Горькая пилюля

- О, ха ,ха.

Я неохотно улыбнулась ему:

- Увидимся после обеда, - Я отъехала назад, ожидая, чтобы он сделал шаг назад.

- Подожди. Еще кое-что.

Он сунул руку в карман и протянул мне что-то. Маленькую оранжево-коричневую бутылочку от таблеток. Этикетка гласила: "Ирен Харлоу, 643 FairlaneRd. Принимать по одной таблетке в течение нарколепсии, по мере необходимости. Доктор Э. Мёрфи". Сдернув крышку, я нашла привычные успокоительные препараты своей матери. Слава Богу, что доктор Хеллеки сотрудничает с доктором Мёрфи. Её бы осмотрело полдюжины врачей только к этому времени, если бы они не слушали маму так внимательно, как это делали доктор Мёрфи и Док Хеллеки. Теперь, когда Дока Хеллеки не стало, я не знала, как буду справляться с мамой. Приступ жалости вернул меня обратно в реальность. Док Хеллеки был убит. Мои проблемы были нечем, по сравнению с этим.

- Спасибо, - я вцепилась в бутылочку, - Это было... мило с твоей стороны.

И немного неэтично. Всё, что было в аптеке, вероятней всего являлось частью преступления.

- Он был уже заполнен и приготовлен для тебя на задней стойке, - Сказал Бристол, - Я укажу в своём отчёте, что я отдал его в связи со срочной медицинской помощью. Тебе следует проверить содержимое с фармацевтом в больнице, чтобы убедиться на всякий случай.

- Это правильно. Я узнаю номера на таблетках, - Я начала касаться его руки, но остановила себя вовремя, - Спасибо еще раз.

Он лишь кивнул.

- Ей будет лучше, теперь, когда ты здесь, - сказав это, он отпустил баночку и ушёл.

Я смотрела ему вслед, мою грудь сдавило чувством вины и отчаянной надеждой. Почему всё должно быть так сложно?

Без ответов на вопросы, я развернулась и поехала домой.

Глава 3

- Мам? - крикнула я, заходя в дом через чёрный ход, - Я вернулась.

Проверив дальнюю спальню - в прошлом мою детскую, в настоящем мамину швейную комнату - я обнаружила только темноту и пустоту, швейная машинка «Сингер » до сих пор была покрыта защитной пластмассой. Кухня, где я остановилась, чтобы помыть свои руки, была пуста, как и наша маленькая столовая, и гостиная.

Выдохнув сквозь зубы, я покинула гостиную и направилась проверить мамину спальню.

- Мам? - я тихонько постучала в полузакрытую дверь и заглянула в полумрак.

Тёмный свёрток, сдвинулся на кровати:

- Ренне?

Моя мама была жаворонком, сколько я себя помнила, но сейчас пятница, на часах девять тридцать, а она всё еще в постели.

- Ты в порядке? - спросила я, хотя заранее знала ответ.

Я зашла в её комнату и включила светильник, который стоял на туалетном столике.

Мама приподнялась над постелью, её короткие седые волосы были взъерошены после сна. Она часто заморгала из-за слепящего её света.

- Я проснулась в начале седьмого утра, но так устала от мытья посуды...

Стиснув зубы, я промолчала. Она уставала так быстро, потому что ничто больше не отвлекало её от физических приступов, болей и волнения. Пару месяцев назад, проработав больше двадцати лет школьным секретарем, мама вышла на пенсию. Какое-то время, она брала, больничный, минимум раз в неделю. Чувствуя себя из-за этого виноватой, мама решила уйти в отставку, которая была для нее просто необходима. Маме не нужно было зарабатывать деньги. Страховой полис отца обо всём позаботился. Только постоянная работа, даже если она занимала пару часов в день, помогала ей концентрироваться на одном определенном деле. Сейчас же, она всё своё безграничное время, тратила на то, что искала странные опухоли, удары и необъяснимые синяки. После чего, не спав всю ночь, беспокоилась об этом. На прошлой неделе, я заподозрила, что колики, которые доставляли ей боль, могли оказаться для нее раком желудка. На этой неделе, я конкретно облажалась, разрешив маме посмотреть передачу по каналу "Lifetime ", о женщине, которая борется с нарколепсией. Всего сутки спустя, она начала жаловаться на необычные сонные периоды.

