Страница 114 из 135
Смотритель. Может быть, он в салфетке такое унес, что даже и… не придумаешь…
Предводитель. Ну да!
Казначейша (Курицыну-сыну). Боже мой… Ну, что же вы? Идите, идите туда скорее – спасайте его!
Остальные. Идите! – Идите! – Скорее!
Курицын-сын. Господа… вы же понимаете: без приглашения…
Предводитель. Да идите… курицын вы сын! А то я сам пойду… штурмом… Урр… (Опомнившись.) Кто… кто это… кричит?
Курицын-сын, пожав плечами, входит в палаты.
Пфейферша (на коленях). Боже… спаси его! Спаси нас!
Все прислушиваются. Смотритель подползает к окну.
Казначейша (ему). Ну? Что?
Предводитель. Это самое… жжж… ппп?
Смотритель (шепотом). Нет… (Присматривается.) Шшш! (Таинственно.) Сморкается…
Казначейша. Кто? Он, ангел?
Смотритель. Нет… Наш… Стучит в дверь… Вошел… Ш-ш-ш… сейчас… Вот! Вот! (Застыл.)
Все. Что? – Что? – Что?
Из палат слышен голос Курицына-сына: «Ах!»
Пауза.
Курицын-сын (выбежал – в ужасе – кричит). Квартальный! Квартальный!
Квартальный подбегает – под козырек.
Под суд тебя! На Соловки! Ты где же был, чего смотрел, а? Пропали… пропали мы… пропали!
Все. Да что же? – Что? – Что случилось?
Курицын-сын (в отчаянии). Голова!
Все. Говорите же!
Курицын-сын. Не… не могу… Не поверите – невозможно поверить! Немыслимо, невероятно! Только подумать: голова… Нет!
Доктор. Ну, что – голова?
Курицын-сын. А, все равно: вот – смотрите сами… (Подходит к окну, поднимает штору.)
Все видят: Брудастый сидит перед столом, как сидел вначале, но… без головы: голова лежит перед ним на бумагах.
Все. А-ах! – Боже мой!
Предводитель. Как?
Курицын-сын. А так: голова их, изволите видеть, снята – и как пресс-папье, вон – на бумагах лежит.
Предводитель. А… а… То есть как же это – снята?
Казначей (пробует снять свою голову). А вот у меня – не сс… не сснимается…
Смотритель. Да вам, если угодно, и снимать не надо…
Курицын-сын. Господа, господа… позвольте, это не все: есть и похуже кое-что… Слушайте… (Понизив голос, оглядываясь.) Эта самая голова их… по осмотре оказалась… – совершенно пустая… Понимаете: пустая!
Доктор. Как? Никаких признаков… ну… этого самого… понимаете?
Курицын-сын. Никаких. Чисто…
Предводитель. Однако ж это… Была голова-голова… и вдруг – как картуз: здрассте! Как же это так?
Курицын-сын. Не приставайте: не знаю, не знаю, не знаю…
Предводитель. А… а… а кто же знает?
Курицын-сын. Кто знает? Один только этот злодей Байбаков – больше никто. (Квартальному.) А ты – ты его упустил! Под суд тебя! В Соловки!
Квартальный. Ваше курицсынство… вот перед Богом: я не я буду, если вам его не доставлю! Со дна морского достану!
Курицын-сын. Ну, смотри у меня: если не достанешь – я т-тебя… (Бежит к окну.) А теперь… вот! (Опускает штору.) И чтобы у меня – ни слова никто! Государственная тайна… понимаете? Избави Бог, народ узнает, что голова… пустая… Такое начнется!
Пфейферша. Спаси… спаси… спаси нас!
Казначейша. Боже мой… Что же делать? Что нам делать?
Курицын-сын. Вам делать больше нечего: ваша роль кончена.
Казначейша. Ну, это еще по-смо-трим! Я к самому Мейерхольду пойду!
Курицын-сын. Идите… куда хотите!
Дамы уходят.
Господа, пока мы одни… скорее! Ведь надо же что-нибудь решить, придумать! У меня просто мозги раскорячились! Что ж это такое выходит? Власть – от Бога, и вдруг – не угодно ли: от Бога… пуста<я> голова – фига! Просто фига!
