Железом и кровью

Анастасия усмехнулась.

— Пощупал?.. Держи, — и она протянула небольшой мешочек. — Это астральная пыль.

— Зачем она мне?

— Ступай к берегу. Там, недалеко от развалин есть древняя джунская стела. Рассыпь возле неё пыль, а потом скажи так: «Я следую своему выбору. И призываю мощь своего Покровителя».

— Что за…

— Не торопись с выводами. И поверь мне — ты кое-что «нащупаешь», — Анастасия снова усмехнулась и добавила беззлобно: — Практик.

— Да не буду я…

— Испугался?

— Нет. Глупости это всё! Бабушкины сказки.

— Значит испугался. Нежелание выглядеть глупым — это тоже страх… Да ты не бойся. К той стеле никто не ходит. Окромя крабов.

— Да ничего я не боюсь! — тут я уже завёлся. Сходил, блин, на охоту!

— А олени от тебя не уйдут. Тут ты не переживай, — Анастасия словно мысли мои читала.

— Хорошо. Куда идти?

— На юг. Вон туда.

— Слушайте, а вам от этого какой толк? Схожу я, или не схожу; позову — не позову… Что вам?

— Вернёшься — узнаем.

Сказал это она так, что у меня вдруг мурашки по телу пробежали. Идти тут же перехотелось, но я взял себя в руки, хотя чувствовал, что потом пожалею…

3

По темному небу неспешно катилась огромная луна. На берегу было тихо, и от того жутковато.

В астральном море лениво вращались циклопических размеров камни. Я взобрался на пригорок, подальше от назойливых крабов, снующих по берегу в поисках пищи, и уже полчаса как созерцал Астрал. Откуда-то из памяти возникли чьи-то слова, что те, кто жили в непосредственной близости от него, со временем менялись. А еще говорили, что и демоны — это суть проклятые Искры живших раннее в нашем мире, прозываемом Сарнаутом.

До стелы было недалеко, но подходить к ней я не спешил. Убедившись, что рядом кроме крабов никого, я спустился вниз и подошел к ней.

Это было сложенное из камней изображение то ли дракона, то ли ещё какого-то мифического существа, на голове у которого красовался огромных размеров кристалл голубоватого оттенка. Он пульсировал в такт астралу, и, может быть, был его порождением.

Наследие Джунов. Я обошел стелу вокруг и остановился у узоров, нанесенных «дракону» на животе. Скорее всего, это были какие-то надписи на языке давно сгинувшего народа.

Я вытянул мешочек друидки и развязал его: внутри лежал песок такого же голубоватого оттенка, как и кристалл на голове «дракона». Высыпав его на ладонь, я ощутил лёгкую пульсацию, и, подбросив астральную пыль вверх, негромко сказал:

— Я следую своему выбору. И призываю мощь своего Покровителя.

Ничего не произошло. Я простоял минуту, пока ветерок не развеял пыль поверху, но ни грома, ни молнии не увидел. Было по-прежнему тихо, лишь еле слышно шуршал песок под лапами крабов.

Уже в последнюю секунду, когда я хотел было выматериться, над головой зажглась маленькая золотая звездочка. Она росла и росла, пока не превратилась в ослепляющий свет солнца. Я зажмурил глаза и ощутил лёгкий толчок. Ветер взъерошил волосы на голове и чей-то очень тихий шепот сказал:

— Покровители сделали свой выбор…

Я открыл глаза: ночь, луна, крабы. Лишь на головках рукоятей сакса и фальшиона горели серебром руны Арга. Я тут же оглядел куртку: по узору от верха к низу пробежал ярко-белый огонёк, окончивший свой путь где-то за спиной. Руны ещё раз сверкнули и погасли.

— А-а-а-р-г-х-х-х…

Я обернулся: никого.

Магия. Наверняка… Это всё эльфийская магия. Говорят они…

Свои рассуждения я закончить не успел: из астрального моря на меня мчалось зеленоватое нечто. Оно так стремительно двигалось, что преодолевало разделявшую нас дистанцию за какие-то считанные мгновения.

Чисто инстинктивно я схватил лук и выдернул из колчана стрелу, и уже целясь, сообразил, что она без наконечника.

— Вот же б…

Конец стрелы как-то странно засветился и всё тот же шепот протяжно проговорил: «Плед-Сках-х-х!»

