Страница 8 из 12
Слов не было.
Лорд Гаэр-аш подошел к Эдвину, и молча швырнул в него стопкой газет.
Харн не издал ни звука, а вот я испуганно вскрикнула, и напрасно - ректор бросил на меня полный ярости взгляд, от которого я и вовсе опешила. Меж тем газеты, распадаясь из стопки соскользнули вниз и я увидела изображения на пол страницы, где…И заголовки.
- Ох ты ж Тьма! - выдохнул Дан.
Норт наклонился, поднял первое печатное издание, где крупным шрифтом было выведено: «Измена в команде Некроса!». А ниже, бросающаяся к Эдвину я и он радушно раскинувший руки для объятий, и Гобби неподалеку, с отвисшей челюстью…
Дастел молча скомкал газету и запустил… в недовольно простонавшего Харна.
- Норт, это не то, что ты думаешь, - прошипел он, получив бумагой в лицо.
Но Дастел поднимал уже вторую газету, и вот там: «Любовники не сумели сдержать страсть на тренировочном полигоне!», и снимок меня, лежащей навзничь на снегу, и Эдвина, нависшего сверху и держащего мои запястья… И выглядело все неимоверно двусмысленно.
И остальные газетные заголовки были не лучше! «Риа Каро и Эдвин Харн, устроили любовные игры во время тренировки!». «Страсть на поле боя!». «Невеста наследника Армерии была замечена в страстных объятиях его друга!».
И ведь ни одного кадра, где я душу Эдвина! Или к примеру, где он устраивает прорыв нежити! Ничего! Только те снимки, которые выглядели более чем неприлично, и момент, где я приподнимаюсь, а лицо Эдвина совсем рядом, или где он надо мной и смотрит мне в глаза, или где я практически в его объятиях, опрокидываю его на снег, или…
- Я просто хотела убить Эдвина! - мой голос дрожал от подобной несправедливости и вообще бесчестного подлога и…
Что обидно - газетчики ведь точно видели, и как нежить напала, и насколько я была зла, и что пыталась душить некроманта, и…
- Я… - подбородок задрожал.
- Риа, речь вообще не о тебе сейчас, - попытался успокоить меня Дан, который даже отодвинулся от Эдвина и приготовился наблюдать чего сейчас с ним сделают.
Но не сдержалась:
- Это так подло! Это вообще подло! Это… Они же все видели! - меня просто трясло и от возмущения, и от обиды и от всей этой вопиющей несправедливости. - И я…
И тут лорд Гаэр-аш холодно произнес:
- Адептка Каро, позвольте поинтересоваться, а что вы вообще тут делаете в таком виде?!
У меня все возмущение по поводу газетчиков вмиг испарилось, Дан хмыкнул, Норт ответил:
- Моя невеста находится здесь, во-первых, потому что ей требовалось лечение, и, во-вторых, потому что она моя невеста.
В комнате повисло молчание, но прервал его ректор:
- Каро, немедленно в женское общежитие!
Я вздрогнула, но за меня вновь ответил Норт:
- При всем моем уважении, лорд Гаэр-аш, я вынужден повторно напомнить вам, что Риаллин является моей невестой, ко всему прочему - она только из ванной, и посему даже будучи я просто посторонним человеком для леди, как целитель воспрепятствовал бы подобному развитию событий!
Именно в этот миг мне и стало страшно. Стало действительно страшно, потому что темно-серые глаза ректора вдруг начали заполняться тьмой, причем столь стремительно и явственно, что испугалась не только я - подскочили Дан и Эдвин, причем оба мгновенно выставили щиты - Дан прикрыл себя, Эдвин нас обоих, встав передо мной.
И только Норт сохранил непостижимое спокойствие, более того, ровным тоном произнес:
- Леди кен Эриар официально моя невеста. И находится здесь по собственной воле.
Так как я стояла за спиной Эдвина, то видеть происходящее уже не могла, потому лишь затаила дыхание, едва услышала:
- Твою невесту, Дастел, весьма качественно скомпрометировали.
И ответ Норта:
- Разберемся.
Хлопнула дверь.
И почти сразу Норт прошипел:
- Риа, спать. Пауль, с нами. Это вечерние выпуски газеты, утренних быть не должно.
- Нам нужен Гобби, - сказал Дан.
