Длинная тень Земли

— Джон Картер. Пятый. Что ж, это нужно отметить. По делам?

— Конечно. — С обезьяньей мордочки Коунги казалось Йикогда не сходила эта широкая, лукавая улыбка. И все же в этом лице была проницательность, скрытая, но очевидная для опытного глаза Кэродайна.

— Запомни, — продолжал болтать Коунга, — Гамма-Хорака совсем не так плоха, по сравнению с некоторыми планетами, где мне приходилось работать. Вот была куча у созвездия Баррон: э-э, парень, держись подальше оттуда, если хочешь, чтобы твой нос работал нормально.

Кэродайн засмеялся:

— Первобытные?

Они шли к бару.

— Первобытные? Да они до сих пор использовали двигатель внутреннего сгорания на своих машинах. Там все провоняло. Число заболеваний раком легких было потрясающим. — Он покачал головой. — Я даже бросил курить, пока там был.

Они дошли до бара и сели в кабину, друг против друга. Разговор шел за прохладительными напитками — Кэродайну было приятно угостить Коунгу гранатовым коктейлем, рекомендованным Гарриет Лафонде. Это был прекрасный напиток. Они выпили по три, затем по четыре. К этому времени они уже откопали двух общих знакомых и говорили о Шанстаре Восемь.

Общение с человеком из Шанстара вновь придало сил Кэродайну. В этой спешке и суете Хораки, в этих событиях — незначительных самих по себе — происшедших с ним, он стал уже было забывать, как много значил для него Шанстар. Он упомянул о скандале в ресторане, и Коунга сердито нахмурился.

— Черт возьми, какой позор! Все эти миры считают необходимыми возвыситься над всеми остальными. И то, что у них есть значительный космический флот, не дает им право оскорблять и дурно обращаться с гражданином планеты, которая может и не считает необходимым содержать гигантскую космическую армаду. Тошнит просто от этого.

— Но они считают так. Я думаю, и даже мы чувствовали бы некоторое раздражение по отношению к человеку с одинокой планеты, имеющей возможно лишь пару сотен боевых кораблей.

— Ладно. — Коунга отхлебнул напиток. — Возможно, я должен признать правоту всего этого. Но все равно, планета, которая все еще одна, да с таким мизерным космическим флотом, не может быть ведь такой хорошей, не так ли? И люди из такого мира, должно быть, просто немощные лодыри и бездельники.

Кэродайн устало подумал: «Вот так интеллект, брат. Ты такой же, как и все остальные.»

Разговор естественно коснулся их деятельности, и Кэродайну было сказано, что Коунга продавал здесь, на Гамма-Хораке, различные шкатулки, ларцы для драгоценностей — одна из специализаций Шанстара Четыре — и уже заполнил толстую книгу заказов. Он воздержался от каких-либо заключений. Наверное, это из-за его, как он думал, врожденной подозрительности: ничто на свете в действительности не было тем, чем казалось на поверхности, а он был слишком мудр, чтобы попасться на том, что поверил в первое же, что ему сказали.

Нет, конечно, может Коунга и действительно продавал знаменитые изделия Шанстара Четыре, и, весьма вероятно, у него действительно была толстая книга заказов. Но Кэродайн цинично думал: было ли это единственным, чем занимался этот коротыш.

Коунга встал, улыбаясь. Он смотрел поверх плеча Кэродайна. Кэродайн не обернулся.

Он почувствовал запах духов. Пьянящий, волнующий, многообещающий.

— О, мистер Картер, моя племянница, Аллура Коунга. Аллура, это — мистер Джон Картер. Он с Пятого.

Кэродайн поднялся, поворачиваясь и протягивая руку.

— Как приятно, — девушка тепло улыбнулась, — встретить кого-нибудь из дома. — Рука ее была крепкой и холодной.

Кэродайн смотрел на нее. Он считал, что Шарон Огилви, подружка Грэга Роусона из Ахенсика, была красавицей. Теперь же он отметил еще один плюс в том, что назвал Шанстар своей родной планетной системой. Аллура была не менее красива, однако, такой красотой, где была и теплота, и живость — качества, которых так часто не хватает чистой красоте.

