Страница 36 из 113
И действительно не пришли. Да они в нем и не нуждались. Нам стало известно, что их отряды обеспечены оружием и боеприпасами не хуже нас.
Двуличную политику проводили представители Армии Крайовой. С одной стороны, называли себя нашими союзниками, с другой — отказывались от совместных действий. Больше того, шпионили за советскими партизанами. Как выяснилось позже, майор Зомб постоянно информировал своих хозяев о переходах и боях нашего соединения.
В том, что за нами следили, мы скоро убедились. После визита представителей Армии Крайовой мы совершили несколько переходов. Однажды на марше ко мне подъехал лейтенант Гапоненко.
— Неожиданная встреча, — сказал весело лейтенант. — Едем, смотрю, за забором кто-то прячется. Кинулись к забору, а там притаился наш старый знакомый. Кто бы вы думали? Ойтец Ян. Подсчитывает, сколько орудий, повозок… Говорю: «День добрый, пан ойтец». Он встрепенулся и поспешил блокнот сунуть в карман…
— Что же ты?
— Да что? Я с ним деликатно, по-интеллигентному. Так, мол, и так. Давай, батюшка, за дружбу польского и советского народов тяпнем по маленькой. Леша Журов понял мой намек, отстегнул флягу со спиртом и передал мне. Я налил кружку и протянул ойтцу Яну. Он отказывается. «Что вы, говорю, против дружбы? Не ожидал!» Ему ничего не оставалось — выпил. За компанию выпил и я, так что вы не ругайте меня. Потом еще полкружки ксендзу: «За нашу победу!» После этого святого отца еле затащили в дом. Хозяйка уложила его в кровать. Пусть во сне продолжает подсчитывать силы партизан…
— Откуда ты взял, что он занимался подсчетом?
— А вот он, блокнотик, получайте, — Гапоненко сунул мне небольшую книжечку в кожаном переплете, а сам поскакал вперед.
Подсвечивая фонариком, я начал перелистывать блокнот. В нем много записей. На ходу трудно разобрать. А вот и то, что меня интересовало. Столбиком написаны названия видов оружия и транспорта: армата, мётач мин, карабин машиновы, фурманка…[9] Против каждого наименования рядками вытянулись колышки, цифры и числа. Ойтец Ян успел подсчитать четыре орудия, свыше двадцати пулеметов, около стал подвод, триста лошадей, 850 солдат и офицеров…
Когда я доложил Петру Петровичу, он подмигнул и сказал:
— А о чем я предупреждал? Нет, разведчики, что ни говори, а тут ухо надо держать востро!
Да, в неприглядном виде показали себя представители Армии Крайовой. Отряды Зомба отсиживались так же, как и их лондонские правители.
Однако настоящие патриоты Польши не сидели сложа руки. Они действовали. Отряды Польской Рабочей партии, Рабочей партии польских социалистов, «батальоны хлопские» («крестьянские отряды») вели активную борьбу, хотя были намного хуже вооружены, чем отряды Армии Крайовой.
Слабо вооруженным отрядам Армии людовой мы помогали оружием и боеприпасами. Вместе с ними вели борьбу против общего врага.
Именно в это же время к нам пришел «батальон хлопский». О действиях этого батальона и о самом командире Блыскавице уже не раз докладывали наши разведчики, но до сих пор встречаться не приходилось. Теперь знакомство состоялось.
— Командир батальона Блыскавица! — представился высокий, статный, рыжеватый поляк.
«Блыскавица» — в переводе на русский язык означает «молния». Этот псевдоним как нельзя лучше подходил командиру батальона. Молодой, подвижный, казалось, весь он на пружинах.
— Мой отряд, проше пана подполковника, небольшой, — рассказывал Блыскавица. — Юж давно вальчит на теренах повятов Замостья и Хелма. Испытываем трудности в озброеньи…[10]
— У нас уже были представители польских партизан и тоже жаловались на недостачу оружия. Когда же мы им предложили помощь, они отказались, — сказал Вершигора, любуясь статной фигурой Блыскавицы.