Смотритель. Позвольте: если угодно, из Ветхого завета мы знаем…
Курицын-сын. Да поймите вы: то Ветхий завет, а то – сейчас, сию минуту… разве это возможно?
Смотритель. Сейчас? – что вы, что вы! Ну, разве только в виде исключения… или, если угодно, легкой игры природы…
Курицын-сын. Благодарю вас покорно за этакую игру! Этак мы доиграемся. Ведь если узнают… (Издали шум, крики.) Тесс… Постойте, постойте… (В испуге.) Это – они… на-на-народ… Господа… начинается!
Предводитель (со шпагой). Уррраа! (Нагнув голову, как бык, кидается вперед.)
Квартальный, Будочники (врываются с торжествующим криком). Вот а-ан! Вот а-ан! (Волокут часовщика Байбакова.)
Предводитель (ничего не разбирая, на них). Уррраа!
Курицын-сын. Да это наши! (На Предводителя.) Остановите, остановите его! Батюшки, да он всех перекрошит… Пожарный, заливай, заливай его… скорее!
Пожарные сзади окатывают Предводителя.
Предводитель. Уррраа! (Очнувшись.) А? Кто… кто это кричит?
Курицын-сын. Хорош! (Квартальному.) Да и ты тоже… Спятил? Чего орете? Ну?
Квартальный. Ваше курицсынство… да как же? Ведь поймали – часовщика-то!
Курицын-сын. Так чего же ты молчишь, такой-сякой?
Квартальный. Я, ваше куриц-ство, не молчу – я докладаю…
Курицын-сын. Поговори у меня! Давай его сюда… живо! (Чиновным.) Господа, господа, прошу занять места… Сейчас – самый решительный момент сейчас мы наконец все узнаем… (Подошедшему Байбакову.) Что-о? Попался, голубчик? Ну… звать как?
Байбаков. Васька… Василий… Байбаков.
Курицын-сын (Смотрителю). Записывайте. (Байбакову.) Происхождение? Родители?
Байбаков. Ро… родителей не было. Я вроде – самопроизвольно.
Курицын-сын. Самопроизвольно? Да как же ты смел?
Байбаков хочет сказать что-то.
Поговори у меня! По какому делу сюда приведен? Ну? Байбаков. Ая знаю?
Курицын-сын. По го-су-дар-ствен-ному делу… понял? По делу о снятии головы с высокой особы. Ну, говори, да чистую правду, а то я с тебя голову сниму!
Предводитель. Уррраа…
Курицын-сын. Да опомнитесь вы! Уймите его… (Байбакову.) Ну?
Байбаков. Ну… чего же… Ухватили меня давеча за шиворот, по зубам дали и пхнули вон в энту дверь…
Курицын-сын (Смотрителю). Запишите: «Будучи приглашен»… и так далее… Вообще – средактируйте… (Байбакову.) Ну?
Байбаков. Ну, свалился я – и вижу: он сидить, глаза вытаращил и головой вот этак вот – вроде как бык – мотает. Ну, думаю, пропал Васька: сейчас опять в зубы… Ан нет! Вижу, сует мне бумажку, а <на> ней писано: «Не удивляйся, но попорченное исправь»…
Курицын-сын. Ну? Ну? Ну?
Байбаков. Потом, значит, вот этак вот – сгреб себя за голову, снял ее…
Курицын-сын. Как – снял?
Байбаков. А я знаю? Ну, снял – и тычет ее мне в руки. Я ее туды-сюды… Гляжу: вот тут у ей пружиночка. (Находит соответствующее место на голове у Казначея, тот ежится.)
Курицын-сын (Казначею). Да сидите вы!
Байбаков. Я вот этак вот нажал… потом покрепче…
Казначей. Ой!
Байбаков. Она – трык! – и открылась. И гляжу – там, стало быть, это самое…
Все. Да что? Что?
Байбаков. Сичас…
Не спеша разворачивает салфетку, все смотрят. Из-за острога показываются Крамольники, слушают.
Курицын-сын. Что это? Да говори же… ччерт!
Байбаков. А это, значит, вроде как в трактире…
Курицын-сын. Да как ты смеешь! Что такое, – в трактире?
Байбаков. …в трактире, говорю, по праздникам орган играеть, разную музыку. Ну, и это вроде махонький органчик, а только вместо музыки – слова… Валики вот эти самые – на них слова и есть…