Страница 3 из 12
Нестор не договаривался в этот вечер о встрече с Наставником, но не сомневался, что найдет его в пивной «Варяк». Именно в этой пивной три с половиной года назад состоялась первая встреча опытного Нага и ничего на тот момент не подозревающего неофита.
В тот раз случайный разговор с незнакомцем за очередной кружкой пива спас Нестора от неловкой ситуации. А Нестор ужасно не любил попадать в неловкие ситуации. Даже за киногероев, попадавших в неловкие ситуации, Нестору бывало мучительно стыдно, настолько, что он старался покинуть комнату с телевизором под любым предлогом – на кухню, в уборную или просто так.
Нестор, хоть и был человеком относительно эрудированным, но агрессию при раздаче этой эрудиции массам проявлял лишь в соответствии с календарным планом учебных занятий. Однако в тот вечер, на исходе второго литра пятничного пива, учителю истории захотелось восстановить историческую справедливость в отдельно взятой пивной. Он уже готовил по всем параметрам дружественную речь, в результате которой барменша Тамара за стойкой должна была с изумлением и раскаянием понять, какую грубую ошибку допустили хозяева в процессе номинации этого заведения. Конечно же, он напевал «Врагу не сдается наш гордый «Варяг». Конечно же, он надел на себя маску знатока, готового уверенно и обстоятельно ответить на вопрос телезрителя… И в этот момент гулко прозвучало за соседним столиком:
– Ни при чем!
Нестор обернулся. Из-за соседнего столика на него весело смотрел плотный незнакомец, добродушно улыбающийся в обе розовые щеки.
– Простите? – переспросил Нестор.
– Ни при чем! – повторил незнакомец. – Я говорю, что Ваш крейсер «Варяг» к названию этой пивной не имеет никакого отношения. Как и все прочие варяги скандинавской наружности. Садитесь, молодой человек. Вы уже сорок минут у стойки на ногах.
Толстяк указал рукой на свободный стул напротив и тут же, привставая, подал руку Нестору в жесте приветствия.
– Кир. Так меня зовут, – жизнерадостно утвердил толстяк.
– Нестор.
– Так вот, уважаемый Нестор Петрович…
– Иванович, – автоматически исправил Нестор.
– Петрович, Иванович – не суть важно. А важно то, что варяк – это такой чан, мерная ёмкость. В старину в таких варяках варили пиво. Больше ста ведер из одного выходило.
При осознании глубины той лужи, в которую чуть не пришлось сесть, Нестор поежился. Делать было нечего – конфуз, пусть и не состоявшийся, нужно было запить. Да и нового знакомца стоило угостить – спас ведь. Кир от угощения отказываться и не подумал. А потом благодарно и вежливо повторил «по паре» в ответ. Тот вечер был долгим, сумбурным, но при этом весьма и весьма информативным…
Итак, Наставник сидел за тем же столиком, и был не один – рядом отстранённо покоился довольно потрепанный джентльмен почтенного возраста. На столе в обилии наблюдались цветные упаковки – распотрошенные и пустые. Еще одна, желтая, с копчеными кольцами кальмара, была только открыта и пока не начата. Также на столе имели место четыре кружки – полные, запотевшие, с пеной через край.
Кир широко улыбался – он давно заметил Нестора, еще в окно, и пока подопечный входил в заведение, ждал заказ у стойки и пробирался к столу, Наставник наполнялся искренней радостью, которую горячо вложил в мощнейшее рукопожатие.
– Знакомьтесь, молодой человек, – при посторонних Кир всегда обращался к Нестору на «Вы». – Это Семен.
Семен, не вставая, протянул руку через стол. Жест показался Нестору небрежным, безразличным, но пожатие было крепким, значимым. Кир энергично подмигивал и многозначительно взымал брови. Потом указательным пальцем левой руки, той руки, которую Семен не мог заметить за объемными формами Наставника, Кир ткнул в сторону потолка и одновременно возвел очи горе, мол, «товарищ – оттуда». Именно оттуда, сверху, а не снизу, как показывал бы Кир, представляя Нагово начальство с какого-нибудь почетного Дна.
А это могло означать только одно: напротив Нестора за столом в «Варяке» сидел Дракон.
