнюю задачу, кто-то позвонил. Я резко подскочил, и через мгновение остановился.
«А может, не открывать? — мелькнула мысль. — Может, притвориться, что никого нет?»
— Кр-ри-а! Кр-ри-а! — заголосил вдруг грачонок, да так громко, что за дверью точно услышали.
— Эх ты! — бросил я грачонку и пошел к двери…
На пороге стояла… наша компания!
— Ну как? — почти крикнул я.
— Люкс! — ответил Сергей, словно иначе и не могло быть.
— Следовательно он — мой?! — не поверил я.
— Не твой, а наш! — поправил меня Витька. — Мы все волновались.
Я ничего не имел против.
— Ну хорошо, наш, — согласился я.
— Давай показывай нашего, — скомандовал Славик, — нечего его прятать.
— Да, покажи, пожалуйста, — попросила и Витуня. И я повел всех к кухне…
— Ой, чернявый! — обрадовалась Витуня, когда увидела грачонка. — А хорошенький какой! Цып-цып-цып! — протянула она ладошку к грачонку, который сидел на карнизе и с опаской поглядывал на многоголосое общество.
В ответ мы так захохотали, что в шкафу зазвенела посуда. А грачонок порхнул к своей спасительной коробке.
— Эх, какой ловкий! — оценил Славик его головокружительный прыжок.
— О, дает! — восторженно воскликнул Витя.
А мы засмеялись еще сильнее, потому что не поняли, это он про прыжок грачонка или о Витунином «цып-цып».
— Хватит вам! — прекратил наше веселье Сергей. — Птицу пугаете… А ты не слушай, Витуня, они и сами не знают, как его звать. Даже он! — и Сергей показал на меня.
Он был прав: я таки не знал.
— А я знаю! — похвастался Витька. — Его надо звать по имени.
— Молодец, мальчик! На конфету, — пошутил Сергей. — Только у него, кажется, нет имени…
И вновь Сергей не ошибся, потому что я до сих пор не догадался назвать грачонка, хоть и знал, что без имени — не жизнь. Действительно, как его звать: «Эй, ты! Иди сюда!»? Ну и ну…
Поскольку я молчал, ребята поняли: Сергей был прав.
— А давайте, — обрадовалась Витуня, — сейчас же дадим ему имя!
Это нам понравилось. Мы немного покричали и договорились: напишем на бумажках имена для грачонка, а Витуня будет тянуть. Что вытянет — то и будет.
Я принес карандаши и бумагу — и началось…
Славик сел на подоконник, вперил глаза в потолок и зашептал что-то неслышное.