Двое - уже компания

Он чувствовал себя загнанным в ловушку из-за тех извращенных деталей романа, которые Пэм даже сейчас так стремилась восхвалить в сценарии. Он и не прочь бы позвонить другой девушке, но ему казалось маловероятным, что во все Южной Калифорнии осталась одинокая привлекательная женщина, которую не тошнило бы от его и Пэм неоднократных публичных заявлений о восторге друг от друга. И потому, прибыв в маленький кабинет в Mathburger Productions, он только взял то, за чем ехал — старую, из ностальгических чувств сохраненную папку его школьных сценариев и видео с компиляцией лучших моментов карьеры Трейси Гилл, которую подготовил его ассистент и в которую, как надеялся Пол, вошло несколько сцен, о которых Гилл теперь жалеет.

Тем временем Пэм вовсю хохотала, читая свои наброски. Наброски были о несколько невротичной, но очаровательной парочке, Сэме и Поле, которые приехали в Мауи в недельный отпуск. Пола, которую Пэм описала «невероятно привлекательной с точки зрения умного человека», убедила себя, несмотря на поворачивающиеся ей вслед головы накачанного мужского персонала курорта, что она старая и неряшливая и теряет привлекательность, а ловко подстроенная серия комических недопониманий быстро склонили ее к мысли, что Сэм флиртует с безмозглой красоткой, Кимбо, на которую на самом деле ему вовсе наплевать.

— Хм, и с чего это? — сказал Пол, когда Пэм после месяца тяжкого труда наконец показала Акт I.

— Потому что она дурочка с большими сиськами, — ответила Пэм. — Ну знаешь, как раз такая, что ожидаешь, будто мужик при ее виде будет слюнями истекать, что и превращает Полу в параноичку, из-за чего Сэм чувствует себя так паршиво, а на самом деле…

— На самом деле что?

— На самом деле ему стыдно, насколько ему неинтересна Кимбо. Ну понимаешь, типа, да что это с ним? Все остальные парни в Мауи слюнями по ней истекают. И Сэм такой — я что, гей? Из-за моногамии я стал меньше мужчиной? Потому что идея здесь в том, что так трудно, так комически нелепо после стольких лет до сих пор обожать жену, тогда как огромное культурное давление требует от него приударить за цыпочками вроде Кимбо.

После паузы Пол кивнул.

— Ага, — сказал он, — Ага, ладно. Я понял. Интересно. Но тогда что, если в Акте II…

— Нет, — сказала Пэм голосом, из-за которого Пол вдруг показалось, что она не так рассеяна, как он считал. — Я думала над этим шестнадцать часов в сутки, — сказала она, — И нет. Это же совершенно очевидное развитие: она его подозревает, подозрение дает ему подсказки, он пытается согласно им действовать, компрометирующие позиции, кризис брака, любовь утверждена, урок усвоен, хэппи энд.

— Нет, согласен, это все давно протухло, — сказал Пол. — Ну, просто, почему Кимбо (кстати, совсем не смешное имя) должна быть обязательно такой мультяшной? А почему она не может быть как Пола, но моложе? Красивая с точки зрения умного человека двадцатилетняя девушка?

— Ну, — сказала Пэм, — потому что это не смешно. Несмотря на эту небольшую проблемку — полное отсутствие смешности — идея прекрасная.

Пол отступил в свою студию, чтобы посмотреть до прискорбного PG видео Трейси Гилл четвертый или пятый раз и перечитать школьные сценарии и представить их в качестве кабельного комедийного хита в стиле «Монти Пайтон» встречает «Испорченные сказки»[3]. Именно на удивление проверенная временем блистательность сценариев придала ему смелость после болезненных колебаний взять трубку и позвонить агенту Гилл, чтобы назначить частную предварительную встречу перед официальной встречей с потенциальной звездой его и Пэм потенциального нового хитового сериала.

