Железом и кровью

— Пропало желания служить, — криво усмехнулся я, чувствуя, что отчасти говорю правду. Мне даже самому вдруг стало удивительным то, что при всей своей кошачьей независимости, меня угораздило вступить в войско Лиги.

Хотя… хотя… кто его знает, кем я был до своего беспамятства.

Я остановился: а чего, собственно, об этом раньше не задумывался? Ведь должен был я до всего этого кем-то быть?

— Ты сам откуда? — повернулся к Первосвету.

Тот вдруг отскочил как ошпаренный, и я успел увидеть, как в кусты юркнула лесная гадюка.

— Вот же..! Их здесь, что грязи! — Первосвет хотел было выругаться, но глянув на меня, сдержался. — Я из Жодино, что в Темноводье… Валирский удел.

— А-а-а… — потянул я, слабо представляя, где это.

— У нас там со службой туговато. Да и службой это всё не назовёшь… а так — одно баловство… А в Новоград, сам понимаешь, не так легко попасть. Вот батя и предложил мне отправиться к Клементу. Говорил, мол, там сейчас набор начали…

— Ясно. Затянуло же тебя в такую даль.

Я снова присел: на небольшой полянке ясно виднелись свежие следы оленей. Скорее всего, тут прошло несколько самочек.

— Говорят, что сегодня ночью разведчики снова нашли корабельный сундук на астральном берегу, — вдруг сказал Первосвет.

— Чего? — не понял я, поскольку углубился в свои размышления.

Треск раздался откуда-то слева. Мы проследили направление и увидели сразу трёх олених. Быстро определив ветер, я жестом указал Первосвету место его засады и тот бесшумно для своей комплекции скрылся в зарослях.

Я тоже двинулся в обход. Пару раз мимо шуркнули дремавшие на солнце гадюки, что заставило меня быть еще аккуратнее.

На позицию вышел минут через пять. Олени по-прежнему стояли на той же полянке, медленно перебирая ногами и обрывая с кустов зеленые листочки.

Слегка отдышавшись, я поднялся на колено и взял лук наизготовку. Отсчитав такт, спустил первую стрелу, и она ушла с тихим свистом, виляя хвостом из стороны в сторону.

Выстрел был точен, как никогда: животное сделало рывок вперед, но тут же рухнуло на землю, чем спугнуло остальных своих подружек.

Откуда-то из-под земли вырос Первосвет со своей пращей. Он так угрожающе ею замахал, что даже я впал в легкий ступор. Животные жалобно закричали, пятясь назад. Камень, словно молния, вырвался из пращи, и от удара одна из самок перекувыркнулась на месте.

Мы бросились каждый к своей добыче, радуясь как дети.

Я вытянул сакс и закончил судорожные потуги оленихи встать на ноги. Через минуту ко мне подошел Первосвет, несущий на своих огромных плечах совсем не легкую тушку.

Да, силёнкой его батька с мамкою не обделили.

Я срубил несколько тонюсеньких березок и кинул сверху на них тушу оленя. Первосвет отказался от этого: ну да с его силушкой свою добычу он мог и на плечах до лагеря отнести.

И мы тронулись в путь.

Признаюсь, что первую половину пути я намучился, да так, что уже хотел уже бросить всё к… Но та часть характера, которая звалась упрямством, заставила тянуть волоком ветки с оленем дальше.

Очередного привала я ждал как дара Тенсеса. Сделав глоток из эльфийской фляги, я передал её Первосвету.

— И чего тебя на охоту потянуло? — спросил я, пытаясь отдышаться.

— Так еды в лагере не хватает, вот я… Помнишь, Пышки говорили…

— А я думал, тебя десятник послал.

— Да я… никак не могу… Понимаешь, из моего отряда я один-то и остался. А прибиться к кому всё как-то не выходит. Как тогда началось перед присягой-то…

— Стой! А ты меня там не видел?

— Тебя? Да… не помню. Я вообще-то и своих не особо запомнил. Там новобранцев было столько… — ответ Первосвета мне не совсем понравился. Я интуитивно почувствовал в его словах какую-то фальшь.

— Жаль.

— А что?

Признаваться, что у меня отшибло память, не хотелось. Да и что-то подсказывало мне, что этого не следовало бы делать.

— Ладно, заболтались мы. Давай за работу.

