Нежить

Остальные зулкиры один за другим тоже выразили свое согласие.

— Итак — какова же конкретно будет наша стратегия? — спросил Лазорил. — Вернем себе Крепость Сожалений?

Нимия Фокар прочистила горло, при этом серебряная серьга в её носу заблестела в свете ламп.

— Господа, я бы не советовала этого делать. Если нам вообще удастся взять эту цитадель, для этого потребуется долгая осада, а мы должны добиться ощутимых результатов как можно быстрее, пока Сзасс Тэм не вернул себе полный контроль над своей магией.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Неврон. — Настало время атаковать Верхний Тэй?

Димон покачал головой.

— Нет, Ваше Всемогущество, так поступать тоже не стоит. Это куда более сложная задача, которая отнимет даже больше времени, чем осада. Я бы посоветовал вам оставить крепость в покое и сосредоточиться на возвращении остальной части Лапендрара. Несложная задача, учитывая, что теперь Хезасс Нимар и его войска уничтожены. Далее стоит вернуть потерянные территории в северном Элтаббаре и ту часть Дельхумида, какую возможно. Когда вы сделаете это, Тэйская вершина окажется отрезана и от Крепости Сожалений, и от Сюртэя с Гауросом.

— Звучит неплохо, — отметила Дмитра. Краем глаза она заметила незнакомую фигуру, стоявшую прямо у дверей. Удивленная, она развернулась в том направлении.

Барерис посмотрел туда, куда устремились взгляды всех остальных, и вскрикнул от изумления.

Каким–то образом Таммит удалось проскользнуть мимо закрытых дверей и оказаться внутри, оставшись незамеченной ни одним из собравшихся здесь могущественных волшебников и волшебниц. Это и правда была именно она — Таммит, одетая в темную броню, украшенную знаками отличия, говорившими о том, что она была прославленной воительницей или капитаном войск Сзасса Тэма. На фоне этих черных одеяний её привлекательное лицо, смуглое при жизни, выглядело мертвенно–бледным. Таммит, которую он уничтожил десять лет назад — или считал так все это время.

Ифегор Нат вскочил со стула, который со стуком рухнул на пол, и вскинул охваченную алым пламенем руку.

Барерис тоже поднялся на ноги, сам не зная, зачем.

Таммит упала на колени.

— Я пришла с миром! Я хочу вам помочь!

Этого хватило, чтобы Ифегор промедлил. У него было множество причин презирать нежить и не доверять ей, но требовалось нечто большее, чтобы заставить его без колебаний уничтожить склонившуюся перед ним женщину. Даже сейчас в Тэе находилось место для таких существ. Большинство вампиров и ужасающих воинов в стране служили Сзассу Тэму, но, благодаря работе Золы Сетракт и её подчиненных, в армии южных лордов тоже насчитывалось некоторое количество подобных созданий.

— Похоже, — произнесла Дмитра, — что мы все можем просто спокойно рассесться по местам. — Она устремила свой взгляд на Таммит. — Я вижу, что ты такое, кровопийца. Но кто ты?

— Меня зовут Таммит Ильтазиарра. Пока Сзасс Тэм и его подчиненные не утратили надо мной контроль, я командовала Безмолвным Отрядом. Возможно, вы о нем наслышаны.

Барерису было больно слышать её слова. Её голос, сладкий и знакомый, был холодным и невыразительным — пародией на тот, что сохранился в его памяти.

— Да, — произнесла Дмитра. — За эти годы вы доставили нам немало проблем.

— Тогда, может быть, — ответила Таммит, — сейчас я смогу это искупить. Я мечтаю отомстить Сзассу Тэму за то, что он заставил меня служить ему, но воздать ему должное я смогу, только встав на сторону совета.

— Звучит правдоподобно, — произнесла Лаллара. — Но, если бы лич решил обманом завести нас в ловушку или подослать к нам шпиона, он, несомненно, позаботился бы о том, чтобы тот обзавелся достаточно правдивой легендой.

— Ваше Всемогущество, — произнес Барерис. — Я знаю Таммит… капитана Ильтазиарра. — Даже если она вспомнила его и испытала при этом хоть какие–то эмоции, внешне это никак не проявилось. — То есть знал её при жизни, но я могу ручаться, что её обратили насильно, и Сзассу Тэму она служила не по своей воле.