— Того не може быть! — взволнованно проговорил командир батальона, быстрыми шагами прошелся по комнате, остановился перед Вершигорой и с жаром продолжал — Каждый поляк, которому дорога отчизна, от оружия не откажется. Главная наша задача — вызволение от фашистской кабалы. Сейчас, когда наши братья по оружию — советские воины-приближаются к польскому кордону, нам, полякам, не к лицу отсиживаться дома. Это понимают мои соотечественники и включаются в активную борьбу. От оружия могут отказаться лишь трусы и… враги польского народа. Кстати, кто это был?
— Майор Зомб, — помолчав, ответил Вершигора, испытующе глядя на Блыскавицу.
— А-а, — разочарованно и облегченно протянул Блыскавица. — Вы меня напугали, пан подполковник. Эти Зомбы и нам немало препон ставят. Ждут каких-то указаний, призывают народ выжидать, «стоять с оружием у ноги». А фашисты не ждут. Пользуясь нашей бездеятельностью, они спешат как можно больше уничтожить наших людей, разрушить наше господарство…
Вершигоре давно нравился этот энергичный, беспокойный человек, жаждущий видеть родину свободной. И не только жаждущий, но и делающий все от него зависящее, чтобы избавить родину от оккупантов.
— Мы вам дадим оружие, боеприпасы, взрывчатку, — сказал Петр Петрович. — Поможем связаться с советским командованием. Будете получать все необходимое прямо оттуда, — Вершигора указал на восток.
Тогда же договорились о совместных боевых действиях.
Через несколько дней Блыскавица на деле доказал желание бороться с врагом. Вместе с батальоном Кульбаки «батальон хлопский» разгромил гитлеровский гарнизон в Краснобруде. 8 и 9 марта нашими подразделениями совместно с «батальоном хлопским» были уничтожены гарнизоны врага в двух фольварках и взорваны два спиртзавода. Оружие, захваченное в бою, досталось польским партизанам.
Отряд Блыскавицы был неуловим. Он появлялся внезапно, уничтожал врага и так же внезапно исчезал. Большую помощь польские партизаны оказывали нашим разведчикам.
И не только с отрядом Блыскавицы мы поддерживали тесную связь. Вместе с нашим соединением громили врага и другие польские отряды. Две роты батальона Брайко вместе с польскими отрядами поручика Владека, Менчинского и Богуша истребили фашистский гарнизон города Улянува. Взорвали радиостанцию, радиомаяк, пост противовоздушной обороны. Захватили склады боеприпасов, продовольствия и фуража. И на этот раз часть пулеметов, винтовок и радиостанций передали польским товарищам.
Здесь же мы встретились с соединением Роберта Сатановского, знакомого нам еще по Полесью. Там он с помощью советских партизан создал свой польский отряд, вырастил его в соединение, насчитывающее теперь несколько тысяч человек. Это соединение сейчас пришло на родину и развернуло вооруженную борьбу против оккупантов.
При оценке действий АК следует строго разграничивать верхушку, которая проводила реакционную политику, и народные массы.
Основная масса солдат и большая часть младших офицеров Армии Крайовой были честными, патриотически настроенными поляками. Нашествие фашистов на Польшу было для них большим испытанием. Они рвались в бой за освобождение многострадальной польской земли, в бой, подобный тому, какой вела сначала Гвардия людова, а потом Армия людова под руководством Польской Рабочей партии.
Польские патриоты горели одним желанием: видеть родину свободной. Они шли в отряды, порой не задумываясь о политической цели той или иной партии. Лишь бы сражаться с врагом. И не вина народа в том, что на их патриотических чувствах спекулировали реакционные деятели.
Многие, находясь в АК, вопреки желаниям начальства, вели активную борьбу. Как-то к нам пришел боевой отряд поручика Подковы. (Под этим псевдонимом действовал поручик Т. Кунцевич.) Отряд входил в АК.
— Мое командование запрещает вступать с вами в контакт, — сказал поручик. — Но мне нравится, как вы бьете фашистов. Я хочу быть в дружбе с вами и воевать, как воюют советские партизаны. Ваш враг — мой враг. Мы — братья по оружию.
— Мне тоже нравится ваше желание драться, — сказал Вершигора. — Можете рассчитывать на нашу помощь.
После первого же знакомства отряд поручика Подковы ушел на задание вместе с ротой Сердюка. Им удалось разгромить небольшой гарнизон врага и пустить под откос воинский эшелон.
9
Орудие, миномет, пулемет, повозка…
10
Уже давно сражается на территории районов Замостья и Хелма. Испытываем трудности с оружием.