Страница 49 из 89
Когда маур отпустил девицу, она с багровым от злости лицом со всех ног убежала в другую арку, противоположную той, где ждала её подруга.
Хихикая, Ира снова включила бесшабашную кельтику и принялась приплясывать перед стеллажом, разглядывая разноцветные друзы. «Шоколада польза…». «The Pogues» были шедевральны…
Кто-то увесисто хлопнул её по плечу, она вздрогнула, резко развернулась всем телом и оказалась лицом к лицу с Манейр.
— Илэ-оо, — знакомое тайрианское приветствие помимо воли вызывало доверие.
Рыжеволосая тепло улыбнулась и… охотно начала танцевать вместе с Ирой под её музыку. Она была выше на голову, гораздо более плотно сложена и раза в полтора тяжелее, а прыжки у неё были такие же невесомые, как те, которыми гордилась землянка. Господи, она великолепна; если бы я была мужчиной или лесбиянкой, я бы такое ни за что не пропустила, в ошеломлении подумала Ира и сама удивилась своим мыслям, но, пожалуй, была склонна согласиться с этими мыслями полностью.
Почему Мэнью так сказала про мауров? Наверно, у неё была какая-то личная драма.
— О чём тревожишься? — ласково улыбаясь, спросила рыжая.
Ира выпалила первое, что пришло в голову.
— Хочу сообщить родным, что со мной всё в порядке, но не знаю, как.
— О, это просто. Берёшь инфор, достаёшь из памяти нужные изображения, потом наговариваешь текст — дело нескольких минут, сбрасываешь пакет информации мне, сообщаешь координаты адресатов, я передаю брату, он доставит, когда будет пролетать мимо, он нередко бывает поблизости от Земли.
Они тут же сделали видео-письмо, и Манейр скопировала его на свой инфор.
Ира вознамерилась снова включить музыку.
— Может, не будем больше прыгать подобно козам? Есть у тебя более достойная музыка?
Ира немедленно приняла вызов и включила «Осетинскую мелодию встречи», это была хонга, народный танец.
Протяжно запела гармонь, каменной дробью начал сыпать бубен. Ира вскинула руки, наклонила их в одну сторону, словно ветви ивы под ветром, горделиво выпрямилась и начала танцевать, переступая мелкими-мелкими шажками. Длинное платье скрывало движения ног, и девушка словно плыла над полом, отрешённо опустив веки. Мэнью слегка расширила глаза в удивлении.
Алый колокол подола покачивался и завивался вокруг тела при стремительных и плавных поворотах. Эх, что она тут делает и с кем? Она же хотела станцевать хонгу с Ирруором. Звенели струны апапшина, пела скрипка, затем гитара, в конце трека кто-то неожиданно запилил соляк на электрухе, и сквозь всё это размеренно сыпалась и сыпалась упрямая каменная крошка. В окне согласно с мелодией хонги плыл звёздный спиральный водоворот галактики…
Внезапно она почувствовала на себе чей-то взгляд, открыла глаза и остановилась, оглядываясь вокруг себя. Мэнью исчезла, а в арочном проёме, как в центре картины, стоял мужчина. Золотистые волосы ниспадали на надменно развёрнутые, широкие плечи, которые мягко облегал белый камзол. Скупо расшитый золотом, он был короток, но тем не менее прикрывал причинное место. Белые лосины и мягкие высокие сапоги обтягивали сильные красивые ноги.
Мужчина выступил из рамы картины и неторопливо приблизился.
— Что же ты остановилась? Музыка ещё звучит. Танцуй, мне нравится то, что ты делаешь, я буду делать это вместе с тобой.
Он снисходительно усмехался, золотые, как у маура, глаза с человеческими круглыми зрачками смотрели холодно и оценивающе.
Ира выпрямилась не менее надменно, чем он, взгляд её сделался упрямым.
— Я здесь не одна, а с другом. Все танцы обещаны ему.
— Я вижу, он тебя ещё не укротил. Маловато в нём жизненной силы.
— Сапиенсы — не животные, им ни к чему укрощать друг друга.
— Женщины любят подчиняться, это заложено в их природе.
— Я не мазохистка, а то, что вы только что сказали — устаревшая в незапамятные времена мифология.
— Неважно. Я — Хивинч Оэренгайн. Как зовут тебя?