— Хорошо, — сказал Самас Кул, — Но откуда нам знать, что сейчас она не находится под его контролем? Голубое пламя освободило далеко не всех марионеток лича.

— Зола Сетракт — зулкир Некромантии, — произнес Лазорил. — А я — величайший в стране заклинатель. Пусть наши способности и ослабли, мы сможем определить, свободен ли её дух или нет.

— Ну а что, если, — спросил Ифегор Нат, — за прошедшие годы ей понравилось работать на лича? Судя по её фигуре и лицу, она из рашеми. Сзасс Тэм одарил её бессмертием, сверхъестественными способностями, назначил её на высокую должность, и, по слухам, пить кровь — такое чувственное удовольствие, какого не дано познать ни одному из смертных. Возможно, она решила, что это ещё не самый худший вариант.

— Ваше Всезнайшество, — стиснув зубы, процедила Таммит, — если вы и правда так считаете, то, значит, несмотря на всю вашу мудрость, вы и понятия не имеете, каково это — лишиться жизни, получив взамен лишь рабство и жажду.

— Если лич не связал её дух крепко–накрепко, — произнесла Зола, — то без разницы, что она на самом деле чувствует. Я могу заставить её служить мне.

Одним плавным и быстрым движением, почти незаметным глазу, Таммит поднялась на ноги.

— Нет, повелительница. Со всем уважением, но я никогда больше не позволю заковать себя в подобные кандалы. Если вы попытаетесь заковать меня, то сначала вам придется меня уничтожить.

И меня, осознал Барерис. Как бы самоубийственно и глупо это ни было, он попытается её защитить.

— Надеюсь, ты знаешь о том, — произнесла Дмитра, — что, пусть с магией порой и возникают кое–какие проблемы, мы все равно сумеем тебя прикончить. Если на тебя обрушится наша объединенная мощь, ты и секунды не продержишься.

— Я это понимаю, — произнесла Таммит. — Но тогда вы упустите шанс нанести сокрушительный удар вашему настоящему врагу.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Неврон.

— Прежде чем проскользнуть внутрь, я слышала, как вы обсуждаете стратегию, — улыбнулась Таммит. — У вампиров тонкий слух. Ваш план хорош, но вы можете сделать его ещё лучше. Благодаря голубому пламени Сзасс Тэм потерял множество воинов, и Ксингаксу поручено работать над восстановлением численности его войск. Атаковав его лабораторию, мы сможем предотвратить это и тем самым ослабить армию северян.

— Как я понимаю, — произнесла Дмитра, — ты знаешь, где сейчас находится убежище Ксингакса и как до него добраться?

Таммит кивнула.

Барерис расположился напротив выполненной из белого мрамора статуи, изображавшей волшебника в рясе, и запел песню о морской звезде, которая решила, что сможет стать звездочкой на небесах. Баллада описывала её комические и неудачные попытки вскарабкаться на небосклон и занять причитающееся ей место среди остальных светил. Вырубленный из камня маг, казалось, хмурился, словно не одобрял подобное легкомысленное поведение.

Барерис был с ним солидарен. Он и сам уже долгие годы не позволял себе ничего подобного, и сейчас было непривычно слышать, как подобная беззаботная мелодия и веселые строки срываются с его губ. Вообще–то, это даже причиняло ему боль, и на то была причина.

Но, когда они оба были молоды, Таммит всегда смеялась над этой песней. Чуть позже из темноты появились огромные летучие мыши, и Барерис невольно сделал шаг назад.

Мыши закружились друг вокруг друга и превратились в женщину. Сейчас Таммит не носила своих доспехов, оставшись в короткой мужской кожаной куртке и штанах. Ему стало интересно, надевает ли она сейчас юбки.

— Из всех песен, что ты когда–либо написал, — произнесла она, — эта всегда нравилась мне больше всего.

Он сглотнул.

— После окончания военного совета ты просто ушла с Золой Сетракт, не сказав мне ни слова.

— И тогда ты подумал, что сможешь приманить меня своей мелодией. И вот я здесь. Чего тебе надо?

— Сперва я хочу извиниться за то, что произошло в Тазарской крепости.