Страница 16 из 105
— Садитесь, пожалуйста. Извините за беспорядок.
Грайбэл расторопно очистил для них два деревянных стула, убрав с них почту и стопки фотографий.
— Моя секретарша в отпуске. На Багамах. Когда ее нет, в кабинете начинается ералаш.
Грайбэл занял место за своим рабочим столом, и Кнут сказал:
— Я вам уже говорил по телефону, что хотел бы узнать, как Лотус Кон относилась к команде.
— А я вам уже объяснил, что рассказывать особенно нечего.
Грайбэл пытался изобразить полное спокойствие, но Кнут почувствовал, что тот волнуется. Надо думать. Он — тренер, и не хочет, чтобы у его игроков были неприятности. Кнут решил не тянуть резину и прямо сказал:
— Ходят слухи о Дэймоне Криди и миссис Кон.
— Криди? — Грайбэл что-то поискал на письменном столе, нашел коробочку с сигарами и закурил.
— Какие слухи? — спросил он наконец.
— Что он и миссис Кон были дружны.
Грайбэл принялся яростно сосать свою сигару.
— Криди — человек в команде пришлый. Он ездит с нами, готовит репортажи для радио. Но в остальном он — посторонний. Мне кажется, он развелся с женой. Да, точно, развелся. А уж как у него складываются отношения с другими женщинам, мне неизвестно.
— А миссис Кон ездила куда-нибудь с командой?
Грайбэл энергично замотал головой.
— Нет. Шелдон ездил с нами почти всегда, а она — ни разу.
— Видимо, у вас не принято брать жен, когда вы играете на выезде?
— Очень редко. Только в особых случаях.
Паркс вмешался в разговор:
— Скажите, а жены игроков команды живут здесь, в Бостоне, когда сезон?
— Большинство. Миссис Боддлэй, правда, осталась в Канзасе. У нее тяжело заболел ребенок.
— Миссис Боддлэй? Это жена Ленни Боддлэя? — Паркс сделал пометку в книжке.
— Да. Но не стоит делать никаких выводов. Ленни очень порядочный человек. Я бы даже сказал — чрезмерно порядочный.
— Есть в команде холостяки? — спросил Паркс.
— Формально — да. Например, Чарли Тофф. Но у него довольно близкие отношения с одной певицей. Сейчас я не припомню ее фамилию.
— А еще кто? — Паркс приготовился записывать.
— Разумеется, Генри Дарлинг. Генри — наш самый известный холостяк.
Кнут подождал, пока Паркс тщательно все запишет.
— Но я должен предостеречь вас, чтобы вы не делали ошибочных выводов и относительно Генри, — поспешил сказать Грайбэл. — Во-первых, он живет вместе с Тэдом Тауэром, а его в команде прозвали Пастором. Кроме того, мне известно, что у Генри есть подруга. Она профессионально играет в гольф. Живет в Линнфильде. Значит, и он тоже не свободен.
— Как ее зовут? — спросил Кнут.
— Келли Хорват. Она довольно известная спортсменка. Может быть, вам уже доводилось слышать о ней.
— Он с ней виделся в последнее время?
Поколебавшись, Грайбэл сказал:
— Конечно. Она недавно была на отборочной игре. Я видел ее.
— А что вы лично можете сказать о миссис Кон, мистер Грайбэл?
У Паркса была привычка круто менять тему. Кнут мог себе представить, насколько это сбивает с толку.
И в самом деле, Грайбэл заморгал и удивленно посмотрел на них с Парксом.
— Лотус всегда была очень любезна с моей женой. Она нередко приглашала ее к себе на вечера и всегда заботилась, чтобы моя жена чувствовала себя как дома. Я одобрял это, потому что очень занят, а жена скучает порой.
Кнут бросил взгляд на часы. Самое время наведаться в Линнфильд. Только бы Келли Хорват была не в отъезде.
Они нашли ее на площадке для гольфа. Погода, как показалось Кнуту, стояла довольно холодная, но мисс Хорват в своей спортивной форме — блузке и короткой юбке, как видно, ничуть не боялась мартовского ветра.
— В это время года туристы предпочитают играть в гольф на юге, — пояснила она, когда Кнут сделал ей комплимент по поводу ее выносливости. — А я люблю пустые площадки.
