Юлий Цезарь

СЦЕНА 3

Палатка Брута.

Входят Брут и Кассий .

Ты оскорбил меня тем, что запятнан

И осужден тобою Люций Пелла

За взяточничество и поборы с Сард,

А все мои ходатайства о нем

Отвергнуты, хотя его я знаю.

Ты оскорбил себя, прося о нем.

В такое время, как сейчас, нельзя

Наказывать за мелкие проступки.

И про тебя ведь, Кассий, говорят,

Что будто бы ты на руку нечист

И недостойных званьем облекаешь

За золото.

Я на руку нечист!

Не будь ты Брутом, то, клянусь богами,

Такая речь была б твоей последней.

А имя Кассия порок прикрыло,

И наказанье головой поникло.

Наказанье!

Припомни март и мартовские иды:

Иль Цезарь пал не ради правосудья?

Иль негодяями он был сражен

Несправедливо? Разве кто из нас,

Сразивших мужа первого на свете

За покровительство разбою, станет

Себя пятнать позорным лихоимством

И продавать величье нашей чести

За хлам ничтожный, липнущий к рукам?

Быть лучше псом и лаять на луну,

Чем быть таким.

Брут, не трави меня.

Я не стерплю; ты, позабывшись, хочешь

Меня унизить. Я солдат и старше

Тебя по опыту, умею лучше

Вести переговоры.

Нет, нет, Кассий.

Я прав.

Нет, ты не прав.

Довольно, или из себя я выйду.

Остерегись, не искушай меня.

Ничтожный, прочь!

Возможно ль?

Выслушай мои слова.

Иль ярости твоей мне уступить?

Иль трепетать пред взглядами безумца?

О боги, боги! Как снести мне это?

И больше вынесешь, сломив гордыню.

Рабам показывай, как вспыльчив ты,

Пускай они дрожат. Мне ль уступать?

Иль должен я почтительно склоняться

Пред вспышками твоими? Нет, клянусь,

Яд желчный свой в себе ты переваришь,

Хотя б тебя взорвал он; я ж отныне

Над гневностью твоей смеяться буду

И потешаться.

До того ль дошло?

Ты говоришь, что как солдат ты лучше.

Так докажи на деле хвастовство,

Доставь мне удовольствие: ведь я

Учиться рад у доблестных людей.

Ты всячески меня поносишь, Брут.

Я говорил, что я как воин старше,

Иль я не так сказал?

Мне все равно.

И Цезарь так не оскорблял меня.

И ты его не смел так раздражать.

Не смел?!

Нет.

Не смел так раздражать?!

Не смел из страха.

Не злоупотребляй моей любовью,

Иль то свершу, о чем сам пожалею.

Ты сделал то, о чем жалеть сам должен.

Мне не страшны твои угрозы, Кассий,

Вооружен я доблестью так крепко.

Что все они, как легкий ветер, мимо

Проносятся. Я посылал к тебе

За золотом и получил отказ.

Я не могу добыть бесчестьем денег;

Скорее стану я чеканить сердце,

Лить в драхмы кровь свою, чем вымогать

Гроши из рук мозолистых крестьян

Бесчестным способом. Ведь я просил

Те деньги на оплату легионам,

И ты мне отказал. Так сделал Кассий?

Иль Каю Кассию я отказал бы?

Когда Марк Брут так скуп и алчен станет,

Чтоб прятать деньги от своих друзей,

Тогда, о боги, молниями всеми

Его сразите!

Я не отказал.

Ты отказал.

Нет, и безумен тот,

Кто мой ответ принес. Мне сердце ранил Брут.

Друг переносит недостатки друга,

А Брут преувеличивает их.

Ты начал их выказывать на мне.

Меня не любишь ты.

Я не люблю твои пороки.

Глаз друга должен их не замечать.

Льстецы не видят даже и пороки

Величиной с Олимп.

Придите же, Антоний и Октавий,

И одному лишь Кассию отмстите,

Мир Кассию постыл, он ненавидим

Любимым другом, опорочен братом,

Как раб, поруган. Все его ошибки

Записаны, затвержены на память,

Чтоб в зубы мне швырнуть. О, душу всю

Я б выплакал из глаз! Вот мой кинжал,

Вот грудь моя нагая, и в ней сердце

Богаче золота и руд Плутона21 .

Когда ты римлянин, возьми его;

Я, отказавший в золоте, дам сердце;

Рази меня, как Цезаря. Я знаю,

Что в ненависти ты его любил

Сильней, чем Кассия.