Страница 94 из 148
Ширина ущелья составляла сажени три-четыре. Но иногда проход суживался, и мне в этот момент думалось, как тут проскальзывали великаны.
Дорога заняла целый час. Но вот ущелье резко расширилось, и я, прикрываясь валунами, выбрался к громадной площадке, являющейся «каменным мешком».
Впереди было пустынно. Легкий ветерок погуливал среди валунов, вздымая небольшие вихри.
Слева на возвышении виднелось странное сооружение. Это были грубо обтесанные и приставленные друг к другу плиты. А сверху их накрывал длинный плоский валун.
Если это был дом, то весьма примитивный, под стать дикарскому племени великанов… Да и размер на это указывал: для человека он был великоват. Тут толком даже от непогоды не укрыться. Продувает со всех сторон и щелей.
Из глубин памяти выплыло, как я с гибберлингами в Тигриной долине видел нечто подобное: полуразрушенное, занесенное снегом сооружение. Как же тогда Угрюмые назвали его?
На кончике языка вертелось слово. Ещё мгновение, казалось, и я его ухвачу. Как-то… как-то… «ра-…«… «ри-…»
Да Нихаз его дери!..
Всё! Вспомнил: «рёсе». Точно!
И тут же — «дольмен». Да, да, именно так называли подобные «дома» на Ингосе. Эти знания были из прошлой жизни.
Но вот что это? Для чего сделано? — Не известно… Может, великаны использовали их, как святилища? Ну, а сами они кто такие? Стражи, типа тех, которых я видел на острове Безымянного? И что стерегут эти стражи? Неужто руины народа Зэм? Или тайны, которые хранятся там?..
Одна бесконечная череда вопросов… Помнится, кто-то из эльфов в резиденции посла Пьера ди Ардера мне сказал, что в жизни бывает столько нераскрытых тайн, которые раз от раза с завидным упорством стремятся появиться в нашей жизни, что порой начинаешь задумываться, не являешься ли ты сам частью этих тайн.
Я снова огляделся и, никого не обнаружив, потихоньку стал подходить к каменному зданию, держа лук наизготовку. Думаю, здесь от него будет проку больше, чем от иного оружия.
Внутри было пусто. На земле виделся характерный след от костра. Чуть дальше в стороне валялись какие-то обглоданные кости.
Я вышел из дольмена и направился на юг. Там был проход, устремившийся наверх, скорее всего на плато.
После вчерашней бури, воздух стал значительно морознее. Хотя, это могло быть и от того, что я был в горах. А тут, как известно, всегда холодно.
Меня так и тянуло вырваться из этого «каменного мешка». Разум старательно отгонял непонятный страх, вроде того, который внезапно возник перед входом в ущелье.
Все подобные «места» всегда кишат тёмной магией. А она, словно та непонятная болезнь, охватившая моё естество в Гравстейне, после прибытия из посёлка водяников. И она так и стремится въесться до самого мозга костей.
Нет, надо уносить ноги от этого дольмена…
И вообще, — снова корил я сам себя, — зачем согласился идти к дикарям-великанам? Людоеды, это не орки из клана Белого Тигра. С ними не договоришься…
Из-за рыхлого свежевыпавшего снега идти было по-прежнему трудно. Да ещё ко всему прочему, я старался сильно не маячить на отрытых местах, потому двигался укромными тропками, прикрываясь то валунами, то деревцами. Полчаса хода наверх и моим глазам предстала громадная равнина, местами поросшая небольшими хвойными рощицами. Здесь было тихо-тихо. И это расслабляло.
Мандраж немного утих, и меня начинало клонить ко сну. Я нашёл укромное местечко для небольшого отдыха. И только присел среди малорослых сосен, как ощутил насколько устал.
В конце концов, я не семижильный, — промчалась последняя мысль, и глаза, вроде как всего на секунду прикрылись.
— Бо-ор! — прошептал женский голос. — Бо-ор-р…
Я хотел повернуться, но тело сковала неимоверная усталость.
— Стояна?
— Я-я-я…
— Всегда хотел спросить: что с тобой случилось? Почему ты приходишь только во сне?.. Стоп! Я сплю? Ничего себе…
Мне и не думалось, что мой разум мгновенно заснёт. Мысли были тягучими, будто измазанными в киселе. Сознание начало тонуть в сонной мути.
