Грешные

Полукровка.

Глава 23

Время... время для меня повернулось вспять. Я парила в забвении, не представляя, что творится вокруг. Я лишь понимала, что меня переложили с грубого ковра на что—то мягкое. Может, на кровать? Вскоре я начала различать мягкий настойчивый сигнал "пип—пип". Танометр. Когда смогла открыть глаза — ладно, если быть честной, то один глаз — то расплывчатым взглядом рассмотрела лишь белоснежный потолок и слабый свет. В воздухе витал запах антибиотиков. Слабый голосок разума подсказывал, что я, должно быть, в больнице, а если я здесь, а не в штаб—квартире Ордена, значит случилось действительно что—то серьезное, но я была слишком слаба, чтобы продолжить ниточку этой мысли.

Не знаю, сколько прошло времени, когда мой затуманенный разум начал обрывчато осознавать окружающую реальность. Один раз я почувствовала Рена. Он был рядом. В один момент мне показалось, что я слышу смех Вал, но эта мысль безосновательно посетила мой затуманенный разум. Есть много причин и доводов почему я никак не могла услышать ее смех. И, конечно же, бывали моменты, когда я просыпалась в холодном поту, думая о словах Принца.

Полукровка.

В этот раз, пробиваясь сквозь дерби темноты, я заставила себя открыть глаз. Моргнула, мой взгляд сконцентрировался на потолке и, слава браунистым кубикам, не затуманился.

Глубоко вздохнув, я поморщилась, когда боль пронзила легкие. Я попыталась сглотнуть, но мое горло горело, словно я выпила стакан гвоздей. Чем дольше я оставалась в сознании, тем сильнее становилась боль. Лицо нещадно саднило. Болело настолько сильно, словно я с разбегу впечаталась в каменную стену. У меня болел подбородок, левый глаз — да что там говорить, все глазное яблоко. Правое запястье непрерывно пульсировало, а легкие горели.

Боже, до чего же отстойно просыпаться.

Я пошевелила пальцами и с облегчением вздохнула, поняв, что с ними все в порядке. Потом попыталась пошевелить пальцами ног, но прежде чем успела убедиться, что с ними все хорошо, в комнате послышался шорох.

Кровать слегка прогнулась, и я встретилась с самыми красивыми зелеными глазами — двумя драгоценными изумрудами из недр земли — окруженные веером ресниц. В его глазах блестело облегчение от того, что я проснулась и... любовь. Мое сердцебиение участилось, а в след за ним и сигнал тонометра. Я любила его. Искренне. Каким—то образом моя любовь родилась на руинах происходящих событий.

— Привет, — прошептал он, тревожно поглядывая на меня, будто боялся, что этот разговор может не настать. — Ты вернулась, соня. Останешься со мной на этот раз?

Я сосредоточилась на нем единственным видящим глазом, пока чувства переполняли меня. Он положил меня сюда, на эту кровать, — промелькнуло в моих мыслях. Я не забыла, просто...

— Привет, — прохрипела я.

Улыбка облегчения осветила его лицо, смягчив залегшие под глазами тени. Казалось, он не раз взъерошил руками волосы. С мгновенье он смотрел на меня, а потом потянулся к столику рядом с кроватью.

— Пить хочешь?

Я хотела было кивнуть, но вовремя поняла, что сейчас это далеко не самая лучшая идея.

— Да.

Рен налил из кувшина воду в пластиковый стаканчик.

— Хорошо, только потихонечку, — он осторожно просунул руку под мою голову, приподнял ее и поднес воду к губам. Холодная вода ужалила губы и горло, но вместе с тем это было как глоток неба. Рен убрал стакан прежде, чем я успела выпить все залпом. Я посмотрела на него одним видящим взором.

— Не торопись, — он засмеялся, и его глаза засияли. — Не хочу, чтобы тебе стало хуже, — его челюсть напряглась, а пальцы вновь прошлись по волосам. — Хуже, чем сейчас.

Не смотря ни на что — на саднящее лицо и побитые ребра — я жива, но потрясена, потому что чувствовала, как что—то серьезное надломилось во мне. Что—то очень плохое. Я нахмурилась.

— Боже, Айви... — он откашлялся, наклонился и нежно поцеловал меня в кончик носа. — Не прошло и минуты, чтобы я не сходил с ума от беспокойства... когда я увидел тебя в той комнате...