И на этом и я, и учебники были забыты. Некроманты быстро перекусили, фактически на ходу, собрались, Норт на прощание подошел, обнял мое лицо ладонями, заставил посмотреть на себя и почти приказал:
- Поешь и спать. Не переживай, с газетчиками мы разберемся.
На это я попыталась было возразить и напомнить, что у меня своя комната есть в общежитии и…
- Риа! - перебил меня Дан. - Тебя сегодня убить пытались! Ложись спать, чудище неугомонное!
Эдвин ничего не сказал, просто молча собрал все газеты.
И через минуту я осталась с Салли и ужином.
Саламандрочка юркнула с окна, пробежалась по полу, и вскоре устроилась у меня на груди, забравшись под халат. Она тосковала по Рику, как впрочем и я. Наверное поэтому я становилась все ближе к парням, потому что… мне не хватало Рика. Он был теплым, своим, он ни на чем не настаивал и не командовал, а еще с ним я переставала ощущать себя маленькой и подконтрольной.
- Все будет хорошо, - прошептала я, погладив Салли, - все будет хорошо, вот увидишь.
Она тяжело вздохнула и прижалась ко мне сильнее.
Да, у Салли был Пауль, но ей как и мне не хватало лучшего друга, единственного, кто понимал с полуслова, и… Без Рика все было как-то не так.
Я подошла к столу, села, взяла хлеб, который Эдвин несмотря на спешку успел нарезать для меня, просто я единственная кто ел черный, намазала его маслом, налила себе чай, и взяв учебник, начала по привычке совмещать ужин с чтением боевой некромантии.
Бутерброд был съеден наполовину, а параграф об Энориусе, заклинании уничтожающем воплощение лича прочитан лишь на треть, когда открылась дверь.
Не поднимая головы, я дожевала откушенное и устало сказала:
- Норт, я дочитаю и ложусь, правда. Но я сегодня со всеми этими событиями, всего шесть заклинаний выучила, а нужно десять в день как минимум.
Он ничего не сказал, закрыл дверь, подошел, остановился рядом со мной. Я же вновь откусила от бутерброда, перевернула страничку, отложив хлеб, сделала глоток чаю, и еще один, внимательно вчитываясь в «Силовое плетение заклинания «Энориус» имеет отличительные особенности». Как вдруг Дастел провел ладонью по моим еще влажным, и потому распущенным волосам. Провел осторожно, едва касаясь, так, будто боялся прикоснуться, но удержаться не смог.
И я поняла, что это не Норт!
- Где остальные? - прозвучал вопрос лорда Гаэр-аша, и он убрал руку от моих волос.
Дрожь прошлась по телу, но я все же нашла в себе силы ответить:
- Ушли решать… проблему с газетчиками…
Вздох, и ладони ректора легли на мои плечи, а сам он произнес:
- Собирайся, я перенесу тебя в женское общежитие.
У меня на груди осторожно завозилась Салли, но демонстрировать свое присутствие не стала, впрочем, я ее понимаю - самой жутко, и отвечать тоже самой придется. Вот только что ответить? Ночевать у Норта мне все же было несколько не по себе, но парни вернутся, а меня нет, и переживать будут… Нет, не будут, напишу записку.
- Хорошо, - выдохнула я.
И попыталась подняться. Но меня усадили вновь, и Гаэр-аш сказал:
- Чай допей.
После чего обошел стол и сел напротив меня.
Сказать о том, что аппетит у меня напрочь пропал, я не решилась. Отложила недоеденный бутерброд, обеими руками взялась за чашку, стараясь не показать, как сильно дрожат ладони. И поняла, насколько меня трясет, более того - под халатом ничего, кроме Салли не было, и нагота сейчас ощущалась как-то особенно остро. И мне еще нужно было переодеться, не шагать же по венам Некроса в одном халате, причем мужском и…
- Хватит меня бояться, - мрачно произнес ректор.
И у меня зубы застучали о край чашки. Мгновенно поставила ее на стол. И поняла, что накрывает паника, а это плохо. Совсем плохо. Потому что паника не то состояние, в котором сохраняется адекватное мышление... Но паника накрывала. Я очень боялась, что лорд Гаэр-аш сорвется и попытается продолжить то, что едва не совершил в своей спальне, боялась, что начнет сейчас вновь оскорблять, впрочем нет, слов опасалась гораздо меньше, чем действий… И мне очень хотелось, чтобы вернулся Норт. Пришел прямо сейчас!