Впервые на экране

– Четыре.

– Пошли, – сказал он, хватая меня за руку и вставая. – Нам надо идти, если мы хотим попасть на «Рождественское ограбление».

«Захватывающий, держащий в напряжении и невероятно романтичный!»

«Фронт Роу»

– Но мне казалось, ты говорил, что он не существует, – сказала я, когда он вытащил меня из «Гюсто».

– Не существует. Пошли.

Он тащил меня через Хогвартс и Зазеркалье, по коридору между магазинчиками, торгующими сувенирами по «Истории игрушек», «Оз великий и ужасный» и «Король-лев».

– Мы же не к кинозалам идем, – возразила я.

– Сначала надо по магазинам походить, – сказал он, ведя меня в бутик «Принцесса Диснея».

– По магазинам? Зачем?

– Затем, что мы не можем позволить, чтобы Управление нас заметило, а лучший способ привлечь к себе внимание в «Дроме» – не тратить деньги, – сказал он, протискиваясь между вешалками с футболками «Третий лишний».

– Кроме того, – продолжил он, подходя к другой вешалке, забитой куртками с капюшоном с Белоснежкой и Семью Гномами, – сегодня знаменательная дата. Тебе надо надеть нечто особенное. Такое, чтобы контролер тебя не узнал.

Он перебрал все куртки на полке, потом на той, где висели короткие юбки с «Двенадцатью танцующими принцессами», вытаскивая и вешая их обратно.

– Что ты ищешь? – спросила я.

– Я же тебе сказал, нечто особенное, – сказал он, уже роясь на другой вешалке. – И нечто такое, в чем у тебя не будет вид, как с кухни Миссис Клаус. А, вот они.

Он вытащил желтую футболку «Даша и Диего исследуют Гималаи» с Диего, наставившим фотоаппарат на Дашу и обезьянку, стоящих на вершине Эвереста.

– Лучше билета.

– Я не надену… – начала я, но он уже сунул мне в руки футболку и ярко-розовую бейсболку «Маленькая девочка-гусыня».

– Скажи сотруднику, чтобы деактивировал метки и ты могла их надеть, – сказал он. – Потом иди в примерочную. Сними свою футболку и надень эту. Буду ждать тебя в соседнем магазине.

Он подтолкнул меня к кассе.

– И никаких вопросов.

Я сделала все, как он сказал, сняв через голову топ – Джек оказался прав, от него действительно разило имбирем, – и надев футболку поверх боди.

Футболка оказалась обтягивающей, видимо, это была часть плана, подумала я. На мне она выглядела еще хуже, чем на вешалке.

– Мог бы, по крайней мере, что-то красивое подобрать, – сказала я Джеку, увидев его в соседнем магазине, где он мерял темные очки «Рискованный бизнес».

– Нет, не мог, – ответил он. – Что с топом сделала?

– В пакет убрала.

– Хорошо, пошли, – сказал он, забирая у меня сумку и выводя из магазина обратно к «Гюсто» и мусорному контейнеру. И бросил пакет в мусор.

– Мне он нравился, – возразила я.

– Тс-с, ты хочешь попасть на фильм или нет? – ответил он, ведя меня через лабиринт из художников по воздушным шарам и операторов аппаратов лазерной татуировки, детских каруселей и магазинов сладостей обратно в вестибюль.

И вдруг резко остановился.

– О’кей, сходи к автомату и купи билет на «Войну драконов».

– «Войну драконов»? Но я думала, мы идем на…

– Идем. Ты купишь билет на «Войну драконов», пройдешь, а потом…

– Один билет или два?

– Определенно, не два. Мы пойдем по отдельности.

– А что, если аппарат скажет, что надо покупать билет в кассе?

– Не скажет, – сказал Джек. – Когда зайдешь…

– А что, если они скажут, что еще заходить нельзя?

– И этого тебе не скажут, – ответил Джек. – Когда зайдешь, иди к торговому лотку, купи большой пакет попкорна, большой стакан «Сэвен-ап» и возьми две соломинки. А потом иди в зал 17.

– Зал 17? Но «Войну драконов» показывают в зале 24.

– Мы не идем на «Войну драконов». И на «О ревуар, Мон Фу», который показывают в зале 17. Ты не будешь заходить в зал. Просто будешь стоять у дверей зала 17. Я с тобой там встречусь через пару минут.

– Ты обещаешь, что мы будем смотреть «Рождественское ограбление»?

– Я обещаю, что свожу тебя на «Рождественское ограбление». Большой пакет попкорна, – напомнил он. – Большой стакан «Сэвен-ап». Не «Кока-колы».