Я без предупреждения открыла бутылочку, выпускаемую по рецепту и достала таблетку, убеждаясь, что печать того же производителя, что и обычно. Я должна быть предусмотрительной, ведь не всегда этикетки соответствуют содержимому. Ипохондрия, становилась всё более распространенной, как настоящее медицинское состояние здоровья, но не было чёткого лечения, если пациент отказывался от психологической помощи. Это психологическое заболевание, которое маскируется под различными физическими симптомами, как реальными, так и выдуманными. Данный курс лечения, был одним из самых лучших препаратов, который можно было купить за деньги, под видом любого лекарства, которое могло понадобиться на неделе. Нет, врать ей - было неправильно, но я иногда поступала иначе - рассказала маме правду, после чего она настояла на том, чтобы мы ходили от специалиста к специалисту, урезая приличный кусок её сбережений. Всё это длилось, до тех пор, пока не вмешались мои сообщники Док Хэллеки и Доктор Мёрфи.

Я протянула ей таблетку и всегда стоявший на прикроватном столике стакан с водой. До сих пор, она не замечала, что большинство прописанных ей медикаментов, выглядели точно так же, хотя были от абсолютно разных болезней: начиная от самых загадочных, заканчивая необычайно экзотическими. Я следила за её бутылочками, пряча их в металлическом ящике, за мусорным ведром, в своей квартире. Я начала проворачивать всю эту историю с таблетками с прошлого года, после того, как она приняла абсолютно разные, не сочетающиеся между собой, препараты. Взаимодействие лекарств, было не главным моим беспокойством тогда, а передозировка. Вы знаете, таблетки от артрита, таблетки для маминой спины, таблетки от её нарколепсии - все они были замаскированы, как успокоительное. Это было бы плохой вестью.

Она начала тянуться к таблетке, но затем остановилась:

- Ты когда мыла руки в последний раз?

- Ты имеешь в виду, в последние тридцать секунд или с тех пор, как я сделала что-то отвратительное?

- Ирен, - сказала она с предупреждением.

Я вздрогнула при звуке своего имени. Я слышала его не очень часто - Слава Богу, поскольку так звали и мою маму. Ренне, наверное, было необычным псевдонимом, но оно было лучше, чем Ирен - серьёзно, здесь был кто-то младше пятидесяти, с таким же именем?

- Да, мэм. Я вымыла руки, - Я могла бы поспорить с ней о мытье рук - эта женщина всё равно, не была бы удовлетворена, - Док мёртв, мам.

Она выпрямилась:

- Сердечный приступ?

Её рука коснулась левой стороны ее грудной клетки.

- Нет, - быстро ответила я, - Убили, точнее, забили до смерти.

Она так посмотрела на меня, словно не поверила сказанному.

- Он умер неестественным путём, я клянусь.

С тех пор, как умер мой отец, из-за редкого раннего инфаркта, пять лет тому назад, а я вышла замуж в том же месяце, моя мама начала искала у себя разнообразные виды болезней, которые только известны человечеству. Она всегда была супер-уведомлена, о своем состоянии здоровья и моем, пока я была ребенком, но смерть отца, сломала внутри мамы что-то важное. Например, ее логику.

Она молчала довольно долго. После чего, заговорила:

- Ты ведь его нашла, не так ли?

- Да, - я пожала плечами, - Когда, аптека не открылась, как обычно в восемь и свет всё еще был погашен, я решила зайти и проверить его. Вот как, кровь оказалась на моей футболке.

Она поджала свой рот.

- Ирен Мэй Харлоу, когда ты научиться, что не хорошо совать свой нос в чужие дела?

- Я думала, может ему плохо или он нуждается в помощи, - запротестовала я.

- Ты должна, просто держаться от всего этого подальше. Позвони кому-то, чтобы сообщить о том, что ты видела.

- Я уже позвонила. Я позвонила Бри... - от её взгляда, я осекла себя на полу слове, - Я звонила шерифу.

- Шерифу, - повторила она, не совсем радостным голосом.

- Да, Мэр Лоттич не очень любит, когда ему звонят, чтобы сообщить про мёртвое тело, мам.