Страница 12 из 109
Ливень огня продолжался еще около получаса, не давая нам поднять головы. Ен плевался и осыпал руганью всех подряд, яростно сверкая глазами из-под защитного шлема.
— Дьявол! Сволочи! Всех упеку в каталажку! Вы у меня еще пожалеете, что на свет родились! Всех вас… — кричал он и огрызался короткими автоматными очередями.
Наконец, терпение его лопнуло.
— Ли! — позвал он ближнего оперативника, скрежеща зубами, на которых хрустела штукатурка. — Ли, мать твою!
Оглушенный шумом боя, оперативник не сразу расслышал его, и теперь испуганно подполз к своему начальнику.
— Излучатель сюда, быстро! — скомандовал Ен. — Сейчас мы зададим им жару!
Глаза его на мгновение встретились с моими, и я увидел в них безжалостную холодность, немного испугавшую меня.
Оперативник на четвереньках уполз в коридор и вернулся спустя минут двадцать. Стрельба из зала на время стихла, видимо, бандиты меняли обоймы в своем оружии.
Ен тут же воспользовался этим. Он быстро высунулся из-за укрытия, и зал озарила ослепительная молния его излучателя. Что-то взорвалось, как будто раскололся громадный стеклянный купол, и стремительная волна огня ринулась на нас, сопровождаемая ужасным скрежетом и душераздирающими криками.
Похолодев от ужаса, я весь вжался в каменный пол. Увидел, как солдат, лежавший рядом, испуганно прикрыл руками голову, и без того защищенную каской. И в ту же секунду огненный смерч пронесся над нами, ударил в противоположную стену, растекаясь змеистыми разводами, как будто сказочный дракон дыхнул на нас огнем из своей пасти.
Какое-то время никто из нас не смел пошевелиться, словно, боясь нарушить наступившую тишину. Наконец, преодолев замешательство, я выглянул из-за колонны.
От баррикады остались лишь обгоревшие головешки. Дым и гарь стелились над полом. Одна из стен зала наполовину обрушилась. В неуверенности все поднялись, переглядываясь между собой.
Я посмотрел на Ена: казалось, он был потрясен увиденным не меньше остальных. Под ногами на полу хрустело битое стекло и какие-то осколки. Подойдя ближе, я отвернулся — почерневшие, обугленные трупы вызывали отвращение. Солдаты растерянно жались друг к другу, словно, опасаясь неожиданного нападения.
Ен послал двоих из них осмотреть соседнее помещение, открывшееся за рухнувшей стеной. Остальные, по его приказу, отправились к выходу.
Мы с Еном остались вдвоем. Какое-то время, не сговариваясь, молча осматривали обгоревшие останки людей. Чувствуя, что я вот-вот не сдержусь, Ен заговорил первым. Мне показалось, что он хочет как-то оправдаться передо мной.
— Хочешь сказать, что не следовало их так, излучателем?.. Знаю, ты бы так не сделал. Вот поэтому это сделал я!
— Бессмысленная жестокость!
— Жестокость? Максим! А сколько наших они уложили? И еще бы стольких же поубивали, если бы я их не этим… И нас бы с тобой!.. Может быть.
— Все равно, можно было найти другой выход! Обойти их как-то… выбить газовыми пулями, в конце концов!
— Пулями? — Ен усмехнулся. — Да, они нам головы поднять не давали, а ты говоришь газом! И потом, откуда такая мягкотелость и жалость к бандитам?
— И в отношении бандитов нужно соблюдать законность!
— Вот только не нужно говорить мне про закон! — вспылил Ен. — Когда ты брал Наоку в столице, ты что-то не думал о законности своих действий!
— Я никого не убивал! — упрямо стоял я на своем. — Наока бандит и должен сидеть в тюрьме! А если твои законы не согласны с этим, то я сам докажу это всем вам, только дай время!
Ен хотел еще что-то возразить, но, в это время появились солдаты и доложили, что в соседних с залом помещениях никого нет.
— Хорошо, — буркнул тот. — Отправляйтесь к машинам, мы следом. Ты идешь? — Он повернулся ко мне.
— Идите. Я догоню вас.
Ен недоуменно пожал плечами и, окончательно расстроенный, вышел из зала.
Я стянул с головы шлем и прислушался к его удаляющимся шагам. Волосы под шлемом взмокли и прилипли ко лбу, как и куртка под защитным жилетом, пропитавшаяся потом. Только сейчас я почувствовал, как от напряжения дрожат мои колени.
