Страница 49 из 93
«Оно напоминает черепаху, — продолжает «Шо вэнь», — имеет три ноги, изрыгает на людей дыхание и так убивает их». Чжан Хуа (232–300) пишет: «В горах Цзяннани к югу от Янцзы в ручьях обитают животные-стрелки, принадлежащие к классу чешуйчатых. Размером они в один-два цуня. Во рту у них есть нечто, напоминающее по форме лук, и они стреляют своей ци по теням людей; в том месте, куда они попадают, появляются язвы, которые, если их не лечить должным образом, приводят к смерти. Ныне, если насекомое сюй-соу помочится на тень человека, в тех местах, куда попала ее моча, у человека тоже появляются язвы» («Бо у чжи», гл. 3, «И чун»). Сюй-соу, как правило, описывают как маленьких ящериц; здесь мы говорить о них не будем.
Современник Чжан Хуа по имени Лу Цзи (260–303) говорит о юй следующее: «По берегам рек Янцзы и Хуай они встречаются повсюду. Когда на воде появляется тень человека, идущего по берегу, они бросаются на тень и так убивают его, вот почему их называют "стреляющими по теням". Если жителю юга нужно войти в воду, вначале он бросает несколько обломков черепицы или камней, чтобы вода замутнилась, и только затем входит. Некоторые говорят, что если животное возьмет в рот песок и выстрелит им в человека, то в том месте, где он попадет на тело, возникают язвы, как при проказе» («Мао ши цао му няо шоу чун юй шу», разд. «Жу гуй, жу юй»).
Юй Бао, пожалуй, первым наделил таинственных юй качествами болезнетворного демона, от действия которого людей поражает паралич, онемение членов и болезни головы. «В правление Гуан У-ди династии Хань (25–58) в Пин (Сычуань?) жили в реке какие-то существа, которых называли юй или дуань-ху. Они набирали в рот песок и метали его в людей. У тех, в кого попадал песок, онемевали сухожилия и нервы тела, болела голова и начинался сильный жар; в худшем случае они умирали. Жившие на берегу реки люди, которые боролись с этими существами с помощью магического искусства, находили в их мясе песок и камни. Слова "Ши цзина" "гуй или юй" мне непонятны. Ныне люди называют их "речным Ядом"» («Coy шэнь цзи», гл. 12).
Рассуждает об этих существах в присущем только ему своеобразном стиле и Гэ Хун, дополняя свои замечания «данными», безусловно, подсказанными ему его собственным богатым воображением. «На великой равнине центральной части страны пневмы земли чисты и гармоничны, там находятся славные горы нашего государства и там вовсе нет такой напасти. Ныне же в землях У и Чу жара и влажность вызывают обильные испарения и миазмы. И, хотя здесь также есть истинные горы Хэншань и Хошань, в них много разных ядовитых тварей. Например, здесь водится "лисичка", которую также называют "ядовитой жабой", или "стрелком", или "стреляющим в тень", но на самом деле это водяное насекомое, напоминающее цикаду, а по размеру сходное с тройной чаркой. У него есть крылья, и оно может летать. У этого насекомого нет глаз, но оно наделено острым слухом. Во рту у него есть особая пластина, напоминающая рог или лук. Как только это существо услышит человеческий голос, так эта пластина во рту, напоминающая рог или лук, немедленно выстреливает особой пневмой, которая вылетает из воды и жалит человека так, что на его коже появляется язва. Если выстрел попадет в тень человека, то человек все равно заболевает, хотя язва и не появляется. Если человека не лечить от этого недуга, то он непременно погибнет. Эта болезнь похожа на сильное обморожение, и человек умирает ранее, чем пройдет десять дней с момента укола» («Баопу-цзы», гл. 17, «Дэн шэ»)[78].
Концепция, что человеку можно принести вред, навредив его тени, имеет, как мы помним, древнее происхождение и связана с определенными представлениями о родственности тени и души. Таким образом, можно считать выясненным, что юй, скорее всего, — нечто вроде водяного жука, краба или какого-либо земноводного, которое, не сомневаемся, наша зоологическая наука когда-нибудь опишет и тем самым лишит его мрачного мифического ореола.