Дракона Нестор видел впервые. Он и слышал-то об этих существах всего один раз – если считать истории содержательные, а не просто упоминания. Это было в день первого перевоплощения. Нестор тогда совершил обычную ошибку Нага-новичка – «сыграл в прятки». Задыхаясь в гнетущем мраке, он не сумел зафиксировать змеиную ипостась и через несколько секунд вновь стоял на двух ногах – по-прежнему задыхаясь и по-прежнему во тьме. Где-то в двух шагах гоготал Кир:
– Ну, друг, как говорят у нас: нагнуться – не прогнуться! Да не рви ты – Нинка твоя заругает потом! Ищи щель! – И вновь Кир гоготал, прихлопывая себя по ляжкам.
«Игра в прятки» – традиционная шутка Наставников: ни один неофит и не думает избавляться от одежды перед тем, как «нагнуться», поэтому, впервые перевоплотившись, еще не умея смотреть душой, несчастный оказывался в тенетах собственного белья, терял контроль, спешил назад, в человеческий облик.
Кир имел склонность к шуткам и розыгрышам. Указующий в небо перст Наставника мог, в конце концов, означать что угодно. Нестор решил не обращать на эту пантомиму внимания. Пока не известно, кем был Семен в мирах трилоки, но здесь, во Взвеси, он был, по словам Кира, «уролог, венеролог, дерматолог – триедин и вездесущ, врач от рождения, обращайся, если что» (тут Кир лукаво подмигнул).
Услышав об урологии, «врач от рождения» о чем-то вспомнил, вознесся над столом всем своим совершенно не спортивным телом, повел плечами, сокрытыми под сизым пиджаком, и молча двинулся в сторону уборной.
Кир приподнял бокал:
– Так выпьем же за тех, кому посчастливилось найти призвание и раскрыть сокрытый потенциал! – провозгласил он.
Чокнулись. Кир – задорно, Нестор – пресно, без аппетита.
– Что душу Вашу гложет, дружище? – Кир прошипел фразу настоящим змеем, все через «Ш» – он говорил и одновременно дегустировал кальмарье кольцо.
– Ничего, – Нестор и сам не знал, где рассеял бодрость и вкус жизни. – Устал просто.
– О, да! – понимающе кивнул Кир. – Перевоплощение отнимает силы, а некоторых по возвращении даже вгоняет в депрессию.
– Кстати, давно хотел спросить. Почему сам этот процесс имеет столь унизительное наименование? Ваше любимое «нагнуться – не прогнуться» отдает чем-то лагерным.
– Мой друг, вы же учитель. Пусть не филолог, но тоже интеллигентный человек. «Лагерным», – передразнил Кир и брезгливо скривился то ли по поводу Несторового незнания элементарных вещей, то ли по поводу неуместного слова, то ли из-за тухлого кольца. – Вы же неправильно поставили ударение. Сместите его на первый слог.
– Я всегда думал, что это у Вас кокетливая какография такая. Эрратизм. Ну, как компАс у моряка.
– Ну, как же? Все ж на поверхности. «НАгнуться» – стать Нагом; «прОгнуться» – от слова «прога» – означает воспринять программу извне, то есть подчиниться авторитету. Помните у Белинского? Толпа живет по преданию и мыслит по авторитету. Эта формула издревле определяла положение Нага по отношению к толпе – свободное и отстраненное. Нагнуться – не прогнуться. Учите матчасть, мой друг.
– Свободное? Так ли? – Нестор включил скепсис учителя истории.
– Углубляетесь, мой друг? – улыбнулся Кир радостно. – Это только приступив ко второму бокалу? А где грань между свободой и зависимостью? Вы готовы ответить? Я – нет. Однако думаю, что именно на этой грани лежит самое глубокое, самое решающее различие между растительным и животным существованием.
– Э, нет! – Нестору теперь тоже было весело – он ощутил прилив сил и оживление интереса к беседе. – До Вашей глубины мне еще далеко. Все равно не понимаю – почему мы так часто используем корень «наг» при наименовании окружающих нас вещей, явлений, процессов? Есть в этом какая-то пошлость.
Кир посмотрел поверх головы своего подопечного. Нестор обернулся. «Триединый и вездесущий» Семен стоял у стойки и оживленно раскладывал по деревянной столешнице некие тезисы, помогая себе ребром ладони. Барменша Тамара внимательно слушала. Тамара любила по-настоящему глубоких людей и терпеть не могла разговоры о политике, рыбалке и футболе. Насколько Нестор знал ее историю, Тамара закончила Академию пищевых технологий, имела диплом технолога-винодела, но призвание свое (вспомнился первый сегодняшний тост Кира) нашла именно здесь – за барной стойкой. Так сказать, «раскрыла сокрытый потенциал».