Боль в его голосе уязвляла меня.

— Кажется, со мной всё нормально.

— Кажется? — он рассмеялся, смех был глубоким и хриплым. Когда он поднял голову, мне показалось, что я увидела блеск в его глазах. — Ты в больнице неподалёку от твоего дома. Госпиталь Кайндред. Мы не могли оставить тебя в штаб—квартире.

После очередного медленного глотка воды, мне удалось внятно спросить:

— Как... что случилось?

— Айви, — он осторожно смахнул прядь волос с лица, в то время как выражение глубокой боли пересекло его черты, — ты разве не помнишь?

— Я... помню, — я откинулась на подушки, странно уставшая, несмотря на ощущение, будто проспала как Спящая Красавица целое столетие. — Какой сегодня день?

На первый взгляд мне показалось, что он не хотел отвечать на мой вопрос.

— Вечер субботы.

— Что? — я попыталась вставать; паника, словно выстрел, пронзила меня, но он мягко надавил на мои плечи.

— Всё нормально. Тебе нужно еще полежать. Просто чуть дольше. Ты здорово пострадала, Айви, — его руки задержались на моих плечах.

— Но... — я оглядела комнату, чтобы убедиться, что мы одни. — Но Рыцари и Принц выбрались.

Рен кивнул.

— Как ни странно, не случилось грандиозного апокалипсиса как мы ожидали. Орден — вернее то, что от него осталось — каждую ночь патрулировал улицы города с момента происшествия. Мы не видели ни Рыцарей, ни остальных ублюдков. Дэвид и ещё несколько членов Ордена сегодня ночью наведаются во Флакс, но у меня такое предчувствие, что они никого не найдут.

Я медленно соображала, пытаясь переварить его слова.

— В этом нет смысла.

— Нет, не совсем, но где бы они ни были и что бы ни делали, они скрываются, — он улыбнулся, но улыбка не достигла его зелёных глаз. — Мы сможем снова закрыть Врата.

Я позволила себе ухватиться за эту мысль, но все же мне не давали покоя его слова: "То, что осталось от Ордена".

— Сколько мы потеряли?

Он бросил взгляд в сторону, желваки на его челюсти напряглись.

— Шестнадцать.

Боже мой, не могу даже... Я зажмурилась. Растущая печаль почти—что заставила меня желать вновь окунуться в темноту.

— Вы нашли её... Вал? — больно произносить её имя.

— Нет. Никто не видел её, даже её семья.

Боже, что же она наделала? Я вновь вернулась к воспоминаниям, когда увидела ее в штаб—квартире Ордена.

— Она держала что—то в руках, Рен. Она пришла туда не просто так. Она несла что—то, что было прикрыто черной тканью.

Рен медленно кивнул.

— Я знаю. Помнишь, Марли упоминала про кристалл? Дэвид хранил один кристалл в комнате на третьем этаже среди всякого хлама. Не знаю, насколько он ценен, — он отвел взгляд, плечи приподнялись, когда он глубоко вздохнул. — Дэвид ни черта не говорит, а я даже представить себе не могу.

Я подумала о комнате, в которую Дэвид никогда никого не пускал. Но как Вал узнала, что кристалл спрятан там? Честно говоря, я забыла о кристалле в миг, как услышала о Полукровках.

— Думаю, Марли знает, но я... что ж, откровенно говоря, прямо сейчас меня это не волнует. Меня волнуешь только ты, — мой взгляд скользнул по нему. Он нахмурился, когда взял мою ладонь в свою руку и нежно сжал. — Знаю, ты не хочешь это слышать, но после всего того, что она натворила, я хочу ее убить.

Да, я не хочу это слышать.

— Ты могла умереть, а я... — он запнулся, и когда я снова подняла взгляд, он невидящим взором смотрел на монитор рядом со мной. — Я не знал, что делать.

Я затаила дыхание.

— Я... я здесь, — это прозвучало неубедительно, но это всё, что я могла вымолвить.

Он метнул в меня взгляд.

— Да, но ты никогда не должна была столкнуться лицом к лицу с Принцем или с чем—то подобным. О чём ты думала? — он сглотнул. — Идти за ним равносильно тому, что пустить пулю в висок.

— Это был мой долг.

Он медленно покачал головой.