Нежить

— Вместе со своими помощниками я изучала гримуары и записи, добытые наездниками на грифонах в убежище существа, известного нам под именем Ксингакс, — произнесла она. — В одном месте там встречается описание подобного монстра, хотя, кажется, сам Ксингакс не имел намерений его создавать. Он думал, что задача эта сама по себе будет непростой, а контролировать эту тварь окажется ещё сложнее.

— Однако, — произнесла Лаллара, — несмотря на нынешнее плачевное состояние магии, Сзасс Тэм, очевидно, осмелился предпринять такую попытку.

— Да. Ксингакс называл этого монстра «частица сновидения».

Самас фыркнул.

— Частица — не самое подходящее слово для описания чего–то настолько большого и опасного.

— И правда, — согласилась Зола. — Тем не менее, это так. Эта сущность похожа на кричащего во тьме, который представляет собой нескольких слившихся воедино духов. Частица сновидения — это сотни ночных кошмаров, соединенных вместе и пропитанных магией смерти. Это чудовище поглощает любых обладающих разумом существ и в результате увеличивается в размерах.

— У меня сложилось верное впечатление относительно его полной невосприимчивости к магии? — спросил Лазорил.

— Не совсем, — ответила Зола. — Хоть мы и способны его увидеть, оно не является физическим объектом во всех смыслах этого слова. Даже самый обыкновенный призрак бесплотен и поэтому частично неуязвим, а это существо вдобавок обладает и иной защитой. И, учитывая состояние магии… — она пожала костлявыми плечами, и её ожерелья с браслетами звякнули друг о друга.

— Повезло нам, — произнес Самас, — что вчера оно исчезло. Может, в следующий раз у Сзасса Тэма не получится создать подобную тварь или же она выйдет из–под его контроля. Может, она его даже сожрет.

Зола вздохнула.

— Мне жаль, но частица сновидений никуда не делась. Это существо способно свободно перемещаться между физическим планом и неким подпространством, чем–то вроде измерения снов, как я понимаю. Когда Сзасс Тэм решил, что более не нуждается в его помощи, то попросту отослал его туда.

— Чтобы он не вышел из–под контроля и не натворил бед, — произнес Неврон. — Подобным образом заклинатели запечатывают элементалей в кольцах и бутылках. Я понимаю, о чем речь. Итак, из твоих слов следует, что лич в любой момент способен снова призвать эту тварь, а с каждым следующим убийством она будет становиться все больше и сильнее.

— Боюсь, что так и есть.

— Нам сопутствует просто невероятная удача, — произнесла Лаллара. — У нас нет ни зулкира Прорицания, ни зулкира Иллюзии, а ведь это единственные школы магии, которые занимаются сновидениями. Ярпилл перешла на сторону лича, а Дмитра пропала. Подозреваю, что и она последовала примеру главы прорицателей. Не забывайте, в свое время она была первой приближенной лича, и ей же принадлежала идея принять бой у подножья скал.

— И её поддержал бог, — заметил Лазорил.

— Уверен? — спросила его Лаллара. — Дмитра является зулкиром Иллюзии. Возможно, она обманом заставила нас поверить в то, что с нами говорит Черная Рука.

— Надеюсь, это не так, — ответил Лазорил. — Ведь тогда окажется, что против нас выступает не один зулкир, а трое. Но давайте вернемся к новому слуге лича. Среди нас больше нет специализирующихся на сновидениях магов, но есть та, кто разбирается в нежити.

Зола поджала губы.

— Если вы, Ваше Всемогущество, хотите знать, известно ли мне, как остановить это существо, вынуждена ответить вам — нет.

Лаллара фыркнула.

— Зола Сетракт опять села в лужу. Просто поразительно.

— Есть шанс, — произнес Лазорил, — что, раз уж эта тварь является некой разновидностью нежити, наши священники смогут уничтожить или, по крайней мере, ослабить её.

— Не стоит на это рассчитывать, — вмешался Неврон. — Я видел, как Ифегор Нат с кругом своих подчиненных попытались сделать это, но потерпели неудачу. Хоть я на дух не выношу этого высокомерного сукина сына, у нас нет и не было жреца сильнее него.