И я отпустил тетиву. Раздался характерный «дзынь», и стрела ушла в зеленоватую тушку. А потом… потом был большой «бум», от которого заложило уши. Стрела взорвалась ярким светом.

Демон, а это был точно он, закрутился на месте. Я выхватил вторую стрелу и вдруг представил её «огненным шаром». Оттянув руку прямо к уху, я интуитивно спустил тетиву, даже не пытаясь точно прицелиться. Стрела стремительно пошла вперед, возгораясь по пути и воткнулась точно в предполагаемую голову, если у этого демона она была.

И тут всё пропало: словно и не было никакого демона. Я потёр глаза и огляделся: в лунном свете по берегу по-прежнему бегали крабы.

Если это мне всё и привиделось, то…

Тут я оглядел свой колчан: изнутри на стенке там был выгравирован всё тот же знак Арга. Забавно, но все семь стрел были на месте.

Значит бой с демоном мне привиделся… Хотя…

Я вытянул стрелу, оглядел её и снова натянул тетиву.

— Плед-Сках! — чётко произнес мой рот, на непонятном языке. — Взрыв! (Я был абсолютно уверен, что это слово переводилось именно так).

Тут же выпустил стрелу и она помчалась вдоль берега. Шагов через двести она воткнулась в песок и «бабахнула», разбрасывая ползающих рядом крабов в стороны.

— Вот это…

Ай да Анастасия! А я баран! Ещё спорил. Вот удружила, так удружила!

Я бросился было бежать за стрелой, но понял, что после взрыва от неё ничего не осталось. А жаль, конечно…

И вот тут я впал в ступор: в колчане лежало… семь стрел!

Оглядевшись по сторонам, я снова взял лук и встал в стойку:

— Тин! Огонь! — конец стрелы едва затеплился, и когда я её отпустил, она превратилась в пылающий шар, ушедший в астрал.

И снова в колчане лежало семь стрел!

Еще два эксперимента: результат тот же.

Надо было возвращаться в лагерь и поблагодарить Анастасию. Я снова огляделся по сторонам: вроде бы свидетелей моим экспериментам не было.

— Вот и славно!

Я дошел до того места, где взорвалась первая стрела: яма была по колено.

— Ничего себе! — я залез в неё и огляделся.

Тушки крабов разбросало шагов на десять. В свете луны я увидел, что из некоторых из них вытекает густая голубоватая жидкость. Если это кровь, то весьма странная.

— Ну как? — от звука чужого голоса, я аж подпрыгнул.

Сзади стояла Анастасия Яхонтова.

— Что это с ними? — я указал на ту голубоватую мерцающую жидкость, вытекающую из-под панциря.

— Никто не знает, как воздействует близость с астралом. У некоторых существ появляются необратимые изменения… Ну да ладно! Крабы как крабы. Расскажи-ка лучше, как прошла встреча с Покровителем. «Пощупал»?

— «Пощупал», — кивнул я. — Признаю, что был не прав.

Друидка тепло рассмеялась.

— Ты спрашивал — какой мне толк от того, что я помогаю тебе. Скажу: я вижу тебя. И вижу что-то необычное. Туманное. Но это «что-то» настолько мощное, что я, Анастасия Яхонтова, прямо говорю — тебе уготована великая участь. Не знаю добрая она или худая, но великая, способная изменить весь наш мир.

Ого! Вот это она загнула.

— Святой Арг тебя принял. Но я и так видела, что он твой Покровитель. Тебе лишь надо было пробудиться. Пройти обряд. Я думаю, что ты сейчас ощущаешь какие-то изменения в себя. Ты их не осознаёшь до конца, но на неком тонком духовном уровне всё равно чувствуешь…. Я лишь одно не могу понять, что за сила ведёт меня, требуя, чтобы я помогла тебе «пробудиться». И это… страшно… и странно…

Она жестом предложила подойти на край берега.

— Правда, он красив? — вдруг спросила она у меня.

Я посмотрел в фиолетовую прозрачную даль астрального моря, выделяя в ней какие-то туманные скопления.

— Никогда не задумывался, — честно ответил я.

— Говорят, что Астрал это созидающее и разрушающее начало… В сущности это одно и то же. Наш мир — Сарнаут — один из этапов существования Астрала. Олицетворение того периода, когда Творчество взяло верх над Разрушением… Но мир обречен как на рождение, так и на гибель. Созидающее начало слабеть, а разрушающая ипостась обретать силу.