Разрушительного влияния демонов люди никогда не ощущали столь остро и никогда не боялись так сильно, как во время эпидемий, когда мириады вэнь-и гуй, «демонов эпидемии и мора», наводняли страну и косили людей сотнями и тысячами. В такие времена большие деньги делают на торговле заклинаниями, амулетами и лекарствами, отгоняющими демонов; люди стекаются в храмы и совершают самые разнообразные церемонии, о которых мы будем не раз говорить в дальнейшем.
Как мы помним, еще сын мифического императора Чжуань-сюя превратился в демона, насылающего мор, из чего можно сделать вывод, что уже в глубокой древности люди верили в таких демонов. Медицинские трактаты самых разных эпох однозначно свидетельствуют, что чуму порождают определенные виды се, активность которых подчинена чередованию времен года, причем каждое время года создает благоприятные условия для каких-то конкретных эпидемий. Отсюда и название — тянь син се, «се движения Неба».
Несомненно, что в различных частях Китая и в разные времена демоны эпидемии именовались на местных диалектах. И распространяемые ими зло и вред, увы, не ограничивались только болезнями. В сочинении шестого столетия рассказывается: «В городе Хуанчжоу (Хубэй) жили призраки хуан-фу, которые творили зло везде, где бы они ни появлялись. Одежда их была желтого цвета. Если они, смеясь во весь рот, приходили в какой- нибудь дом, то в этом доме обязательно начиналась эпидемия. Размеры их менялись в зависимости от высоты того места, к которому прикреплялась циновка, закрывающая вход в дверь Они не показывались уже более десяти лет, поэтому и служилые люди, и простой народ жили в постоянном страхе (что они вот-вот придут). У человека из Люйлина по имени Го Син-чжи была служанка, родившаяся в его же доме, которую звали Цай-вэй; она была молода и красива. В годы Сяоцзянь династии Сун (454–457) появился человек, называвший себя горным духом. Внешне он походил на человека, но был совершенно голый и ростом в целый чжан; руки и грудь у него были желтого цвета, но кожа и лицо — исключительно белыми и чистыми, а речи его отличались правильностью и безукоризненностью. Люди приняли его за демона хуан-фу. Он приходил встречаться со служанкой, которая покорилась его воле, словно он был человеком. Он посещал ее много раз, постоянно скрывая свое тело; время от времени, однако, он становился видимым и представал всегда в разном облике. Он был то высокий, то низкий, походил то на дым или испарения, то на камень, ребенка, женщину, птицу или зверя. Но следы ног его всегда были человеческими, в два чи длиной, за исключением немногих случаев, когда они напоминали отпечатки гусиных лап. Ладони его рук были размером с целую чашу. Он открывал двери и захлапывал окна, появляясь повсюду словно призрак, но шутил со служанкой как обычный человек» («Шу и цзи»).
Очевидно, демоны хуан-фу отождествлялись с демонами эпидемий еще при ханьской династии, ибо в комментарии к официальной истории этой династии, написанном при династии Тан, упоминается некий Яо Ба, губернатор Юйчжана, живший в первой половине второго века новой эры и прославившийся своими экзорсистскими способностями. «Область постоянно страдала от зла, приносимого людям демонами хуан-фу; но по прибытии Ба все демоны исчезли, и с тех пор в области больше не случалось эпидемий» («Хоу хань шу», гл. 87, 1.3; издание годов Цяньлун). От эпидемий, насылаемых демонами, страдают не только люди, но и домашний скот. «В шестом году периода под девизом правления Шаосин (1136), в деревне Юйгань вся семья Чжан спала, когда мальчик-пастушонок, ночевавший в хлеву, вдруг услышал, как кто-то стучит в ворота. Он быстро вскочил и увидел, как несколько сот крепких людей, закованных в доспехи, украшенные пятью цветами, и в красных шлемах, вбежали в хлев и исчезли. Наутро все коровы, которых было пятьдесят голов, погибли. Люди эти были демонами чумы» («И вэнь цзун лу»).
78
Перевод с кит. Е.А. Торчинова.