Встреча прошла в Старбаксе в Вествуде во вторник в два. Единственная серьезная претензия к красавице Гилл заключалась в том, что она привела с собой маму.

Миссис Гилл напомнила Полу его собственную мать. Ее первый вопрос был «Что конкретно значит предварительная встреча перед встречей»? Второй вопрос был «Где ваша жена?» Третий вопрос был «Почему мы встречаемся не у вас в офисе?» Четвертый вопрос был «Почему вы были против, чтобы пришел агент Трейси?»

Ответы Пола были синтаксически сложными. Чтобы сменить тему, он рискнул и предложил свою идею кабельного шоу, основанного на школьных сценариях. Трейси Гилл ответила с восторженным визгом, что только что прочла «Под стеклянным колпаком»[4]. Миссис Гилл спросила Пола, что смешного в том, что юная мать засовывает голову в духовку.

Встреча кончилась через тридцать пять минут. В горах, после поездки на огромной скорости, во время которой Пол представлял топор в голове миссис Гилл, он обнаружил потолстевшую жену у бассейна. У него захватило дух от своего проступка. Жена предложила угадать, кто ей только что звонил, но Пол не мог.

— Мать Трейси Гилл, — сказала Пэм.

Пол совсем перестал дышать.

— Ты говорила по телефону с мамой Трейси Гилл?

Во время ответа Пэм задернула халат и встала.

— Пол, — сказала она. — Я хочу, чтобы ты уехал. Сейчас же.

Ее слова были такими неожиданными, и Пол почувствовал себя таким виноватым и напуганным, что, хотя ему до смерти надоела Пэм, он попытался защититься и привести доводы в пользу их брака:

— Ты выгоняешь меня только потому, что я пил кофе с Трейси Гилл и ее мамой?

Пэм покачала головой.

— Просто перед тем, как я продолжу сценарий, — сказала она, — я хочу, чтобы ты жил по другому адресу.

Пол сказал:

— Ты сошла с ума? Думаешь, я правда хотел украсть всю славу?

— Сейчас, Пол, мне кажется, что ты способен почти на все.

— Даже, о боже мой, попить кофе в два часа дня!

— У тебя был шанс вписаться в проект, — сказала Пэм. — Я давала тебе недели и недели и недели.

— Твой проект, — воскликнул Пол, — лживая, нереальная фантазия женщины средних лет!

На что Пэм просто покачала головой и сказала:

— Ты меня так разочаровываешь.

Спустя месяц, согласно договору о раздельном проживании, Пол подписал письменное показание под присягой, в котором отказался от всех прав на «Двое — уже компания». Агент Пэм сознался Variety: «Он правда хороший парень, но это она его тащила все эти годы. И вот она устала». Когда «Двое — уже компания» собрала в кинотеатрах сто десять миллионов и Пэм сфотографировалась так, что казалась на десять килограмм худее, чем Пол когда-либо ее видел — даже в колледже — и стала встречаться с парнем настолько точеным и пекторальным, что даже если он не был геем, то ему бы стоило им стать, и она продолжила продюсировать комедии для старшей женской аудитории, одна другой прибыльней, Пол понял, что то, что казалось ему нереальной фантазией, было ею только потому, что в нее не верил лично он: потому что она оскорбляла его вкус. А в Пэмляндии она вполне соответствовала реальности; и каждый билет на ее фильм, каждый прокат видеокассеты и каждая восторженная рецензия по АМ радио были очередным голосом за ратификацию ее реальности взамен его. Против него встала вся страна, и потому он переехал в Нью-Йорк, где, хорошо утепленный в финансовом плане, работал над переделкой комических литературных скетчей в рассказы, которые отсылал по журналам. Его можно было увидеть на некоторых вечеринках, у открытых окон, в черном, с сигаретой, жаждущего поговорить на любимую тему, а именно — чем плох последний фильм его жены.

3

Рубрика в сериале «Шоу Рокки и Бульвинкля».

4

Роман Сильвии Платт.