— Иренион, — Ира сама не поняла, что заставило её применить вычитанную когда-то древнюю форму её имени. — Фамилия не важна, я её скоро поменяю.
— И на какую, предположительно? — с пренебрежительным любопытством поинтересовался высокомерный блондин.
— Халеарн.
— Что-о?! — лицо Хивинча побагровело от внезапного гнева. — Землян я знаю, дикари, до настоящей цивилизации им далеко. Но вы всё же люди, и, насколько мне известно, имеете великолепные инстинкты в том, что касается чистоты вида! Каким же образом ты предпочла любому, самому жалкому человеку кота? Кота, который ходит на задних лапах и лепечет что-то в подражание царю природы! Вонючего, усатого, отвратительного кота! Ах, да, нижнюю пару вибриссов они нередко сводят, чтобы чуть больше походить на людей.
Как ты могла допустить его до себя?! Почему не прикончила его? Или на худой конец — себя? Спать с животным!
— Я и не допустила, — очень осторожно проговорила Ира с побелевшим лицом и собрала в кулаки складки подола, готовясь рвануться бегом.
— Значит, он ещё не спал с тобой?
— Нет.
— Отлично. Я спасу тебя от него.
Хивинч, лицо которого в один миг приобрело нормальный цвет, зажал Ире челюсть ладонью, жёстко обхватил другой рукой девушку поперёк тела и бросился к выходу. Ему не пришло в голову, что надо было заткнуть землянке рот ещё и телепатически.
«Ирруор!!!»
— Брысь с дороги, непристойный котёнок! — мгновение спустя презрительно рявкнул Хивинч. — Убью!
Ему никто не ответил.
Драки не случилось.
Через несколько секунд маур аккуратно извлёк Иру из-под тела неподвижного в результате парализующего выстрела блондина, унёс в концертный зал, уже почти целиком заполненный народом, усадил на стул и молча налил для неё в бокал фруктовой воды.
— Может, уедем? — жадно сделав несколько глотков газировки, спросила Ира.
Ей пришло в голову, что маур оделся для поездки в город, словно в бой — на теле только герлон, волосы заплетены в тугую косичку.
— Зачем? Этого атавистичного гарайна сейчас выставят отсюда. Просто не отходи от меня больше. Скоро начнётся концерт.
Огненный нож внезапно исчез из груди, Ирруор чуть заметно улыбался.
На сцене устанавливали музыкальные инструменты.
Ира заметила перемену в настроении маура и совершенно успокоилась.
На сцену поднялись пятеро. Девушка уставилась на них во все глаза.
Один из них явно был человеком, небольшого роста, с узким смуглым лицом и длинными чёрными волосами, заплетёнными в мелкие косички. С плеч у него небрежно свисало лёгкое пончо, рукава рубашки, замшевые узкие штаны и туфли-мокасины были украшены бахромой. Четверо остальных являлись северными тави, разного цвета и степени пушистости.
— Группа называется «Ксауваэ», дословно «Бегущие-Как-Вода» в значении «Бродяги», по-уарагски, — объяснял Ирруор с улыбкой. — Руководитель и вокалист — индеец-уараг с Земли по имени Кеяна. Чёрный лемур с «ирокезом», ударник — Икроми; белый с патлами до пояса, гитара-соло — Герето; жёлтый с мелкими косичками и весь пушистый с головы до ног, гитара-бас — Иалэндэ; рыжий, клавишник, который из всей своей шерсти, кроме скальпа, оставил только естественные наручи и гетры с бахромой — Алтэн.
Музыканты подстроили инструменты, Кеяна сказал несколько приветственных слов зрителям, зал взорвался аплодисментами, индеец и четверо лемуров кивнули друг другу, шум среди зрителей быстро стих, и началась музыка.
Первая композиция называлась «Танец против часовой стрелки». В её основе лежала мелодия индейцев-сиу.
Аранжировка была более футуристической, чем фольклорной, потому что ведущую роль играл синтезатор. Завыл ветер, принялась звать кого-то флейта, заструился ручей, и заворчало, тяжело раскручиваясь, огромное колесо. А потом взлетела «тарелка», начали размеренно бить барабаны, и зазвучал человеческий голос. Это фактически была песня без слов, голос только подчёркивал ритм шагов для танцора.
— Ию-лэй, ла-лэ-лойя лахэ…