Страница 16 из 43
АКТ III
Рим. Перед Капитолием. Заседание сената.
Толпа народа ; среди нее Артемидор и прорицатель .
Трубы.
Входят Цезарь , Брут , Кассий , Каска , Деций , Метелл , Требоний , Цинна , Антоний , Лепид , Попилий , Публий и другие .
Настали иды марта.
Но, Цезарь, не прошли.
Привет, о Цезарь, прочитай письмо.
Требоний просит, чтоб ты на досуге
Прочел его смиренное прошенье.
Прочти мое сперва, оно тебя
Касается. Прочти, великий Цезарь.
Что нас касается, пойдет последним.
Не медли, Цезарь; прочитай сейчас.
Иль он с ума сошел?
Эй ты, дорогу!
Что подаешь на улице прошенье?
Ступай же в Капитолий.
Цезарь идет вверх к сенату, остальные — за ним.
Желаю я успеха вам сегодня.
Успеха в чем, Попилий?
До свиданья.
(Направляется к Цезарю.)
А что сказал Попилий Лена?
Он пожелал успеха нам сегодня.
Боюсь, что заговор открыт.
Смотри, он к Цезарю подходит.
Не медли, Каска, помешать нам могут.
Что делать, Брут? Коль заговор раскрыт,
Иль Кассий, или Цезарь не вернется,
Я заколю себя.
Будь тверже, Кассий,
То не о нас Попилий говорит,
Смеется он, и Цезарь так спокоен.
Требоний действует: смотри, как он
Антония уводит за собой.
Антоний и Требоний уходят, Цезарь и сенаторы занимают свои места.
Так где ж Метелл? Пускай вперед он выйдет
И Цезарю свою изложит просьбу.
Он вышел; ближе следуйте за ним.
Ты, Каска, первым нанесешь удар.
Готовы ль все?
Какие непорядки
Должны исправить Цезарь и сенат?
Великий и могущественный Цезарь.
Ты видишь, Цимбр перед тобой смиренно
Склоняется.
(Опускается на колени.)
Предупреждаю, Цимбр,
Что пресмыканье и низкопоклонство
Кровь зажигают у людей обычных
И прежнее решенье иль указ
В игрушку превращают. Но не думай,
Что Цезарь малодушен, как они,
Что кровь его расплавить можно,
Чем кровь безумцев, то есть сладкой лестью,
Низкопоклонством и виляньем псиным.
Твой брат изгнанью предан по декрету;
Коль будешь ты молить и унижаться.
Тебя, как пса, я отшвырну с дороги.
Знай, Цезарь справедлив и без причины
Решенья не изменит.
Чей голос более, чем мой, достоин,
Чтобы великий Цезарь внял мольбе
О возвращенье брата моего?
Не льстя, твою целую руку, Цезарь,
Молю тебя о том, чтоб Публий Цимбр
Из ссылки был тобою возвращен.
Как, Брут?
Прощенье, Цезарь, милость, Цезарь!
К твоим ногам склоняется и Кассий
С мольбой о том, чтоб Цимбра ты простил.
Будь я как вы, то я поколебался б,
Мольбам я внял бы, если б мог молить.
В решеньях я неколебим, подобно
Звезде Полярной: в постоянстве ей
Нет равной среди звезд в небесной тверди.
Все небо в искрах их неисчислимых;
Пылают все они, и все сверкают,
Но лишь одна из всех их неподвижна;
Так и земля населена людьми,
И все они плоть, кровь и разуменье;
Но в их числе лишь одного я знаю,
Который держится неколебимо,
Незыблемо; и человек тот — я.
Я это выкажу и в малом деле:
Решив, что Цимбр из Рима будет изгнан,
Решенья своего не изменю.
Великий Цезарь!
Иль Олимп ты сдвинешь?
О Цезарь!..
Брут — и тот молил напрасно.
Тогда пусть руки говорят!
Каска первый, затем остальные заговорщики и Марк Брут поражают Цезаря .
И ты, о Брут!15 Так падай, Цезарь!
(Умирает.)
Свобода! Вольность! Пала тирания!
По улицам об этом разгласите.
На ростры поднимитесь и кричите:
«Свобода, вольность и освобожденье!»
Народ, сенаторы, не бойтесь, стойте!
Смотрите: властолюбья долг оплачен!