Он натянул мне бейсболку «Маленькая девочка-гусыня» по самые уши, прикрыв козырьком глаза.

– Зал 17, – повторил он и исчез в толпе.

«Основан на реальных событиях… но вы не поверите!»

«Эт зе Мувиз»

Он был прав. Никто не встал у меня на пути, не пролил на меня ликер со льдом злодейским образом, не остановил, чтобы впихнуть бесплатный билет на «Вы арестованы», а контролер даже на меня не глянул, надрывая билет.

– Зал 24, – сказал он, махнув рукой вправо. – В конце коридора.

И тут же переключился на троих тринадцатилетних. Я пошла по бархатному ковру.

Джека нигде не было видно, но он мог спрятаться в одном из входов в залы или за углом, там, где коридор сворачивал вправо.

Его там не было. Я встала у входа зала 17, стояла подольше пары минут, а затем медленно двинулась к залу 24, где показывали «Войну драконов», но его и там не было.

Наверное, его поймали, когда он хотел тайком пробраться, и вышвырнули, подумала я, возвращаясь к залу 17 и вставая в дверях.

Подождала еще.

Так и не видя Джека, как и кого-либо еще, кроме ребенка, который выскочил из зала 30 и ринулся в туалет, с грохотом захлопнув за собой дверь. Я подождала еще. Надо бы посмотреть в телефон, сколько времени, но у меня в левой руке был огромный пакет попкорна, а на сгибе руки стоял огромный стакан «Сэвен-ап». Никак не получится.

В конце коридора громыхнула дверь. Я с надеждой поглядела туда, но это был ребенок, который бегом бежал обратно в зал 30, явно не желая более пропустить ни секунды фильма. Интересно, что там такое захватывающее показывают, подумала я. Немного прошла по коридору и поглядела на табло над дверью.

«Смертельная ярость». А рядом, на табло над дверью зала 28, светилась надпись «Рождественское ограбление».

«Потрясающий подбор актеров!»

«Гоин Голливуд»

Ну и крыса! Джек сказал мне, что он не существует, а вот он. Все проблемы, которые у меня были, все люди, которые мне мешали, не сотрудники «Дрома», нанятые, чтобы задержать меня. Они пришли в кино, как и я, а все происшедшее – не более чем совпадения. Никакого заговора.

Когда же ты научишься не верить ни одному его слову, подумала я. Будь он здесь, с каким удовольствием я бы вылила ему на голову «Сэвен-ап», присыпала попкорном и ушла.

Но он явно попался, и его вышвырнули из «Дрома». Если вообще собирался прийти. А я осталась с сумкой, в прямом смысле слова. С мыслями о том, что Ник Нолти сделал то же самое с Джулией Робертс в «Я люблю неприятности». Послал ее гоняться за призраками. Точнее, за гусями. Настоящими.

Найду – прибью, подумала я и пошла ко входу, кипя от ярости, но остановилась и поглядела на дверь зала 28. Если уж я пришла в «Дром» посмотреть «Рождественское ограбление», и вот оно, рядом, и сеанс 4:30 скоро начнется. Пусть Джеку урок будет, если я кино без него посмотрю.

Я вернулась к повороту коридора и выглянула из-за угла на всякий случай – чтобы кто-нибудь, в особенности – сотрудники «Дрома», не вышли и не подловили меня на том, что я иду не на тот фильм, на который билет купила. Затем быстро дошла до двери зала 28 и открыла ее. Сделать это с попкорном и «Сэвен-ап» в левой руке было делом непростым, но я ухитрилась приоткрыть щель, подпереть ее бедром и протиснуться внутрь.

Внутри была кромешная тьма. Дверь закрылась, и я стояла, ожидая, пока глаза к ней приспособятся. Они не приспособились, хотя должен был идти хоть какой-то свет от экрана. Или, если трейлеры еще не начали показывать, должны были светить лампы на потолке. Кроме того, разве в проходе не должно быть аварийного освещения, на случай если потребуется эвакуация?

Здесь его явно не было, и я ничего не видела, вообще. Лишь стояла в темноте и прислушивалась. Трейлеры явно начали показывать. Я услышала грохот и лязг, зловещую музыку. Видимо, трейлеры к фильмам, которые лучше всего на ночь смотреть, типа «Восставшего Темного Рыцаря» или «Чужого». Вот, видимо, почему света нет. Сейчас другой трейлер пойдет, и света станет достаточно, чтобы найти себе место. Но звуки сменились, послышался смех и голоса, но в коридоре была все та же кромешная тьма, как в угольной шахте.