Вторую часть пути мы преодолели чуть быстрее, но уже у самого лагеря дорогу нам преградило несколько солдат, судя по всему, это были часовые.

— Стой! Кто такие? — выскочил вперёд маленький рыжий паренёк со свеженьким узором десятника на вороте.

— Свои, — буркнул я, останавливаясь.

— Какие такие «свои»? — он подошел ближе и занял позу что-то типа «руки в боки».

— Тебе чего, парень, заняться нечем? — выступил вперед Первосвет, всё еще держащий на плечах оленя.

— Э-э! Да ты не груби! Я здесь для того и поставлен…

— Послушай, десятник, — примирительно начал я, — пока мы тут пререкаемся — мясо портится.

Рыжий подошёл к моей добыче и присел на корточки.

— Так-с! — он почухал за ухом и вдруг выдал, указывая на тушу: — Это оставляй, а второго проноси.

— Что? — я даже сразу не понял.

К десятнику подступили солдаты и, судя, по их лицам — намерения у них были явно не дружественные.

Не знаю как, но я вдруг понял, что вижу натуру человека насквозь. Стоит только с ним чуть поговорить, понаблюдать за мимикой, жестами, и мой мозг сам выдаёт заключение. И эти знания меня больше всего смущали: откуда всё это, как я научился «видеть» людей?

Всего их было семеро и все, скорее всего, новобранцы. Голодные, молодые, сильные… Почему бы этим не воспользоваться?

— Этот олень поступает в распоряжение войска Лиги! — официальным тоном заявил рыжий, поднимаясь.

Я понял, что он совсем не шутит. Это был типичный образчик заносчивого, наглого и жестокого по своей природе человека. Едва заметные, но умело им скрываемые нотки эдакого превосходства над всеми, выдавали в нём благородное происхождение. Скорее всего, он и нашейник десятника, расписанный витиеватым узором, получил не за боевые заслуги.

От нервного напряжения у меня даже левое веко стало дёргаться.

— Ты уверен? — я чуть-чуть отступил, готовясь к драке. Назвать это схваткой, или битвой, просто язык не поворачивался.

— Абсолютно! — рыжий распрямил свои худые плечи.

А уверенный в себе, парниша! От такого всего ожидай.

Первосвет сбросил свою ношу.

Часовые тут же схватились за оружие. А я подумал вдруг, что неужели дело может зайти так далеко?

Разумным было бы отступить, но чувство собственного достоинства и справедливого гнева не давало этого сделать.

Уж лучше быть битым, чем струсить, — прошептало оно мне.

Первосвет закатал рукава. Никакого иного оружия, кроме кулаков, у него не было. А мои «ковырялки» для его ручищ, что ножички. Лицо Первосвета начало багроветь, да так, что я подумал: «А не хватит ли его сейчас удар?» Того и гляди пена изо рта пойдёт.

— Ты совсем, что ли, совесть потерял? — тихо прошипел я, обращаясь к десятнику.

Кажется, всё же мой вид его немного испугал.

— Вали давай, пока не дали! А то мы и второго можем забрать, — проговорил кто-то из-за спины рыжего.

И я пошёл ва-банк: одним прыжком преодолев разделяющее нас расстояние, а дальше… дальше, словно шоры на глаза опустились. А когда снова «поднялись» — десятник валялся на земле, сплёвывая кровь.

«Ни хрена себе! Ну даю!» — такого от себя и не ожидал. Вижу, много ещё интересного скрывается в глубинах моего «я».

Солдаты выхватили оружие, но как-то неуверенно стали топтаться на месте, словно ожидая приказа.

На крики сбежались люди.

— Что такое? Что за драка? — загалдели вокруг. — Говорят, те двое мясо хотели украсть! Держи их, сволочей. Морды им набить надо!

И тут я понял, что мы с Первосветом находимся в невыгодном свете: олени лежали у солдат, и со стороны выглядело так, что это они принесли мясо, а мы его хотим забрать.

— Всем стоять! — рявкнул Первосвет, да так, что некоторые икать начали.

— Что там? — из-за палаток вышло несколько ратников и среди них я узнал того парня, который растормошил меня в башне. — Какие люди! А я думаю, где это он пропал! Крысятничаете?

Все сказанное относилась явно к нам с Первосветом.

«Вот попали!» — я от досады аж сплюнул.