Она была очень высокой — почти такого же роста, как Кнут. Лицом похожа на уроженку Скандинавии. Пшеничного цвета волосы коротко стрижены. Глаза зеленые. Когда Кнут попросил ее рассказать им о Генри, она повела их в пустую раздевалку на краю площадки для гольфа, где они могли укрыться от ветра.
— Я думала, мы поженимся, — сказала она, уставясь в цементный пол. — Я надеялась на это.
Она взглянула на Кнута со слабой улыбкой.
— Для меня проблема — найти мужчину, рядом с которым я чувствовала бы себя маленькой. С Генри это получалось. И мне нравилось.
— Вы говорите о ваших отношениях в прошедшем времени.
Она резко, по-мужски, пожала плечами.
— Для меня это уже прошлое. Шесть месяцев мы с ним не виделись наедине.
Кнут бросил быстрый взгляд на Паркса и спросил ее:
— Почему? Вы поссорились?
— Он стал реже приезжать. Сначала я думала, что мешают командные дела. Я уехала на юг, на турнир, а после возвращения, как обычно, позвонила ему. Но все время никто не отвечал, хотя я знала, что их команда в городе. Но я еще ничего не подозревала. В конце концов, этот мужчина мне не принадлежал — пока не принадлежал.
— Вам так и не удалось поговорить с ним?
— Конечно, удалось. Я — человек настойчивый и прямой. Я попросила Тэда Тауэра оставить записку для Генри. Он и тогда не позвонил. Я снова стала искать его по телефону. Наконец, нашла. Он взял трубку, и я сказала: «Привет, это Келли». А он в ответ: «А, Келли! Привет! Как дела?» Й я сразу поняла, что все кончено.
— Он ничего не стал объяснять?
— Как же. Принес обычные в таких случаях извинения. Очень трудные игры, много тренировок и тому подобное. Я попрощалась с ним и решила больше не звонить. Мертвое чувство лучше похоронить и не выкапывать из могилы.
Ее кроссовки поскрипывали, когда она переступала по цементному полу раздевалки.
— Но ведь вы бывали у него на играх.
Она снова потупилась.
— Да. На площадке он просто великолепен, особенно под щитом. Я люблю наблюдать за ним.
На обратном пути в город Кнут сказал Парксу:
— Может, это так, а может и нет… Муж, по всей вероятности, не устраивал Лотус. Некоторое время она имела связь с Дэймоном Криди, но примерно шесть месяцев назад нашла нового друга — видимо, Генри Дарлинга. Дэймон разведен, живет один — не было проблем, где встречаться. Но Генри делит квартиру с Тэдом Тауэром. Следовательно, жилье племянницы превращается в гнездышко для свиданий.
— Я считаю, мы должны поглядеть на этого Тэда Тауэра.
Паркс кивнул, не отрывая взгляда от дороги.
— Да. А потом мы проведем маленький мужской разговор с Генри Дарлингом.
— Вопрос: какую причину он мог иметь для убийства? Потому что она не соглашалась оставить Кона ради него? Или, может, она ему наскучила, но уходить не хотела?
Кнут пожал плечами.
— Возможно, мы выясним это в непринужденной беседе с Генри Дарлингом.
18
Генри дома не оказалось, и Кнут решил побеседовать пока с Тэдом Тауэром. Тэд был много старше других членов команды, и все игровое время он проводил на скамейке запасных. Ростом он значительно уступал Генри, жидкие его волосы начали седеть. В дополнение ко всему он носил очки и имел крайне благочестивое выражение лица. Все это вместе и объясняло его язвительное прозвище «Пастор».
— Вы пришли из-за убийства Лотус? — осведомился Тауэр, когда гости сели.
— А что вы можете сказать о ней? — ответил вопросом на вопрос Кнут.
— Говоря честно, много о ней я не думал. К основному составу команды я не принадлежу, как вы знаете. Меня терпят — и все. А я уже скоро буду слишком стар для этого вида спорта. Порой я спрашиваю себя — не держат ли меня только затем, чтобы я приглядывал за Генри?
Кнут закинул ногу на ногу.
— А что, за Генри надо приглядывать?
Тауэр усмехнулся.
— Это большой ребенок. Очень большой — но ребенок. Причем его имидж любимца болельщиков включает такое затянувшееся детство. Если за ним не приглядывать, он вполне может проспать центральный матч сезона.
Кнут уловил в голосе Тауэра нотки зависти.