— Быстрее, Бор! Надо быстрее… Не спи же, торопись!.. Да, вставай же ты!
— Куда?.. Куда мне торопиться? — пробурчал я, не в силах открыть глаза. — Всегда хотел у тебя спросить: ты мертва?
Лицо друидки перестало быть бесформенной массой и, наконец, обрело чёткие границы.
— Нет… я всё ещё жива… пока ещё жива…
— Ты являешься ко мне… куда-то всё время зовёшь…
— У меня уже нет сил приходить к тебе. В последний раз… в последний раз тебя зову…
— Что с тобой случилось? Кто же ты такая на самом деле?
Стояна открыла рот и… лёгкий треск веток заставил меня пробудиться.
Глаза резко раскрылись, и я обнаружил, что уже наступил вечер. Не скажу, что нормально отдохнул. Скорее, подобная дрёма ещё больше расхолодила мой настрой на какую-либо работу.
Снова послышался треск. Я приподнялся над зарослями и увидел вдалеке тёмную человеческую фигуру, стоящую у трёх чахлых деревьев. Она имела весьма внушительные размеры.
— Ну, вот и первый варвар, — подумалось мне.
Кончик носа замёрз. Уши тоже… Я поёжился и чуть пошевелился. Меня от дикаря скрывали заросли деревьев, так что не стоило опасаться быть им замеченным.
Великан наломал руками сухих веток, сложил их в кучу и потянул за собой на верёвке. Я проследил за людоедом до следующего склона, уходящего вдоль тёмной отвесной скалы вправо на северо-запад.
Высоко на следующей ступени плато виднелся свет костров. Даже в тусклом вечернем свете мне удалось насчитать пару десятков великанов, копошащихся у огня. Ещё чуть дальше виднелись тёмные зевы четырёх пещер.
Я аккуратно переместился к вертикальной стене и медленно стал подниматься вдоль скалы вверх. Каждую секунду мне казалось, что сейчас откуда-то выскочит людоед. Кроме того любой валун в вечернем свете, казался спиной сидящего великана.
Я стал заметно нервничать и даже сам не понимал отчего. Попытки убедить себя в том, что мне приходилось переживать куда более опасные моменты, успехом не увенчались. Сердце бешено колотилось в груди, норовя выскочить из неё, словно заяц из силков.
Заметно похолодало. От этого даже начала болеть голова. Мне стало казаться, что тут мало воздуха. Один раз я поскользнулся и свалился вниз, прокатившись на спине несколько саженей. При этом больно ударился локтем о что-то твёрдое…
Твою… череп! Человеческий череп… Даже часть скальпа осталась с клоком грязных темных волос…
Фу ты! — я брезгливо вытер руку…
Да что ж со мной? Нихаз подери!
Лежу на снегу… Замер, даже не дышу… Кажется, никто ничего не заметил.
Я приподнялся, обтрусил налипший снег и снова поспешил вверх, к стойбищу людоедов.
Откуда-то изнутри медленно выползала яростная злоба. Дыхание стало ровнее…
Хватит, Бор! Соберись! — я подкрался к небольшой гряде и засел прямо за ней. — Вон пещеры, там и следует искать пленённых острожников.
Лук легко соскочил с плеча. В руку легла стрела.
— Ну, помогай мне Сарн!..
6
Внутри было темно. Я присел на корточки и ещё раз осторожно заглянул в черный зев пещеры. В нос ударило каким-то кислым запахом. Блевотина, что ли?
Глаза долго привыкали к темноте, пока, наконец, не смогли выхватить из неё нечто похожее на лежащее у дальней стены тело. Я осторожно прокрался внутрь и приблизился к незнакомцу. До уха донёсся едва слышимое дыхание.
— Эй! — тихо позвал я, кладя руку на плечо. — Кто ты?
Фигура пошевелилась и застонала.
— Что? — ни разобрать ни слова. — Я не понял… Повтори.
— Ты-ы… человек? — хрипло прошептал незнакомец.
— Да, — с этими словами я вытянул нож и стал искать путы. — Как зовут?
— Ва-а… Варлам… я Варлам…
Вот повезло! Аж не верилось. В живых остался последний пленник, да и тот, кто мне нужен. (А Глазастиков жаль. Их мамки очень расстроятся. И, кстати, теперь понятно, отчего Стояна меня торопила…)
— Варлам? С «Валира»? — спросил я, кажется, нащупывая верёвку.