Ее золотистые волосы мягко уложены вокруг классически совершенного лица, а глаза ее светились свежестью и живостью, что и очаровывало, и волновало. На ней была переливающаяся при каждом движении блузка с широкими рукавами, и облегающие черны брюки, что лишь подчеркивали ее красоту. Одинокая жемчужная капелька матово светилась в ее левом ухе.

«Берегись! — сказал себе Кэродайн. — Эта женщина опасна».

Она грациозно села, и робот выдал третий коктейль.

— M-м, — сказала она. — Хорошо. Что это?

— Рекомендация Гарриет Лафонде, — сказал Кэродайн. Лица обоих Коунга остались вежливыми, улыбающимися и дружелюбными. Но выражения так и застыли в этих улыбках. Кэродайн оживился. Может здесь разгадка?..

— Она выдает визы на въезд, — сказал он небрежно. — Кажется есть возможность, хотя и слабая, что мне разрешат поехать на Альфу.

— Но ни один посторонний туда не ездит, — сказала Аллура быстро. Слишком быстро.

— Мне уже сказали. — Кэродайн задумчиво выпил. — Но я как-то решил не переживать об Альфе. Обычный порядок — это кажется продать Гамме, и пусть они заботятся обо всем остальном. Но, разумеется, если они и правда разрешат мне поехать на Альфу, то да я поеду.

— Разумеется. — Коунга аккуратно поставил свой стакан. Выражение его лица, испещренного тонкими морщинами, было трудно понять. — Думаю, вы исключительная личность, мистер Картер.

— Ну, если и так, то я не знаю почему.

— Возможно у мистера Картера есть связи, о которых мы совершенно ничего не знаем, — весело сказала Аллура, откинув голову назад.

Этим его не возьмешь.

— К сожалению, мисс Коунга, я не могу сказать, что знаю на этой планете хоть одного человека.

— Мне показалось, вы хорошо ладите с этой Лафонде?

— О да, чисто формально. Люди на Хораке чертовски гордятся своей звездной группировкой. Они разговаривают с нами из милости, я бы сказал.

— Когда-нибудь… — начал Коунга угрожающе. Его племянница легким смехом перебила его.

— Когда-нибудь у нас тоже будет больше тысячи солнц, да, дядя? Что ж, может будет.

— Отчего нет, — сказал Кэродайн. — Только невозможно эффективно управлять слишком многими солнечными системами. Одни только размеры разрушают лучшие современные системы управления.

Грэг Роусон и Шарон Огилви вошли в бар и сели в кабинку. Увидев Кэродайна, они помахали ему через зал, пока робот выполнял их заказ.

— Ты их знаешь?

— Случайно познакомились — это Грэг Роусон. С девушкой меня познакомили за завтраком. Шарон Огилви.

— Интересные люди, — сказала Аллура немного резко.

Ну да, усмехнулся про себя Кэродайн. Одна красивая женщина увидела другую, и пошли искры. В конце концов они должны поставить друг друга на место. Наверное, интересно будет посмотреть, кто окажется наверху. В настоящее время Аллура, видимо, на парсек выше.

Полуденный зной не спадал. Аллура предложила поплавать, и они, взяв кэб, отправились в бассейн, расположенный примерно в шести милях от города. День был идеальным для купания, приятно было и побездельничать на краю бассейна, под полосатым зонтиком, в то время как роботы сновали вокруг с прохладительными напитками. Солнце отбрасывало длинные тени, когда, наконец, Аллуру убедили выйти из воды, одеться и вернуться в город на ужин.

Кэродайн провел занимательный вечер, лениво наблюдая за совершенными женскими формами, подчеркнутыми очень открытым купальником, и был совершенно уверен, что и это купание, и открытость купальника, и тепло ее улыбки — все было предназначено специально для него.

Размышлять над причиной этого было забавно. Не очень прибыльно, но забавно.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Кэродайн сидел в своем халате у окна своей комнаты и наслаждался огнями ночного города. Культура расы каким-то странным образом могла быть установлена по использованию света. Гамма-Хорака увлекалась ярким освещением, дисплеями, рекламой и добивалась, чтобы все это было видно за мили. В то же время от Коунги он слышал о милях плохо освещенных улиц, расползающихся и гноящихся по окраинам.