В воздухе стоял отвратительный запах горелого человеческого мяса. Я огляделся по сторонам. Помещение было старинным. В тех местах, где под ударами пуль штукатурка осыпалась, просматривались какие-то живописные фрески.
— Господин! — окликнул меня чей-то тихий неуверенный голос.
От неожиданности я даже вздрогнул. Резко обернулся, вскидывая оружие. Зал, по-прежнему, казался пустым. Наверное, показалось?
— Господин! — снова позвал голос, на этот раз громче и увереннее.
Я вгляделся в дальний конец зала, лежавший в глубокой тени, и только теперь заметил в небольшой нише человеческую фигуру.
— Кто здесь?
— Не стреляйте! У меня нет оружия.
Видимо, мой суровый голос еще больше напугал человека, и, чтобы доказать свою безобидность, он поспешно вышел из своего укрытия в полосу света. Я не без интереса осмотрел своего нового знакомого. Он оказался невысокого роста и тщедушного вида, лет пятидесяти на вид, с явными монголоидными чертами лица, сильно выпачканного копотью.
— Кто вы? — повторил я свой вопрос.
Человек опасливо покосился на оружие в моих руках и едва слышно пролепетал:
— Чен Джу…
— Так, замечательно! — усмехнулся я. — И что вы здесь делаете?
— Поверьте, я оказался в этом доме совершенно случайно! Клянусь богом! Я не хотел идти сюда, но мой брат… Это все он, он заставил меня. Поверьте, я ни в чем не виноват!
— Допустим. Почему же тогда вы следили за мной?
— Я? Я не следил, что вы! Я просто спрятался, когда началась вся эта стрельба. Я так боюсь, когда вокруг стреляют… Мне страшно умереть… — Он как-то виновато, совсем уж по-детски, потупил взор.
— Хорошо! — вздохнул я. Напряжение и усталость, скопившаяся за время боя, теперь вылились наружу. Я бы с удовольствием сейчас растянулся прямо на каменном полу и уснул, но этот человек все еще что-то говорил, заискивающе глядя на меня. Опустившись на каменную тумбу и положив пистолет на колени, я устало посмотрел на него.
— Чего же вы все-таки хотите от меня?
— Я? — человек снова растерялся. — Собственно, ничего… То есть, нет, — спохватился он, испугавшись еще больше, — я хотел помочь вам!
Он посмотрел на меня глазами преданной собаки.
— Помочь? Интересно чем же?
— Простите меня, но я стал невольным свидетелем вашего разговора с тем суровым молодым человеком, — продолжал Чен Джу. — Видит бог, я этого не хотел! Это получилось совершенно случайно, и я могу поклясться…
Я устало поднял руку, чувствуя, что сейчас он опять пустится в пространные объяснения, и тогда толку мне от него не добиться.
— Хорошо. Что дальше?
Чен Джу смущенно улыбнулся, показав редкие зубы.
— Вы назвали Наоку бандитом… Вы очень правильно сделали, что так назвали его! Воистину, он заслуживает самого сурового наказания! Это ужасный человек!
При упоминании имени Наоки я встрепенулся.
— Вы с ним знакомы?
— Да!.. То есть, не совсем… Мой брат хорошо знал его, но он сегодня погиб, ведь он был вот здесь со всеми… — Чен Джу указал на то место, где стояла баррикада.
— Жаль! — Я поднялся с тумбы, надевая каску.
— Но я знаю еще одного человека, который был хорошо знаком с Наокой, — поспешно заговорил Чен Джу, видимо, опасаясь, что я уйду, не дослушав его. — Я слышал о нем от брата.
— Да? Это интересно.
Я внимательно посмотрел на него: не обманывает ли он меня? Но этот щуплый человек был так напуган, что, скорее всего, говорил правду.
— Как его имя?
— Хо.
— Просто Хо?
Чен Джу кивнул.
— Он жив?
— Надеюсь, что да. Правда, его давно уже никто не видел, но брат говорил, будто бы этот человек живет сейчас на Южном материке. Думаю, вы найдете его в Линь-шуй, южной столице.
— А кто он такой, этот Хо? Ваш брат не говорил об этом?
— Хо работал когда-то управляющим на одном из заводов Наоки, еще до революции, — словно, извиняясь, добавил Чен Джу. — Он хорошо знал деда нынешнего Наоки, и был дружен со всей его семьей.