— Мы в ордене Ограждения, — сказала Лаллара, — можем попытаться создать охранное заклинание, способное удержать чудовище. Хотя то, что эта тварь может перемещаться между измерениями, намного усложняет задачу.

— Возможно, — произнес Лазорил, — сейчас настало время задуматься, а стоит ли игра свеч.

Неврон смерил его сердитым взглядом.

— Ты предлагаешь именно то, о чем я подумал?

— Поверь, без особого желания, — произнес зулкир Зачарования. — Но кому–то все равно придется это сказать. Мы потеряли большую часть своих легионов.

— У нас остались и другие войска, — возразил Неврон.

— Которые находятся слишком далеко, чтобы остановить движущуюся на юг орду нежити, и, в любом случае, их слишком мало, чтобы эта задача оказалась им по плечу. Ведь каким–то образом Сзассу Тэму удалось сотворить ещё одну огромную армию, хоть это и казалось невозможным. И создается впечатление, что, в отличие от нас, он со своими некромантами все же отыскал способ снова заставить заклинания работать должным образом. Короче говоря, сейчас все преимущества находятся на стороне лича

— Да плевать, — бросил Неврон.

— А мне плевать на твою гордость, — ответил Лазорил. — Но я не собираюсь погибнуть, пытаясь отвоевать свой титул в государстве, которое уже практически уничтожено. Нет, если наше положение действительно безнадежно.

— Может, Сзасс Тэм предложит нам условия капитуляции? — спросил Самас.

Лаллара рассмеялась.

— Сейчас, когда победа уже у него в руках? Да ты и глазом не успеешь моргнуть, как он выпотрошит тебя и скормит твою жирную тушу гулям.

— Даже если бы он и согласился проявить милосердие, — произнес Лазорил, — я предпочту комфортную жизнь в изгнании, нежели служение ему.

Неврон покачал головой.

— Я не сдамся.

Но в первый раз за все долгое время их знакомства Самас услышал в голосе заклинателя оттенок неуверенности и сомнения.

— Незачем принимать решение прямо сейчас, — произнес Лазорил. — Пока мы ещё можем продолжать поиски способа переломить ситуацию. Но на всякий случай стоит также подготовиться к бегству. Утешает лишь то, что, какие бы ресурсы ни находились в распоряжении лича, кораблей у него точно нет, а некоторые виды нежити не способны пересекать открытые водные пространства.

— Хорошо, — сказал Неврон. — В твоих словах есть смысл. — Он перевел сердитый взгляд обратно на Золу, изучая её, и поджал губы. Дотронувшись до вытатуированного на своей ладони омерзительного рыла, он что–то негромко прошептал.

За креслом заклинателя возникло существо с рогатой бараньей головой, похожее на зараженного сатира. Его изможденное тело покрывали открытые раны, алые глаза слезились, а во рту виднелись острые клыки. Его змеиный хвост хлестал в разные стороны, царапая пол шипастым наконечником. В четырехпалых руках монстр сжимал большое копье. Повинуясь жесту Неврона, он повернулся к Золе.

Некромантка вскочила на ноги.

— Что вы делаете?

— Это всего лишь булезу, — произнес заклинатель. — Далеко не самый сильный тип демона. Настоящему зулкиру не составит никакого труда с ним расправиться.

Наставив на волшебницу копье, танар’ри бросился вперед.

Зола выкрикнула слово силы и взмахнула рукой, творя магические пассы. Отделявшее её от булезу пространство наполнилось изгибающимися струями тьмы. Наткнувшись на них, демон забуксовал на месте, словно животное, запутавшееся в зарослях ежевики. Зола схватилась за амулет из кости и оникса.

Булезу исчез из пут своей призрачной ловушки и материализовался прямо позади волшебницы. Почувствовав это, она начала поворачиваться, но не успела. Высоко вскинув копье, демон пронзил её насквозь. Зола упала. Набросившись на неё, он принялся когтями раздирать её тело, пожирая ошметки плоти. Украшения на её содрогающихся руках и ногах звенели, вторя хрусту костей.

Сглотнув, Самас задался вопросом, удастся ли ему нагулять аппетит хотя бы к ужину.

— Если это и правда конец, — произнес Неврон, — то будь я проклят, если встречу его в компании беспомощных слабаков, претендующих на то, чтобы быть соправителями наших разрушенных владений.